Киото - город любви

в нее. Поцелуй, который происходил между нами, настолько участил мое сердцебиение, что казалось, он выскочит из груди и покатится по полу. Когда я прекратил ее целовать, она снова начала стонать. Я отпусти ее руку и она снова закрыла себе рот. Я участил свои фрикции, приближая себя к эикуляции. Невольно из моего рта начали доноситься легкие стоны от получаемого удовольствия. Но мне не хотелось кончать в Нацуми. Вероятно, я уеду, а она останется и что тогда будет? Когда подошел момент излить свою семенную жидкость, я вытащил свой член. Струи спермы потекли по животу девушки, скатываясь к ее лоно. Я просто рухнул на Нацуми и продолжил ее целовать.

Через минуту поцелуев я лег на спину, эмоционально ослабленный фактом, что, скорее всего, наслаждение окончено. Конец представления, занавес, зрители расходятся, а один из них и вовсе уходит навсегда. Нацуми положила голову мне на грудь и обняла меня одной рукой. Она что-то шептала на-японском, но я, разумеется, ничего не понимал. Полежал на моей груди буквально несколько секунд, девушка, облаченное в красное юката, которое уже просто болталось на ней без пояса, легла сверху на меня всем телом. Мне хотелось что-то сказать Нацуми, но я не мог ничего вымолвить. Тогда я просто еще раз поцеловал ее в губы и крепко обнял, чтобы она запомнила мое объятие.

Но это был не конец. Одной рукой Нацуми потянулась куда-то в область моего паха. Там она нащупала мой член, который уже почти снова возбудился и стал твердым. Это весьма удивило меня. За все время знакомства эта девушка никогда не проявляла особой инициативы. А сейчас он держала мой член в своей маленькой нежной руке. Через мгновение я почувствовал, как головка моего писюна коснулась ее половых губок. Нацуми сама направила мой член в свое влагалище. Я был просто ошеломлен, а затем услаш ее шепот:

 — One more time... (Еще раз), — она продолжала медленно вводить мой член в себя и я снова почувствовал единение с чем-то прекрасным. Я был внутри прекрасного ангела, а она — внутри меня. Нацуми всунула мой член почти полностью и немного приподнялась.

 — One more time (Еще раз), — сказала она. This time... into me (В этот раз... в меня)

Нацуми попросила кончить в нее. Невероятно. Я одновременно был удивлен и в то же время, просто счастлив. Не каждая девушка сама просит парня выплеснуть себя в нее.

 — Are yousure? (Ты уверена?) — просил я.

 — I wanna something from you... to remember (Я хочу что-то... чтобы запомнить тебя) — сказал она и стал медленно приподниматься. Когда она приподнялась почти полностью, в своем юката, которое чуть-чуть прикрывал одну грудь, но давал насладиться другой, она казалась мне какой-то восточной богиней, которой я продал душу за плотские утехи. Скромная и тихая Нацуми возвышалась надо мной, сидя на моем члене. А через пару мгновение, она начала шевелить тазом. Снова началось. Фрикция за фрикцией возносили меня на седьмое небо. Нацуми начала тихо стонать, продолжая шевелить ягодицами, упершись руками в мою грудь. Затем она чуть наклонилась, и из юката показались ее белоснежные грудки. Я тут же принялся посасывать сосочки то одной груди, то другой. Стоны Нацуми с каждым движение становились громче, но все еще не были ни капли не похожи на визг, который может разбудить всю округу. Я начал активно шевелить тазом навстречу ее движениям. Ее булки начали биться о мой паха и издавать характерные шлепки, которые меня возбуждали. Нацуми начала стонать громче и, чтобы избежать громких криков, вцепилась в мой рот. Я начал чувствовать, что уже скоро кончу и ускорил темп. Девушка тем временем пыталась высосать мой язык, изредка кусая за губу. Я избавился от ее рта, что бы сказать, что скоро кончу.

 — no... wait! (Нет, подожди), — прошептала она. I soon cum too (Я тоже скоро кончу)...

 — Хотелось порадовать ее, но мне казалось, что мое извержение произойдет в течении тридцати секунд, больше я не продержусь.

Я продолжал трахать ее, мечтая о том, чтобы мое семя повременило с выходом. Нацум же сама увлеклась процессом и начала совершать движения вперед-назад, нагибая мой член. Затем она начала вращаться на нем и снова заскакала, треся своим юката и сисичками, которые но прикрывало. А через пару мгновений я услышал, как она тихо повторяет слово"Ikku». Это с японского переводится, как «кончаю». Я знал это по японским порнофильмам. Оно всегда меня возбуждало и в этот раз тоже. С каждой фрикцией я был уверен, что следующая — последняя. Но каждый раз мне удавалось отстрочить конец акта. Ну вот, когда почувствовал, что сейчас уже все — я резко поднял корпус и обнял Нацуми Теперь мы вместе находились в вертикальном положении: я лежал, но мой корпус был поднят, а она сидела на мне. Я видел ее покрасневшее лицо прямо перед своим.

 — I"m cumming. (Я кончаю) — сказал я, пыхтя как паровоз.

 — No... together (Нет, давай вместе), — сказала она.

Это было сумашествие. Кончить вместе с ней в одно время было невозможно. Нацуми стала прыгать на мое члене быстрее, еле держась за мою шею, чтобы не упасть. Струя спермы уже подошла к моей головке и была готова вырваться. Я больше не мог сдерживать себя. А Нацум тем временем начала громко стонать, даже соре визжать. Это то, чего мы и боялись. Тако визг ее родители должны были слышать. Но Нацуми даже не попыталась закрыть рот. Она продолжала дергаться на моем члене. Через мгновение она откинула голову и издала громкий стон, похожий больше на плач ребенка. Затем, чуть не рыдая протянула слово «IIIIIIIIkkkkuuuuuuu». Я совершил фрикцию, после чего почувствовал, как мое семя бьет фонтаном прямо в лоно Нацуми. Я заскрежетал зубами в тот момент, когда Нацуми «рыдала» «Кончаю» на-японском. Моя член продолжал пульсировать посылая заряды спермы в Нацуми, а сама девушка рухнула на меня подергиваясь в конвульсиях. В этот момент я увидел на ее глазах слезы и понял, что она — действительно рыдала. Моя японская любовь одновременно и билась животом об мой пах от оргазма, и в тоже время плакала то ли от счастья, то ли от горя. Я же чувствовал, что в этот момент действительно счастлив. Мне было все равно, как посмотрят на меня завтра ее родители. Я знал, что, скорее всего, они слышали, как визжала их дочурка. Я знал, что, вероятно, это не по традициям семьи. И я знал, что не покину Японию и Нацуми. Я был готов забить на все и остаться с этим лепестком сакуры в Киото — месте, которое для меня стало «городом любви».