Московская штучка

без них парни накатили ещё и теперь спали мёртвым сном на нижних полках, слегка прикрыв обнажённые, но совершенно недееспособные чресла. Их попытки поднять ни на парней, ни на их члены воздействия не возымели. Так и пришлось им лезть на верхние полки.

...

Состав тряхнуло, и он остановился. Наташа проснулась и выглянула в окно.

«Тамбов» — прочитала она.

Она спустилась и пошла на выход.

— Долго тут стоять будем? — спросила она у сонной проводницы протирающей поручни.

— Пять минут. Скоро тронемся.

— Жаль. Можно было бы подышать свежим воздухом, а то в вагоне душно.

— Ты чем дышать-то собралась? — усмехаясь кивнула проводница на её ноги.

Наташа хорошо помнила, что легла спать она в юбке. Узел рубашки под грудью мешал лежать на животе, и она застегнула рубашку на все пуговицы. Она не помнила, когда сняла юбку, и теперь стояла в одной рубашке из-под полы которой красовался её голый ничем не прикрытый лобок.

— Ой! — прикрылась она рукой и вернулась в купе.

— «Это что за остановка? Бологое или Каховка?» — спросил Олег, приоткрывая глаза.

— Тамбов. Подвинься. На улице свежо. Вон как задница замёрзла. — приложила она его ладонь к своим ягодицам.

— Ты что? Прямо так из вагона выходила? — аж приподнялся он на локтях.

— Так ведь ночь, нет никого. — пожала она плечами, не посвящая его в секрет своего ляпа.

— Ну и оторва ты! — толи обругал, толи восхитился он и завалив на себя ста целовать в губы, освобождая её тело от лишней тряпки.

Член его быстро принял бойцовскую стойку и теперь дёргался в её промежности.

— Ты как хочешь? — развела она ноги пошире.

— Я тебя ещё сзади не пробовал.

— Ну так в чём проблема? — слезла она с него и встала, положив грудь на столешницу между недоеденной закуски.

Он поводил головкой между её влажных губок до клитора, ткнулся несколько раз в преддверье и вынырнул к анусу. Уголёк желания быстро раздувался мехами его ласк, и вскоре увлажнившаяся норка впустила в себя гостя, ощупывая его ствол стенками влагалища. Он на сей раз не торопился, а внимал ощущения, которые дарила ему эта странная развратная распущенная и такая желанная женщина. Его руку впитывали в себя нежность её шелковистой кожи, упругость полушарий грудей и ягодиц, трепет живота и губ, покусывающих его пальцы, когда он совал их ей в рот. Его член мягко нырял в пучину сладострастия, раздвигая её плоть и упираясь головкой в шейку матки. Она переминалась с ноги на ногу и её влагалище перекатывало его нежную кожу вокруг напряжённого ствола. Или начинала выписывать попкой замысловатые узоры и головка члена начинала метаться из стороны в сторону в нежных объятиях её плоти.

— Мне так не удобно. Край стола в рёбра врезался. Перейдём на кровать, и я не тебе покатаюсь?

— С превеликим удовольствием. — вытянулся он на кровати, а она села на его член, так что головка упёрлась в дно.

И снова её неспешные прогулки шейкой матки вокруг его смятой залупы. Он мял её груди, привлекал их к себе и долго перекатывал в губах или теребил языком до тех пор, пока они не приобретали твёрдость спелой вишни и каждое прикосновение к ним отдавалось сладостным спазмом в низу живота.

— Потри мне клитор. — попросила Наташа, а сама откинулась назад, так, что член венцом вспахивал барханы передней стенки вагины. Она нашла нужное положение и начала мелкие фрикции, которые Олег воспринимал как игру кончика языка на венце. Его пальцы развели бахрому чёрных лепестков и прижались к твёрдому черенку, удивительно большого клитора.

Судорожные волны прокатывались по её телу, отзываясь всё нарастающими спазмами влагалища. Её движения стали порывистыми, она вздрагивала и часто сбивалась с ей же установленного ритма и наконец, часто-часто задвигала тазом и забилась в оргазме, заливая его живот и грудь горячими струями эякуляции. Её влагалище терзало его член, и он без сопротивления сдался, добавляя сырости в общий потоп местного масштаба, но эта маленькая толика, заставила женщину выгнуться и рухнуть без чувств в лужу на его груди.

