Немного позже послезавтра. Часть 4: Охота на зверя

перегородкой.
Завелся двигатель, и мы плавно тронулись. Девушка (а по цифровой подписи на файлах отправителя, я узнал, что зовут ее Лена), устроилась напротив меня.

— Я понимаю, что это не мое дело, но... Кто вы?
Я нахмурился.

— В смысле?

— У вас — нестандартная модификация, армейские наноботы, но таких нет в серийных образцах.

— Так, для начала — можно на «ты». Я — Сергей. Хотя это и так стало понятно, коль скоро я дал доступ к импланту.

— Я Лена.

— Очень, и даже весьма приятно. Так вот, Лена, с какой целью вы интересуетесь? Данная информация не подлежит ограске.

— Просто... — Она собралась с духом, будто готовясь нырнуть в прорубь. — Просто у моего брата такие же! Но он вернулся инвалидом.
Я малость опешил.

— Брат... Анатолий? Ты — сестра Толика? Как он?
Лена сзажмурилась, и из-под плотно сжатых век потекли слезы.

— Ему становится хуже. Его тело продолжает процесс морфинга, и постепенно то отторгает, то вновь принимает различные части тела.

— Я... Я могу чем-нибудь помочь?

— Да. Я изучила его наноботов. Они так же находятся в активном состоянии, но их программный код претерпел некоторые изменения, и из-за этого они не могут остановиться, и завершить процесс морфинга, сведя его к установленной в генном наборе прграмме.

— Что от меня требуется?

— Образцы крови и тканей.
Я пожал плечами, и, вытащив из стоящей рядом сумки ножницы, приподняв нашлепку на груди, срезал торчащий кусок мяса.

— Этого достаточно?

— Да. — Она, широко открыв глаза, смотрела на меня с изрядной долей страха. Но, все же подставила небольшой контейнер.

— Кровь сама добывай. Я не знаю, где у вас шприцы.
Лена тут же вытащила из неприятно, знакомо, хрустнувшей пластиковой упаковки шприц. Я поморщился от звука.

— Вы тоже не любите этот звук?

— Да. Слишком часто его слышал.

— Брат то же самое говорил.
Она сноровисто кольнула меня в вену, и, подождав, пока шприц наполнится, вынула его, закрыв отверстие кусочким ваты.
В перегородке открылось окошечко, откуда на нас искоса, продолжая следить за дорогой, посмотрел парень.

— Подъезжаем.
Лена тут же перелила кровь в ампулу, и, закупорив ее, спрятала в тот же контейнер.

— Я помогу вам устроиться.

— Не «вам», а «тебе». И вообще — у вас же, вроде как, конец смены. Домой пора.

— Я живу не далеко.
***
В приемном покое, Лена лишь кивнула явно знающим ее врачам. Мой имплант тут же пискнул, подавая сигнал, что рядом прошел обмен информацией. Видимо, она отправила пакет данных на вновь прибывшего пациента, то бишь меня.
После чего она повела мена по коридорам вглубь сдания. Остановилась перед очередной дверью, и, открыв, пригласила меня внутрь.
Там обнаружились стол, стул, шкаф, кушетка, и ширма.
Я вопросительно покосился на Лену.

— Тебе же еще, вроде как, в ваш офис надо?

— Ну да.

— Так вот, сейчас тебя быстренько подлатаем — и можно идти. — Она улыбнулась. — Раздевайся. Для начала проведем осмотр, ну а потом — будем штопать.
Я послушно зашел за ширму. Скинул плащ, повесил его на вешалку. Стянул разодранный костюм, и рубашку. Вышел из-за ширмы.
Лена сидела за столом, и что-то быстро писала в огромной тетради мелким, убористым почерком. Обернулась.

— Ты что? Раздевайся целиком.
Вновь зайдя за ширму, я снял брюки, носки, и трусы. Вышел, прикрываясь ладонями.

— Ложись на кушетку.
Прошлепав босыми ногами по неприятно холодящему кафелю, а лег на протестующе скрипнувший предмет мебели.
Лена, дописав, повернулась ко мне.

