Пари

Он получил разрядку, стоя там, в углу чулана, за ширмой. Как мальчик в период полового созревания. Его фетишем в момент разрядки была не грудь любимой, а её поза, её голос, обращение с ним. Морально опустошающее облегченье...

Еще раньше, в тот же день за ужином Володя стал невольным свидетелем очень тяжелой для себя сцены, тяжелой даже сейчас, когда он уже все знал.

Игорь за едой вел себя очень развязно, постоянно прикладывался к бутылке, громко смеялся, запрокидывая голову. Наталья сидела во главе стола, тут же бегал уже поевший сынишка, рядом сидел Сергей. Между Сергеем и Игорем устроилась Елена. Володя оказался как бы случайно смещенным в дальний угол, он впервые не был рядом с ней, сидя наискосок от жены. Наташа рассказывала что-то по её мнению забавное, все должны были её слушать. Переведя взгляд с Натальи на жену, Володя по ее округлившимся глазам увидел, что нечто происходит. Елена тут же дернулась и мутно посмотрела прямо перед собой...

Задолго до этого она почувствовала руку Игоря на своём бедре, его мокрая ладонь медленно то ползла вверх, то поднималась вперёд. Её ляжки под скатертью долго ощупывались и сжимались, а потом наглая рука развела их в стороны. Трусиков женщина теперь почти не надевала, так что путь был открыт. Палец словно занозистым сучком резко ворвался в её сухое естество и начал вращаться. Елена, конечно, не сопротивлялась. Она только шире развела колени и, поморщившись, с трудом надела на лицо прежнюю маску безразличия.

 — Я поел. Пойду к машине, проверю мотор... — Игорь, поднимаясь, незаметно задержал руку, проведя по Лениной талии.

Через полминуты поднялась и Лена. Она была немного бледной. Подойдя к мужу, шепнула, что выйдет на веранду освежиться.

Наталья искоса взглянула на Владимира и отвела взгляд. Тот прочитал в ее глазах острое непонимание, какую-то презрительную агрессию и чуть-чуть сочувствия. Через некоторое время Наташа подозвала малыша и попросила того поиграть пока в доме.

 — Потом мы вместе пойдем на улицу. Хорошо?

Мальчуган согласился с мамой и, припрыгивая, вернулся к игрушкам.

Володя почувствовал, как кровь приливает к вискам и, пульсируя, начинает отзываться стуком в голове — неужели Сергей настолько болтлив? Даже если нет, — подумал он, — у его жены были глаза, и невозможно не видеть того, что происходит всё более открыто, прямо под носом, на этой же даче... Если бы не жизнь с её реалиями, с её пересудами, сплетнями и стародавней системой отношений, возможно, всё было бы по-другому, — решил Володя и почувствовал, как его снова захлестнула волна граничащей с отчаянием любви к жене.

Вернулась Лена красная и помятая. Под летним полупрозрачным топиком выпирала грудь, ясно просвечивали ореолы сосков, твёрдые кончики чётко обрисовывались под натянутой тканью. Наряд стал настолько легкомысленным, что Лена смотрелась почти голой. При ходьбе спелые груди, не сдерживаемые лифчиком, возбуждающе подпрыгивали и качались. Наташа, взглянув на нее, неодобрительно поджала губу, она поняла, куда подевался лифчик. Елена, стараясь ни на кого не смотреть, сразу отправилась наверх... Володя густо покраснел — и за неё и за себя...

Наступил второй день выходных. Компания до обеда расплылась, все гуляли по отдельности. Некоторые пошли в лес, кто-то сидел в беседке, кто-то в шезлонге на участке. Он не знал, где сейчас его жена, он опять был на втором этаже и тупо смотрел поставленный ему накануне телик. Наверное, «пусть лучше смотрит телевизор, чем будет мешаться под ногами», — медленно забрезжило осознание того, что и как о нём думают.

