Деревенька ты моя, деревенька. Часть 2

и придём, — нагло заявила внучка.
— — Это тебе не дома всем мозги компасировать. Здесь будет так, как я сказал!
— Не компасировать, а компостировать. Деревня!
— Не учи деда (чуть было не ляпнул: ебаться). Сказал домой, значит без лишних слов поднялись и побежали!

Так как они лежали рядом, то подошёл, подхватил обоих за талию и понёс.
— Пусти! Я ещё буду загорать!, — Валюшка извернулась и принялась меня молотить своими кулачками по груди, по животу (выше достать у неё не получалось).
— Здесь МОЁ слово — закон. Нужно будет — привяжу вас к кровати и будете сидеть на привязи, как Карай.
— Ах, так! Ну дед, берегись! Это я тебя привяжу!
— Ну, ну. Вяжи. Хотя у меня для вас есть и хорошая новость. Вечером можем пойти на праздник Ивана Купала.
— Что мы там не видели? Наверно скукотища. Да пусти ты уже! Своими ногами пойдём.
Я отпустил девчонок. За всё время пока нёс, Марина не проронила ни слова и даже не рыпалась. Лишь крепко ухватилась своими ручонками за мою руку.
— Скажем так, торжественную часть я тоже не люблю. А потом будут хороводы («Фии», — внучка не смолчала). После них все незамужние и холостые будут прыгать через костёр.
— Будет настоящий костёр? А он будет большой? А обжечься можно?, — засыпала Валюшка вопросами.

— Увидишь. Над душой возле вас я стоять не буду. Пожелаете остаться дольше, чем я — пожалуйста. Но только чтобы могли дорогу сами домой найти.
— Ура!!! , — внучка запрыгала от радости.
— Коза! Перестань прыгать. Лучше сбегай принеси нож и вырежи капустинку.
Конечно вырезать она не смогла. Пришлось самому. специально для sexytales.org Да и приготовить салат не смогла ни одна, ни вторая. Хотелось их подъебнуть, чему их родители учили, но сдержался, а просто показал, как надо делать. Заканчивали они уже сами, с небольшими подсказками. Марина была в восторге от того, что у неё начало получаться приготовление.
— Вы ещё нас чему нибудь научите?, — простодушно спросила Марина.
— Конечно. Всему, что пожелаете, — а сам подумал, что с огромным удовольствием поучил бы её ебаться. Но лишь подумал. За день здорово натрудился, поэтому прилёг отдохнуть. Девчонки, хоть имели желание ещё пойти на речку, помучив немного ноут и похихикав, тоже вырубились.

Проснулся, от того, что замычала Зорька, которую Снежана впустила во двор. Мда, вот это отключился! Как после хорошей выпивки. Действительно: «тяжёлая это работа, из болота тащить бегемота» — как говорила Снежана. Девчонки дрыхли без задних ног. Они спали «втроём»: третьим между ними был ноут.
— Подъём, сони! Кто поможет мне управляться?
— Я.
— И я.
— Тогда пошли вычистим у Зорьки и подоим её.
— Фуу, там навозом воняет, — запротестовала внучка.
— Раз тебе там воняет, то возьми зерна, посыпь пернатым и приготовь ужин.
— Я не умею готовить, — потупилась она.
— Кто хочет — ищет способ, кто не хочет — ищет причину. Салат ты уже умеешь готовить. Колбасу тоже найдёшь и порежешь на всех. Квас в холодильнике. Да и ещё. Если появятся гуси, им тоже посыплешь зерна и нальёшь водички. Пошли вдвоём Маринка, раз некоторые отказываются.

