В клинике у Евы

— А что я не против, — сказала голова мужеского сословия.

— И я только, за, — подтвердила третья голова, принадлежащая тоже мужчине.

— А я, против! — рассердилась женщина.

— Кто тебя спрашивать будет, — расхохотались крайние. Ты посередине, лапами ты никого не достанешь. Приступайте, — обратились они к своим победителям.

— Что ж, я подчиняюсь большинству, — прикрыла накрашенные глазки и сделала напомаженные губки куриной жопкой средняя.

— А это не будет считать зоофилией? — внезапно спросил мальчик.

— Конечно, же нет, — успокоила его Ева. — Оно же разумное существо, говорящее. Его поступки адекватны, значит, не зоо. Представь, что ты совокупляешься с женщиной другой расы... сказочной, — добавила она и, открыв свой не малипусинький рот, загрузила член дракона наполовину.

Сабрина тоже не стала терять времени даром и загрузилась пополной. Уж что-что, а в минете ей не было равных.

Юрий же, как истый кунелюбитель, стал облизывать огромную куночку дракошки. Он оттягивал момент с выяснением зоо, не зоо, потому что не был уверен, что сможет удовлетворить это ведёрко своим малипусеньким стручком. Но к счастью, произошло сказочное событие, которое расставило всё по местам.

Органы дракона затвердели и устремились ввысь, а вместе с ними взлетели вверх и обе девочки, рты и гортани которых попросту не смогли освободится от увеличившихся от бешенной эрекции членов. Они повисли вниз головами, бултыхая и болтая ручками и ножками, не издавая ни одного звука. А как бы им это удалось с набитыми до отказа ртами.

— Пока у нас спадёт эрекция, они задохнуться, с сожалением сказала правая голова.

— Спадёт конечно, ага! Фигушки, — огорчилась левая, — она так плотно обхватывает мою головку, что долгий стояк мне обеспечен.

— Рубить или не рубить — вот в чём вопрос, — сказал крышнаит, — прошу прощения, ваше змеинное величество, но у меня нет иного выхода. Я готов отдать свою жизнь без остатка за всего лишь целостность наманикюренного ноготка моей Саби, или пёрышко Евы, а тут встал вопрос ребром — они умрут от минетальной асфиксии... Вы должны понять меня и простить, — докончил пламенную речь мой герой.

— Погодь, погодь, Юрчик, — заласковилась женоподобная голова, — если ты мне сделаешь куни по челавечачьи, то моя любовная энергия захватит всё жизненное пространство дракона. Члены опадут и твои девочки освободятся. Что скажешь?

Юрчик не стал тереть времени на слова, он нырнул прямо головой в писю дракошки и стал своими неистовыми головодвижениями доводить женщину драконьей породы до оргазма. Он готов был испустить дух, ослепнуть в темноте, задохнуться от эротических запахов или даже захлебнутся от любовной жидкости. Но оно того стоило! На кону стояла жизнь его подруг. И чудо свершилось! Друг спас своих подруг. Дракон распался из триединства на три индивидуальные личности. Две из которых были малипуськи мужественного пола, а одна женственного.

Ухватив свою новую женщина одной рукой за грудь, а второй за попу, мой герой потащил её в кусты, чтобы показать где акки зимуют.

Двое прекрасных юношей продолжили минеты с не менее прекрасными девами, которым уже не грозила смерть от асфиксии. Им грозили оргазмы от сладких минетов. Отдышавшись они продолжили излюбленное занятие.

— Дракоша, — спросил свою новую пассию Юрец, — а у вас тут нет крыш? Дашь мне на крыше?

— Крыш нет, — счастливо рассмеялась красивогрудая девица с серебристой косой до попы, — не дам...

— А в попу дашь? — спросил крышнаит, — пощипывая и поглаживая сладкую попу девы и нежданчиком всовываю пальчик в сладкую шоколадную дырочку и даже два.

— В попу дам, — сказала, согласная дать в попу, закивала среброкудрой головкой, сильнее насаживаясь вожделенным предметом на пальчики мальчика, — дам с превеликим удовольствием... Возьмёшь?

— Ещё как возьму! — обрадовался крышнаит и, ухватив за сладкие бёдрышки бывшей дракоши, натянул её на свой стручок.