Как уже не раз бывало, он осторожно спустился вниз, стараясь быть незаметным. Никого не было. На столе остался сморщенный кусок омлета — Володя не выходил к утреннему чаепитию и сейчас зверски проголодался. Сметая всё, что осталось, и издавая приличный шум, он, тем не менее, услышал обрывки голосов — отрывистые слова из комнаты напротив. Владимир продолжал поглощать еду, размышляя о том, как это созвучно с тем, что происходит с ним, с его психикой. Он думал об объедках и смотрел на дверь...

Почему-то Володя решил просто открыть её. Наверное, решимости его остальным чувствам добавило чувство голода. Дверь оказалась незапертой, пальцы обхватили ручку со встроенным замком, и она, поддаваясь, повернулась.

Перед вытаращенными глазами Владимира предстала вся комната. Спиной к нему стояла жена. В ногах лежало летнее платье, она была голой, стояла навытяжку и держала над головой поднятые разведённые руки, сомкнутые на затылке в замок. Мышцы её полных ягодиц, переходящих в стройные длинные бёдра, казалось, мирно отдыхали — давая себя осмотреть. На заднем плане, в глубине, сидели на кровати двое одетых мужчин, они смотрели на обнажённую женщину. Наверное, это были Игорь и Николай. Да, точно они. Два здоровяка.

Она повернулась и посмотрела, кто там стоит на пороге. Поняв, кто, не повела и бровью, лишь сказала что-то одними губами. Похоже, просто «закрой дверь».

 — А-а, вы здесь... — пробормотал Володя, хлопая глазами, и выскочил в холл. «Они занимаются», — мелькнула заискивающая бредовая мысль по аналогии с уроками вождения или какими-нибудь уроками на музыкальном инструменте. Словно она ученица и должна исполнять необходимые упражнения, а он помешал тонкому процессу, потревожил благоговейную ауру...

 — О боже! О боже! Чёрт! — уже на втором этаже Володя так со всего размаха ударил кулаком в стену, что деревянное перекрытие затряслось. — Что я делаю? Навозный жук!

Его по-настоящему трясло и распирало как, будто он котёл, до отказа переполненный паром и готовый взорваться. Он ненавидел себя за слабость. За слабость, которая позволила ему открыть дверь. Не надо было...

Володя ходил по комнате, разминая костяшки пальцев.

 — Ничтожество... — процедил он сквозь зубы. — Ты не можешь защитить её...

Володя опустился на единственный стул, склонил голову вниз и обхватил её сверху руками.

«Не можешь... Потому что не хочешь? Сам того не желаешь? А она?...»

Теперь черта. Она ясно подводилась не тем, что увидел он, а тем, что увидели его. Но что может быть хуже того, что он только сделал?

 — Я не хочу говорить с ними... но и работа нам нужна... — неуверенно бормотал Володя, тупо смотря на мерцающий экран...

 — Зачем ты заглянул туда? — вернувшаяся жена присела к нему на краешек кровати. — Не ожидал, что меня голой увидишь?

Он выключил телевизор.

 — Игра затянулась, Лена...

 — Неужели? Ты решил поговорить об этом только сейчас?

 — Решил давно, но...

Елена посмотрела в сторону выхода из комнаты:

 — Если хочешь знать, меня сейчас трахнули. Наверное, их сперма всё ещё во мне...

Владимир повернулся к жене, сжав плечи, тряхнул.

 — Почему? Почему всё происходит так? — в горящих глазах застыл вопрос.

 — Не знаю, — Елена помедлила. Она была спокойна. Очень спокойна. — Потому что когда меня банально трахают, долго и разухабисто — я женщина, я чувствую себя ею. Наверное, так.

 — А со мной?

 — А с тобой — нет, не чувствую. Вернее, только иногда, — поспешно поправилась она. — С тобой я — жена, избранница, твоя половинка... а потом всё остальное...

Про себя он назвал её самкой и жалкой подстилкой, не знающей слово «нет». Но, выплеснув обиду, он вернулся к размышлениям — что же делать дальше?

Елена вздохнула:

 — Послушай, дорогой. Конечно, когда я разрешила тебе только, ну... в общем, онанировать на себя — это была игра... Ты мой муж, и я люблю тебя. Поэтому мне нравится и доставлять тебе своим телом удовольствие... так что, если ты думаешь......  Читать дальше →