Альчибианка Алексис. Часть 3

на полу парня, ещё один трахает её в сзади, третий — в рот, и ещё два члена она дрочит руками, а затем не выдерживает и берёт в рот оба этих члена, а тот, что только что был в её рту, начинает скользить между её упругих грудок. Оргазм следовал за оргазмом, парни кончали раз за разом, выплёскивая сперму внутрь девушки и на неё. Под конец у неё уже не было сил стоять, но её похоть ещё не насытилась — Алексис распростёрлась на полу, раскинув ноги и отдаваясь парням, трахавшим её в киску и рот. Даже когда и у них уже не было сил, и они оставили её тело, оно было ещё не до конца удовлетворённым, и Алексис со стоном принялась ласкать себя между ног, и только от этого, наконец, кончила в последний раз.

Девушка лежала на мокром полу, обессиленная и вся залитая спермой, глядя в потолок и тяжело дыша. Её разум постепенно прояснялся... как, похоже, и разум парней.

— Блин... что мы наделали?! — услышала Алексис чей-то голос, полный ужаса осознания.

— А что мы сделали-то? — спросил другой голос.

— Мы её изнасиловали, придурок! Знаешь, сколько нам лет за это дадут? — это был уже кто-то третий.

— Никого мы не насиловали, она сама этого хотела! — возмутился тот парень, которому первым отсасывала Алексис.

— Ага, на суде это расскажи! Проявят снисхождение: не в тюрьме тебя самого девкой сделают, а будешь на Европе киркой лёд колоть! — кто-то икнул, и было отчего: Европа находилась аккурат на границе магнитосферы Юпитера, удерживавшей радиацию как Солнца, так и самой планеты-гиганта, и эта радиация убивала человека на поверхности в считанные часы (правда, даже самых страшных преступников не заставляли в самом деле работать на её поверхности).

— Блин, что делать-то? — испугался обладатель второго голоса.

— Ничего... не делать, — слабым голосом произнесла Алексис, глядя в потолок. — Всё... в порядке... просто уйдите.

— Так, может, как-нибудь... — осмелел второй парень, но Алексис его перебила:

— «Как-нибудь» я тебе яйца оторву, — пообещала она, но добавила: — Если смогу встать, конечно...

— Так, желание дамы — закон: вымелись отсюда! — прикрикнул на замешкавшихся товарищей третий парень.

Повернув голову, Алексис увидела, как негр и первый парень сперва замешкались, но другие два парня вытолкали их из душевой а третий парень (высокий спортивный шатен — впрочем, высокими и спортивными были все пятеро) подошёл к ней.

— Помочь? — спросил он пытающуюся приподняться девушку. Алексис кивнула, и он помог ей встать на ноги. — Прости... в общем, я сам не понял, что на нас на всех нашло! — Алексис не ответила. — Что с тобой случилось-то? Тебя что, возбудителем напоили?

— Долгая история... но вроде того, — ответила альчибианка, решив не вдаваться в подробности. — Спасибо, — поблагодарила она парня (Алексис уже боялась, что не сможет встать на ноги до самого закрытия спорткомплекса) и нетвёрдой походкой направилась к ближайшей нише.

— Мы... можем что-то сделать? — спросил парень ей вслед.

— Просто... не вспоминайте об этом.

Парень ушёл, а Алексис включила воду, выбрав самую холодную: вода обожгла кожу, но отчасти прогнала слабость. Девушка принялась смывать с себя следы безумной скачки, и только сейчас до конца поняла, как сильно она выжата. Истерзанное влагалище нещадно саднило — во время секса со стриптизёром неделю назад Алексис не испытывала и малой толики той боли, что чувствовала сейчас её бедная киска, и то была боль удовольствия, а не та, что сейчас жгла Алексис внизу. Ещё сильнее болел растраханный анус — девушка коснулась его пальцем и в ужасе отдёрнула руку, ощутив разверстую дыру. Неожиданно для самой себя она расплакалась под ледяными струями душа, уткнувшись лицом в стену.

Сумев всё же взять себя в руки, Алексис домылась, натянула свою одежду и, пройдя через мертвенно-пустое здание спорткомплекса (сидевший на выходе охранник поторопил её, но девушка не обратила на него внимания), поплелась в общежитие.