— Трусы, в принципе, мог и не снимать.
Я явно покраснел.
Лена же, не обращая на это внимания, начала осмотр. Выудила из стола холоднющий («У нее там что, морозилка, что ли?!») фонендоскоп, и, приложив его к моей груди, начала мягко постукивать пальцами вокруг. Нахмурилась. Сдвинула на пару сантиметров. Снова постучала, Еще сдвинула.
Несмотря на холод, и, мягко говоря, несоответствие ситуации, я почувствовал, что мое тело отозвалось на ее мягкие прикосновения вполне традиционным образом. Какое-то время я еще мог прикрываться ладонями, но член, наливаясь кровью, упорно вставал. Через несколько секунд из-под ладоней вылезла постепенно оголяющаяся головка. Лена мельком глянула на это дело, и принялась-было вновь за работу, но потом, широко раскрыв глаза, уставилась на него.

— Ого!
Я, отчаянно краснея, пытался прикрыть упрямца. Куда там! Лапы маловаты!

— Прости. Как-то не вовремя он.

— Да ладно тебе. Вполне нормальная реакция. Бой, выброс гормонов, да и сейчас — мы одни, в закрытом помещении... — Не договорив, она протянула руку, и осторожно тронула головку пальцем.
Член, будто дожидаясь этого, окончательно распрямился во весь рост, и встал, покачиваясь.

— Да-а... Большой мальчик.
После чего встала, и пошла к двери. Я тоже хотел встать, но она жестом остановила меня. Открыла дверь, и выглянула в коридор. Тут же вернулась, и заперла дверь на замок.

— Проводить осмотр в таком состоянии будет... Несколько проблематично. Так что я предлагаю... — Она хищно улыбнулась, и одним стремительным движением сбросила с себя комбинезон медработника.

— Погоди. — Я поднял руку, останавливая ее. — Надеюсь, это не из-за брата? Не из-за того, что я... Ну... Предоставил образцы?
Лена фыркнула.

— Совсем, что ли, дурак? Секс из благодарности — это не по мне. Но да, это, в том числе и из-за брата. Ты когда на «гражданку» вышел?

— Около полугода назад.

— У тебя были за это время женщины?

— Конечно.

— А моего брата списали почти год назад. И за все это время у меня не было секса! Я не могу привести никого домой, поскольку он болен. И не могу никуда отлучиться, кроме работы. Ты хоть представляешь, что это такое, для женщины — год без секса?

— Наверное. Я десять лет без него обходился.
Она подошла к кушетке, и, присела с краю. Улыбнулась, и, протянув руку, взъерошила мне волосы.

— Баблес. Одно дело — десять лет в беспамятстве, и другое — пусть даже год, но в полном осознании.
Я привстал, и снял с нее лифик. Наружу выпрыгнули две небольшие полусферы с маленькими розовыми сосками. Поочередно огладил их, наслаждаясь каждым миллиметром ее кожи.
Лена, зажмурившись, часто и глубоко задышала. Я потянулся к ее трусикам. Она привстала, и я снял с нее последний клочок материи. Над маленькой розовой щелкой, с чуть выступающими половыми губами, виднелся небольшой аккуратный хохолок волос. Светлых.

— Зачем ты красишься?
Она открыла глаза. Посмотрела вниз.

— Предрассудки. Все считают, что если блондинка — то значит тупая. Вот и крашусь в русый цвет.
Не особо слушая ее объяснения, я осторожно втиснул между ее ног ладонь, и начал пальцами поглаживать это сокровище. Лена, пискнула, и, закусив губу, вновь зажмурилась.

— О-о, ты тастолько чувствительна? — Я порядком удивился подобной реакции.

— Это из-за модификации. Повышенная тактильная чувствительность. А это — побочное, хоть и приятное, явление. Да не останавливайся ты! Я же взорвусь сейчас! — Простонала она.
Хм-м... Однако такого у меня еще не было! Я вновь полез проторенной дорожкой, на сей раз погрузив пару пальцев внутрь раскаленного влагалища. Пальцы тут же утонули в истекающей соками плоти, буквально обсасывающей их.
Лена зарычала сквозь зубы, вцепившись в простынь. Я притянул ее к себе, и, впившись в ее грудь губами, продолжил свое дело. Не прошло и минуты, как она, стиснув руку, словно тисками, вскрикнув, забилась в оргазме. По моей руке ручьем текло. Лена, расслабленно распласталась на мне, смотря сквозь меня затуманенным взглядом.
Внезапно ее взгляд вновь обрел цепкость и сосредоточенность.

— Я тебя не задела? — Она осторожно дотронулась до марлевого тампона на моей груди.

— Нет, все в порядке.

— Какое там «в ...  Читать дальше →