Они там малипусились по-всякому. И по-боратински и по-артемонски. Арлекин и Пьеро с лисой Алисой им были примером. Не забыли, как это делали Малесента, Дюймовочка, Шапка и Белоснежка с Винтиком. Но не стали это делать как Крот и черепаха Тортилла.

.

***Не желай злата врага своего — дракошенькой станешь***

Утро рассуропилось в кролячоточьей норе, звезданув Юрию по правому глазу адским солнечным лучом.

— Перестань, курва! — возопил невыспавшийся человечек, — спать хочу.

— Ты кому это говоришь? — удивилась дракошенька, прижимаясь всем телом к победителю драконов.

— А хрен его знает, — ответил мальчик, продирая заспанные глаза.

Пнув по стеблям неизвестных цветков, умник устроил душ из росы для себя и для своей новой подружки. Приведя себя в порядок, они отправились на полянку, где дрыхала по парочкам четвёрка малышек. Заслышав странный шум, те тут же проснулись и стали вспоминать, кто сны, а кто вчерашнее происшествие.

— А мне приснилось, будто нас посетила моя благоверная Машенька в девичестве Троекурова, — начал свою речь Юра.

— Та, которая с Дубровским в позапрошлом веке любанькалась? — перебила его Саби, — ну ты себе и старуху нашёл. Ей уже, наверно, полтораста лет.

— Да не перебивай, ты, — зазлючился Юрий с понтом под зонтом, — Машенька во все века была одна единственная.

— А твоя фамилия, случаем, не Дубровский? — поинтересовался правый драконец.

— Да нет же, — ещё сильнее озлился мой герой, — и звать меня не Володя, а Юра и величать по-иному.

— Да, правда, — поддержала крышнаита крылатка, — просто она однофамилица, — рассказывай сон, милый.

— И одноимённица, — обрадовался сказитель снов, — короче, она пришла к нам с дракошкой на поляну, устроила мне саду, а потом изнасиловала в разнообразных позах. Вот и весь сказ.

— То есть ты нам изменил?! — запели три девицы на разные голоса.

— Вот так компот, — возомнив себя поручиком Ржевским, расхохотался тройной любовник, — вы меня ревнуете к собственной жене?

— А что такого?

— Ревную! Да ещё как.

— Я не ревную, но хату спалю, — запели они на разные голоса.

— А ежли, я вам всем сей же час подарю колечико, перестанете меня ревновать и обвинять в распутстве, уповая только на мой сон? — спросил своих полюбовниц бывших и настоящих малипусенький человечек, хитро сощурив левый глазик.

— Перестанем, — согласилась леди Баскервилей, — а колечко златое и с рубином, али с сапфиром? Но только я на одно колечко не согласная. Гарнитурчик с серёжками и цепочкой и ты прощён за измену.

— А мне рубинов не надоть, — притопнула сладкой ножкой Евангелина, — мне бы брюлик и акромя гарнитура пару цЕпочек на ручку и на ножку, и ты прощён.

— Что-то мне это не нравится, — догадалась об чём базар Дарья-дракоша, — пожалуй и так тебя прощу.

Затем девица переметнулась в свой стан, где её тут же приобняли за стан и за сладкую попу бывшие драконьеры.

— Будьте осторожны, — сказала троица бывшей драконьей породы и распрощавшись скрылась в туманных далях.

— Ну, Иванушка Сусанин, веди нас в свои болота, — хохотнув и приобнимая за плечи не Иванушку, предложила вести себя в болото Саби.

— Да-да, — вставая с другой стороны, дадакнула Ева, — веди нас к злату и драгоценностям.

— Куда вести-то? — удивился крышнаит, — вход же в пещеру вот он, пошли...

И они пошли. Но не тут-то было. Вход имел значительное углубление, но дальше был завален камнями.

— Шворц дай мне павэ, — вскричала обладательница Ю-кун-Кума, — Сезам откройся.

Шворц дал ей паву и Сезам открылся.

— Там что-то белеется, — вглядываясь в непролазную темень пещеры сокровищ, сказала Ангелина.

— А по мне так, чернеется, — доложилась Сабрина.

— Девочки, девочки, может просто войдём? Не всё ли равно, что там? — определился мальчик, подав пример, направил свои стопы вглубь ...  Читать дальше →