В хлеву девчонка в основном смотрела. Так как силёнок у неё было мало. Вил в руках она не могла удержать и лишь наблюдала. А когда я сел доить Зорьку, то Марина не сдержала возгласа удивления, когда струйка молока ударилась об дно ведра.
— Ух ты! Можно мне попробовать?
— Можно, но осторожно. Боюсь, как бы Зорька не взбрыкнула.
Не вставая с табуреточки и придерживая ведёрко, я немного отодвинулся.
— Протискивайся между мной и Зорькой и садись мне на ноги. При этом тебе придётся свои ножки раздвинуть. Между ними будет ведёрко.
Эх, как мне сейчас хотелось, чтобы эта девочка не просто села мне на ноги, а нанизалась своей писюхой на мой член уже вовсю натянувший в брюках шатер. Марина осторожно протиснулась и села мне на ноги (явно почувствовала, что садится не просто на ноги, а на что то ещё). Я помог ей примостить ведёрко.
— Дои!
Она начала дёргать за дойки. Я уже по всякому ей подсказывал, но молоко упрямо не сдаивалось. Конце концов не выдержал и протянув свою руку Марине в лифчик, сжал ей сосок и сделал те же движения, что и при дойке.
— Вот так делай!
В ведёрко брызнула струйка молока. Я снова дёрнул Марину за сосок. Она повторила то же с дойкой, только всей ладошкой и молоко снова брызнуло в ведро.
— А теперь попеременно делай то же обеими руками.
Я уже совсем оборзел и схватил Марину за второй сосок. Дойка пошла превосходно. Когда молоко перестало брызгать в ведро, я перестал дёргать Марину за соски. Так не хотелось убирать руки с её груди, но было жаль молока, если вдруг выльется. Я взял молоко и встал. Марина повернулась ко мне.
— Огромное спасибо, что научили доить, — её глаза сияли.
— Да не за что. Ты меня прости, что лапал тебя за грудь.
— Если б не эти движения, то я не смогла бы правильно сдоить. И если честно, то мне было очень кайфово от этого. Мне очень хочется ещё подоить. Разрешите когда нибудь?
— Конечно. С удовольствием. С моими руками на твоих сисечках?
— Обязательно. А то я могу ошибиться и неправильно доить, — она преданными глазами посмотрела снизу. Потом вскочила на табуретку, поднявшись на цыпочки, смачно поцеловала меня прямо в губы.
— Спасибо, — и радостная выбежала из хлева.

Блин, ну и молодёжь пошла. Непонятно кто кого пытается совратить. Наверно точно пора списывать меня — старею.

Управившись с вечерними домашними делами, я успел сходить сполоснуться в душе и переодеться, а девчонки всё наводили марафет.

— Сороки! Вы долго ещё будете собираться?, — заглянул к ним в комнату. В нос ударил сильный запах парфюмов. А они продолжали расфуфыриваться.

— Дед, обожди пару минут. Мы уже.

Вскоре мы уже шагали в сторону озера. Впотьмах, не зная дороги, девчонки часто спотыкались. Даже странно. Мне не пришлось указывать им, чтобы не одевались вызывающе. Обе в джинсах (как будто их собаки порвали) и легких блузках. Но раскрашенные, как попугаи. Этот слой штукатурки скрывал их красоту, красоту молодости. Хотя это моё мнение, как старшего поколения, а для молодёжи возможно прекрасно. На лугу, возле озера ярко светились лампочки от времянки, протянутой накануне местным электриком. Всё ещё продолжалась торжественная часть. Председатель сельсовета продолжал твердить в микрофон об успехах и прочей ерунде. Но его никто не слушал. Так как совсем рядом повариха детсада (единственного на несколько деревень) раздавала бесплатно всем желающим в пластмассовые тарелки кашу, а в разовые стаканчики наливала спиртное. При этом она точно помнила, кто уже получил свои сто грамм. И безоговорочно отказывала мужикам, решившим пойти на второй круг. Но женщины тоже брали стаканчики. При этом многие отдавали спиртное своим мужьям, или ещё кому то, если сами не опрокидывали выданное на халяву.

Вскоре все разделились на два «лагеря». Молодёжь, после прыжков через костёр, дрыгалась под какие то буржуйские песни, в которых ни слова непонятно. А старшие в сторонке чинно расселись за столами, услужливо предоставленные с/советом, и пели под баян наши русские песни. Соответственно и я с ними примостился.

Несколько женщин затянули песню «Мужиков надо любить», как вдруг подбежала Снежана.
— Помогите! Там приезжие бузят, — такое вежливое обращение было ей несвойственно. Я вскочил и побежал следом за ней.
— Снежана, там драка?, — не останавливаясь поинтересовался у неё.
— Да. Но я не Снежана, а Сюзанна.
Я даже остановился, рассматривая девушку в неярком ночном свете. Днём возможно и отличил бы, но сейчас мне она казалась точно такой же, как и её сестра. Белокурой, невысокой, с крупной попочкой и ровненькими сильными ножками, плотно обтянутыми какими то штанишками. То ли лосинами, толи фиг его знает с каким названием. Чуть было не заматерился ...  Читать дальше →