— Пиздец! — только и сумел выдавить он, утопая в волнах охватившего его душевного оргазма. Он получил неслыханное удовлетворение от сознания того, что он не столько кончил сам, а удовлетворил женщину. Он обнял её, не вынимая члена из вздрагивающего лона, накрыл простынёй и успокоенный уснул.

...

Их разбудил стон Лены, которая скакала на Вадике. Она высоко поднималась над ним и опускалась чередуя, между собой влагалище и задницу.

— Всё, Лена, всё! Я сейчас кончу!

— Ну и кончай, кто тебе не даёт? — насадилась Лена на его член влагалищем, и парень задрожал, выпуская горячие потоки семени, которые заполнили девицу до краёв и начали вытекать на его лобок. Лена задёргалась, как муха на булавке и даже ухватилась за поручень.

— Вадик, Вадик ещё чуть-чуть! А! А! О! О! О! Всё! Ой, Вадик, спасибо! Как-здорово-то было. — начала она целовать его в губы.

— Вам хорошо, а мне через час выходить. А так не хочется. — ёрзала Наташа, на поднявшемся в утренней стойке, члене Олега. — Ты кончишь?

— Не откажусь.

Этот раунд был скоротечным, но к обоюдному удовольствию продуктивным. Кончили они вместе и минут пять ещё обменивались подёргиванием слившихся гениталий.

...

Помахав рукой в окно уходящего поезда, который и стоял-то тут всего две минуты, Наташа вышла на привокзальную площадь и к её радости увидела «Газель», ожидающую прибывших пассажиров и идущую до Урюпинска.

...

Родные пенаты.

«Ножки мои, ножки. « — думала, разминая затёкшие ноги, хорошенькая молодая женщина, вылезая из раздолбанной «Газели», выполняющей роль маршрутного такси. Она откинула со лба непослушную прядку волос и осмотрела привокзальную площадь родного города.

«Какая убогость! Как был Мухосранск так им и остался. Даже поезда отменили. Сколько лет прошло, а здесь ничего не изменилось! А нет, вон торговые палатки поставили. Боже! Жара-то какая!» — поискала она тень, где могла бы укрыться от палящего полуденного солнца. Её ухоженные длинные пальцы, расстегнули пару верхних пуговиц сорочки, и знойный порыв ветра, чувствуя свою безнаказанность, нырнул к ней за ворот ощупывая полушария упругой груди в мягком кружевном лифчике. Обласкав её шелковистую кожу, ветер не успокоился и продолжал резвиться, задирая юбку и стараясь просунуться между стройных загорелых ляжек.

За ней, сквозь грязную витрину пивной, с любопытством наблюдало насколько разновозрастных мужчин.

— Столичная штучка! — с видом знатока, цыкнул зубом щербатый мужик с опухшим лицом.

— Да! У нас так не ходют! Юбчонку могла бы и подлинней надеть! — поддержал его сосед по столу.

— Не-е! Что не говори, а когда баба нарядная, так и вдуть ей желанье появляется! — подал голос выпивоха с соседнего стола.

— Глянь, глянь! А сиськи-то, сиськи какие!!! — ткнул в её сторону молодой парень, когда женщина нагнулась за чемоданчиком.

— Да и задница, что надо! — поправил щербатый, начавший мешать ему член.

Женщина достала сотовый и присев на чемодан в тени обшарпанной автобусной остановки с характерным запахом мочи и блевотины, набрала номер и стала ждать.

— Привет, ма, я приехала. Только что. На привокзальной, автобуса жду. Как это не ходят?! А как же быть? — нахмурила она лоб и оглядела площадь в поисках транспорта.

— Что? Какой Василий? Это Зойкин муж, что ли? Не спился ещё? Нет, мама, я лучше левака поймаю. Да брось ты! Разве это деньги? В крайнем случае тут и пешком дойти не далеко. Ну пока! Скоро буду.

— Девушка! Вас подвести? — чуть ли не по пояс высунулся в окно Жигулей мордатый парень с масляными глазами.

— Спасибо, мне не далеко. — потащила она чемодан за ручку и пошла хорошо знакомой дорогой к дому.

Колёса модного яркого пластикового аксессуара выстукивал на стыках брусчатки жалобную мелодию...

«Ёбаная школа! Интересно этот старый хер ещё ...  Читать дальше →