Голова девушки была забита невесёлыми мыслями. Это был уже четвёртый раз, когда Алексис из-за гормонального взрыва оказывалась изнасилована группой парней (и шестой, если считать и групповой секс с девушками). И каждый раз было одно и то же: сперва она хотела, чтобы её уже поскорее оттрахали, и это кончилось, потом безумно кайфовала под парнями, а потом хотела провалиться сквозь землю. А если раза после десятого ей начнёт это нравится? — с ужасом подумала вдруг Алексис. Она не хочет превращаться в шлюху! Но она не хотела и каждый раз съедать себя чувством вины... она просто хотела, чтобы этого не было вообще. Никогда. Но разве это возможно? Видимо, ей оставалось лишь привыкнуть к этому и относиться равнодушно... но как можно равнодушно относиться к тому, что тебя насилуют? Разве что ты мертва — но Алексис хотела быть живой.

Мысли Алексис неожиданно перешли на самих парней, изнасиловавших её. Она заставила их чувствовать себя виноватыми — не всех, но некоторых. Сколько её предыдущих насильников чувствовали то же самое? Сколько раз она сама, во время гормонального взрыва изнасиловав какую-нибудь девушку, чувствовала то же самое? Виноваты ли эти парни? Нет. Заслуживают ли они сочувствия? Наверное. Виновата ли Алексис перед ними? Вопрос, заданный ею самой себе, показался ей издевательским. Но... а те, которые испытывали не чувство вины, а наоборот, — может ли Алексис найти оправдание для них? Не тому, что они изнасиловали её, а тому, что им это понравилось? Ей было сложно сделать это... и она с горечью подумала, что её тело не позволяет остаться чистым никому — ни её невольным насильникам, ни ей самой.

Что же делать? — думала она. Решено: она получит только степень бакалавра и сразу же сядет на ближайший корабль до Центавра и улетит домой, чтобы никогда не возвращаться на родину землян. Межзвёздные перелёты — это не шутка, и она не может, перелетев расстояние между Центавром и Солнцем, потом бросить всё на полпути, но хотя бы полгода — вместо двух с половиной — она продержится. Четыре световых года, плюс года на разгон корабля и год на торможение... за то время, что она совершила путь туда и совершит путь обратно, всё её знакомые постареют не на те три года, что она провела на Марсе, а на целых пятнадцать лет. Но это будет всё лучше, чем быть чужой в чужом мире.

Занятая такими грустными мыслями, Алексис сама не заметила, как добралась до своего общежития. Поднявшись на свой этаж, она вдруг увидела парня, который сидел, привалившись к стене коридора, — парень был в пиджаке и при галстуке, рядом с ним стоял пластиковый пакет, а на коленях он держал пышный букет. Похоже, он дежурил у дверей любимой девушки, и дежурил долго, — «Мне бы твои проблемы, парень,» — невесело подумала Алексис, идя к своей двери. Однако, подойдя ближе, она поняла, что цветы в руках парня — это декоративная сирень (в отличие от обычной сирени, цветущая круглый год), её любимая сирень, дверь, рядом с которой сидит он, — это дверь её собственной комнаты, а сам парень...

— Алекс! — Виктор вскочил на ноги, машинально одёргивая свою парадную одежду. Он хотел что-то сказать, но словно забыл все слова, едва увидев девушку.

— Вик? — спросила Алексис, отступив на шаг назад. — Что ты тут делаешь?

— Жду тебя, — Виктор смущённо улыбнулся, держа букет возле сердца.

— Зачем?

— Чтобы сказать тебе... Чёрт, я сто раз передумал, что я хочу тебе сказать, но все слова вылетели из головы, как только я тебя увидел... — он виновато улыбнулся, затем вдохнул воздух и заговорил: — Алекс. Мы встречались десять дней, мы расстались неделю назад. Но мне хватило этого времени, чтобы понять, что мне ни с кем не было так хорошо, как с тобой. Никто другой не мог бы быть лучшей девушкой и лучшим другом в одном лице так, как ты. Это была любовь с первого взгляда. Алекс, я хочу быть с тобой. Плевать на то, с какой ты планеты, плевать на то, что ты меняешь пол... плевать на то, с кем ты спала до меня. Алекс, я люблю тебя. Я хочу быть с тобой.

Это ...  Читать дальше →