Случай в парикмахерской

рот. Тело ее на слушалось. На обратном пути к дивану она чуть было ни упала, однако кое как добралась и села на диван. К ней вплотную подошел Витек и засунул ей в рот, положил свои руки на затылок и взял инициативу не себя. Драл в он ее в рот не долго, сумбурно, тыкая своим дилдо во все стороны, временами вытаскивая его и постукивая им по лицу, которое уже не выражало никаких эмоций. Кончил Витек так же, как и его отец, глубоко засунув член.

Тем временем, Петрович потихоньку восстанавливал свои силы для новых свершений, и, как только его отпрыск спустил последние капли девушке в рот, старый хрыч уже был тут как тут. Уложив Дашу на живот, он собрал разбросанные по всей комнате ее вещи, скомкал их и одним клубком положил барахло девушке под нижнюю часть живота, приподняв при этом ее ягодицы. Только смятые Дашины трусы остались лежать возле раковины для мытья волос. Затем, не спеша, вновь расчехлил своего зверька, навалился на девушку сверху и безо всяких лишних манипуляции вошел в нее. Сношал он ее как-то вяло, без энтузиазма, изредка то почти вынимая член, то засовывая его обратно.

«Да... — как то с разочарованием сказал Петрович, вынув член и привстав над своей жертвой. — Разъебали пизду. Никакого удовольствия».

«Хорош гнать! — не упустив возможности, съязвил Витек. Нормальная пизда. Рабочая. Если не стоит, то так и скажи».

Петрович ничего не ответил, т. к. в это время думал о чем то своем. Затем, помолчав еще немного, выпалил: «А давай ей в жопу выдадим». Витек аж поперхнулся: «Ты че, батя? В пидоры решил записаться на сраку лет».

«Сам ты пидор малолетний! — рассерженно ответил Петрович. — А я вот ни одну бабу в сраку еще не ебал, предлагал нескольким — не соглашались. А эта шалава на все согласится. Я прав, потаскушка?»

Даша ничего не ответила, она только молча лежала и мысли ее, наверное, были где-то очень далеко отсюда. «Молчание — знак согласия», — констатировал Петрович. «Витек, — сказал он сыну, — тащи сюда шампунь со стойки — очко смазать».

Витек подал отцу шампунь, тот немного выдавил на пальцы и, судя по всему, начал подготавливать Дашину вторую дырочку к предстоящей агрессии.

Почувствовал неладное, девушка наконец-то пришла в себя. «Что? Что вы хотите? Зачем это?» — испуганно спросила Дарья.

«Жопу твою готовим», — надменно ответил ей Витек.

«Не надо... Пожалуйста... Я еще никогда... Туда... « — робко попыталась запротестовать Даша.

«Я тоже никогда, — ответил ей Петрович. — Ну вот и познакомимся. А будешь протестовать — могу обойтись без шампуня»

Даша замолчала, изредка вздрагивая лишь тогда, когда Петрович осваивал смазанными в шампуне пальцами новые горизонты. Когда процедура подготовки ануса Даши была завершена, Петрович размазал еще одну порцию шампуня по своему поршню (заодно, наверно, и помыв его таким образом за предшествующие несколько дней) и навалился на девушку, нацеливая свой прибор точно в яблочко.

Через несколько секунд изо рта Даши раздался протяжный тихий стон. Наверное, этому старому хрену удалось вставить свой елдак в узкий проход.

«Тише, тише, кобылка», — запричитал Петрович, еще больше наваливаясь своим весом на девушку. Судя по вскрикам Даши, Петрович медленно, но верно пробивал себе дорогу.

«Как дела? Что скажешь?» — обратился подошедший к своему отцу Витек.

«Дела хорошо. Дырка узкая — слов нет. Как в тисках — довольным голосом проурчал Петрович. — Только хуй полностью не входит, а как я поднажимаю — эта прорва мычать начинает».

После еще нескольких, видимо безуспешных попыток, Петрович раздосадовался: «Какого хрена я цацкаюсь с этой шалавой. Витек! Неси сюда ее трусы». Витек не заставил себя долго ждать: пулей подошел к раковине, взял валявшиеся неподалеку скомканные Дашины стринги и подал их отцу, из которых Петрович тут же соорудил импровизированный кляп, затем, приподняв голову Даши за волосы, несколькими движениями засунул их девушке в рот.

«Теперь дело пойдет веселей». С этими словами Петрович совершил резкое движение тазом и сдавленный крик вырвался из Дашиной груди, который из-за кляпа стал похож на мычание. Дальше началась просто жесткая ебля — другим словом это назвать нельзя. Разработав анус, Петрович начал сношать ее то размашистыми, то малыми фрикциями, или просто крутя тазом по кругу. Были слышны лишь шлепки от резкого соприкосновения двух мокрых тел и непрерывное мычание Даши, которая только и могла, что двигать торчащими из-под тушки Петровича ногами, тщетно пытаясь зацепиться о что-то пальцами ног. Вскорости Петрович кончил, находясь где-то в глубине пищеварительной системы девушки. Пролежав неподвижно на Даше несколько секунд, старый пердун вынул свой агрегат из поруганного очка и спокойной походкой пошел к раковине.

