Ночной пленник

Страница: 1 из 5

Только что отгремели раскаты последних салютных залпов над Невой. В воцарившейся тишине радостные крики, смех и гомон толпы казались наигранными и неуместными, но постепенно ухо приспособилось к привычному звуковому фону и все ночные звуки слились в неповторимую симфонию праздничной майской ночи. Тысячами огней светились дворцы, храмы, памятники, теплоходы на Неве и каналах, витрины магазинов, фонари на широких проспектах и в чернеющих парках. Ник находился в эпицентре этой феерии, в самой гуще толпы на Дворцовой площади. Отсюда он условно начал свою сегодняшнюю охоту. Сегодня у него будет настоящий пир. В толпе он лучше всего ощущал остроту своего одиночества и своего превосходства над этим стадом.

Ник медленно потянул носом прохладный влажный воздух с набережной. Свежая кровь. Этот аромат ни с чем нельзя перепутать. Он мигом вызывал сладкий дурман в голове, голодный спазм в животе и прилив слюны во рту. Под верхней губой набухли бугорки клыков, среагировавших на потенциальную жертву. Ник инстинктивно расправил плечи, слегка сжал в карманах кулаки и повертел головой, разминая шею в предвкушении охоты.

Некоторое время он шел, проталкиваясь сквозь толпу, ориентируясь только по нюху и наслаждаясь преследованием вслепую. Ему мешали запахи улицы — выхлопные газы, дым от салюта, человеческая еда, человеческие тела, парфюм... но кровь пахла сильнее всего. Она его звала.

Молодой человек облизнулся. Он знал, что преследует девчонку лет восемнадцати, брюнетку, смуглую, черноглазую, в хорошей физической форме, чем-то взвинченную, к тому же девственницу. Удары ее сердца и частое дыхание он слышал через сотни метров, отделяющих их друг от друга. Когда расстояние между ними сократилось метров до восьми-десяти, Ник взглянул в ее сторону. Худенькая, как тростинка, но женственности не лишена, походка пружинящая, посадка головы — гордая, правильная осанка, тугой пресс, плечи расправлены, даже несмотря на то, что она неловко прижимает к груди руку... раненую... Ник ощутил, как изменился вкус его слюны, в которую поступил анестетик. Острые кончики верхних клыков уперлись в нижнюю губу, нижние клыки разжали стиснутую челюсть, заставляя скрипнуть зубы и слегка изменить прикус. Во всем теле почувствовался прилив сил и полная готовность к преследованию. В брюках стало тесно от эрекции. Он приоткрыл рот и вдохнул аромат девушки полной грудью.

Она была одета в облегающие леггинсы под джинсу, которые подчеркивали ее стройные ноги, плоский живот, подтянутые ягодицы. Короткая спортивная курточка скрывала очертания тонкой талии и округлых высоких грудей. Длинные густые волосы были стянуты в тугой пышный хвост на затылке, который был пропущен над ремешком, регулирующим ширину бейсболки. Лицо скрыто длинным козырьком, надвинутым до самого носа. Впрочем, со спины лица ее все равно нельзя было разглядеть. Девушка медленно продвигалась по ходу движения толпы к метро. Одна. Какая удача...

Ник улыбнулся и позвал. Позвал так, как умеют звать только вампиры, маняще, волнующе, многообещающе. Жертва начала беспокойно озираться. Сила этого зова до сих пор не была ей знакома и противостоять этой силе даже не пришло ей в голову. Она замедлила ход, а он свернул с главной улицы в ближайший переулок, остановился и снова позвал. Тут тоже народу было слишком много, поэтому нападать было рано. Необходимо было заманить ее в темное и безлюдное место, где он без лишних свидетелей мог бы насладиться вкусом ее жизни.

Прождав минуты две, Ник, наконец, увидел ее: девушка вышла на самую середину переулка, с сомнением и тревогой высматривая кого-то среди прохожих. Она сама не могла понять обуявших ее чувств. Ее сердце колотилось, как у испуганной канарейки, рана болела и тоже пульсировала, но странный призыв из ниоткуда тревожил ее намного больше. Ника она не заметила, и он спокойно развернулся и медленно зашагал прочь, во тьму, туда, где его ждало удовлетворение голода и покой, хотя бы на некоторое время. Связь с нею он ощущал даже спиной. Теперь его разум контролировал ее чувства, он напевал ей божественную мелодию страсти, любви, блаженного воссоединения самца и самки, какую поют все живые твари, желающие избавиться от своего одиночества. Так поют инстинкты давно позабытые человеком.

Ник долго вел ее за собой по ночному городу, наслаждаясь его торжественной красотой, своей властью и томительным предвкушением, от которого кровь по венам бежала быстрее, все мышцы приходили в тонус и щеки горячо пылали на ветру. Наконец случай вывел его к арке, ведущей в один из дворов-колодцев, какими славится северная столица. Там он нырнул под тень деревьев, нависающих над покосившейся скамьей, и замер, прислонившись спиной к старому клену и позвав ее в последний раз. Место как нельзя лучше подходило для кровавого пира: ни одного фонаря в поле зрения, темные глазницы окон пустующего здания, заброшенная детская площадка со ржавыми, протяжно поскрипывающими качелями, заблудившийся ветер гоняет по разбитому асфальту обрывки мусора. Вскоре совсем близко послышались ее мягкие шаги, почти беззвучные благодаря удобной спортивной обуви. Призыв, приведший ее сюда, неожиданно стих, и она изумленно оглядывалась по сторонам, не понимая, зачем сюда пришла.

— Ты искала меня, — ответил на мучивший ее вопрос Ник.

— Вас? Кто Вы? Я что-то ничего не понимаю...

— Это я тебя звал.

— Зачем?

Ник выступил из тени и предстал перед девушкой во всем своем эффектном облике столичного денди: короткое легкое распахнутое пальто-шинель из тонкой мягкой шерсти; белоснежная рубашка по фигуре; узкий черный галстук; великолепно сидящие кожаные брюки на ремне с увесистой пряжкой; невысокие сапоги с широким голенищем в стиле милитари; отпущенные до плеч густые волосы светлыми локонами развеваются по ветру и беспорядочно ниспадают на картинно красивое лицо. Он прочел в ее глазах, какое впечатление на нее произвел. Девчонка явно была из впечатлительных ветреных дурочек, с первого взгляда западающих на эффектных пижонов вроде него. Его близость ее взволновала, и он не без удовольствия втянул носом тонкий аромат ее возбуждения и трепета. Ее личико оказалось не менее привлекательным, чем ее точеная фигурка: огромные миндалевидные восточные глаза, бархатисто-черные, блестящие; небольшой прямой носик; красивый овал лица с заостренным подбородком; небольшой аккуратный рот с фигурно очерченными губками. На ухоженной золотисто-смуглой коже ни грамма косметики. Да она ей и не требовалась. Ростом она едва дотягивала ему до плеча, и вообще относилась к тому типажу миниатюрных кокетливых модниц, каких мужчины любят носить на руках. Странно, как такая красотка до сих пор умудрялась сохранять невинность. Неужто ей была присуща неподдельная добродетель? Ник разглядывал ее не без удовольствия. Даже немного жаль стало такой красоты, но десятки лет убийств превратили его в монстра, не способного к эмпатии, поэтому жалость и симпатия быстро улетучились, когда живот свело от голода из-за такого близкого и желанного запаха свежей крови. Он нетерпеливо закусил нижнюю губу.

— Чтобы убить тебя, — ответил он после затянувшейся паузы и одарил ее улыбкой, холодной как сама смерть. Он сделал к ней шаг. Она ошарашенно попятилась, но в какие-то доли секунды хищник налетел на нее, как взбесившийся ураган, и сжал в удушающих объятьях, зубами нацелившись точно на пульсирующую на шее артерию.

С ним редко когда такое происходило, но вообще-то в какой-то момент он выпустил ситуацию из-под контроля и позволил себе расслабиться. Столько раз он успешно и совершенно беспрепятственно совершал это упоительное действо — убийство ради насыщения, что, видимо, позволил себе потерять бдительность. Да и стоило ли ожидать сопротивления от щупленькой, легкой как пушинка девчонки с раненой рукой? В общем Ник вдруг почувствовал резкий и болезненный укол в шею. Эта сучка, кажется, умудрилась как-то опередить его укус и чем-то его ранить, да еще и увернуться от его зубов, потому что они звонко клацнули всего в сантиметре ...

 Читать дальше →

Последние рассказы автора

наверх