«Ну что, будешь дальше этой сучке очко раздалбывать?» — спросил Петрович, обращаясь к сыну. Витек неспеша подошел к лежавшей неподвижно девушке, развел ягодицы, что-то поизучал, после ответил отцу: «Да не... Не хочу хуй в дерьмо вымазывать». Затем добавил: «А ты ей жопу разворотил — ничего не скажешь. Хоть собак гоняй». Однако член Витька, после всего увиденного, торчал и требовал разрядки, поэтому Витек просто подрочил над лежащей в бессознательном состоянии девушкой, оросив белыми струями кожу Даши, которые на бронзовом загаре были отчетливо видны.

После мужики засобирались уходить, а я тем временем прошелся по коридору в дальний угол. Член от всего увиденного стоял, как влитой, но даже и мысли не было подрочить или, тем более, пойти воспользоваться беспомощным состоянием Дашки. И хоть физиологически я испытывал возбуждение, психологически было ощущение какой-то грязи, какое бывает, когда вступаешь в говно или видишь, как бездомная собака гадит в детской песочнице. Одно дело, когда такое видишь по телевизору в фильмах для взрослых, другое — когда это происходит с реальными людьми. Дождавшись, пока пройдет эрекция, я решил уйти отсюда, напоследок посмотрев, как там Даша.

Электричество к тому времени уже дали и я безо всяких затруднений добрался до двери парикмахерской. Даша лежала на том же диване, повернувшись набок лицом к стене. Она урылась головой в свои шмотки и тихо плакала, изредка всхлипывая. Из очка вытекало что-то белое (может шампунь, может сперма — не знаю) с красными вкраплениями. Волосы растрепаны. Задница, поясница, бедра и шея в каких-то красных пятнах. Изредка ее всхлипывания прерывались беспомощными причитаниями: «Ебаная жизнь... Ебаный отец... Ебаная я дура, что согласилась на все это... Два урода... Нашли, блядь, самых страшных в округе... Суки... Мрази... Чтоб вы сдохли... А я еще дура надеялась, что какой-то один нормальный придет, типа того парня, который был перед ними, просто трахнет и уйдет... Дура... Суки... Горите вы все в аду... «.

После ее слов я понял, почему она так смотрела на меня при первой нашей встрече. Она знала, что в этот день кто-то должен прийти ее драть и думала, что этот кто-то — я. Радовалась, что обойдется малой кровью.

Однако уйти просто так я не мог. Вдруг эти упыри что-то ей порвали и ей нужна медицинская помощь. Поэтому, собравшись с силами, я все-таки вошел внутрь.

Над дверью мелодично прозвенел колокольчик. Даша встрепенулась, перевернулась на другой бок и села на диван, пытаясь прикрыть скомканной одеждой свои интимные места.

«Привет... Я тут... « — начала было она.

«Не надо ничего говорить, я все видел практически с самого начала, примерно с тех пор, как отключили электричество».

«Ты извращенец? Стоял там себе и дрочил? Мог бы и вмешаться?» — сказала она на повышенных тонах.

«И с какой стати мне было вмешиваться? Тебя не принуждали, тебе не угрожали и ты сама не проявляла никаких явных признаков сопротивления. Я собственно и смотрел все это порношоу надеясь, что ты сделаешь хоть что-то, что стало бы поводом для моего вмешательства. А так зачем мне вмешиваться? Вдруг я тебе все испорчу? — ответил я ей и добавил. — Помощь нужна? Может доктора вызвать, или милицию?»

«Ничего не надо... Обойдусь... Без таких... « — сквозь зубы процедила она.

«Как знаешь. Я понимаю, в каком состоянии ты сейчас находишься, но если надумаешь написать заявление в милицию о принуждении к сексу посредством шантажа, есть такая уголовная статья, то я готов выступить свидетелем и рассказать все, что видел. Телефон мой у тебя есть» — сказал я Даше напоследок.

«Да пошел ты... Вали отсюда...»

После чего я ушел. В ту парикмахерскую больше не ходил.

Прошло около двух лет, и я случайно встретил ее в кафе за соседним столиком с каким-то парнем. Увидев меня, она изрядно покраснела, но сделала вид, что не знает.

Ее новый кавалер что-то увлеченно ей рассказывал, она мило щебетала в ответ, временами попивая из бокала вино. На ее правой руке я заметил обручальное кольцо.

Ну что тут еще можно сказать? Надеюсь, что она и ее муж счастливы в браке, что он ничего не знает об этом инциденте и что ее отец никуда больше не вряхивается и не/pНад дверью мелодично прозвенел колокольчик. Даша встрепенулась, перевернулась на другой бок и села на диван, пытаясь прикрыть скомканной одеждой свои интимные места. находит себе и своей семье новых приключений.

Вот такая история.