Цикл Эштона. Таверна

Ли вышел из лечебницы, когда солнце уже собиралось окунуться в море. Со Старшего холма, открывался красивейший вид — розовый диск солнца медленно падал в лилово-бирюзовые волны. Эштону вспомнилась похожая картина, когда он в первый раз познакомился со своим местом работы, уже почти год назад.

В стены храма медицины давно не попали маги, и его стремительно развивающиеся навыки стали ценнейшим инструментом в работе врачей. Способности вызывать глубокий сон и лишать человека чувства боли были востребованы хирургами, позволяя не варить одурманивающих отваров. Пригодилось и «наложение рук»: лечебница стала известна едва заметными рубцами. Файнберг, главное лицо в больнице, обильно одаривал Ли деньгами... которые почти полностью уходили в карман Леандре. Впрочем, та заявляла, что его долг почти оплачен. Сам Эштон ни разу не слышал о суммах, которые крутились вокруг него, и пока что ему хватало небольшого довольствия.

Ли прошёл мимо таверны, в которой он снимал угловую комнату последний месяц. Он часто скандалил с хозяином насчёт еды, которую готовили на его кухне, так что ночлег он решил поискать в другом месте. Комнаты для врачей в самой лечебнице напоминали ему кельи Приюта, и возвращаться в такую вновь ему не хотелось.

Улицы вечернего Города медленно преображались, агония знойного и полного хлопот дня заканчивалась, и Город облачился в свою ночную рубашку: танцоры, фокусники, и проститутки в красных туниках на голое тело были изысканным ночным одеянием. Ли избегал звуков барабанов и трещоток, стараясь идти по более тёмным и спокойным улицам, избегая, конечно, самых подозрительных и грязных переулков. Вскоре Эштон нашёл таверну с символом морского конька на открытых дверях.

Его встретил обычный гомон: стук кружек о столы, разговоры на повышенных тонах. Пахло хмелем, рыбой и варёной капустой. Ли сел за стол недалеко от входной двери — другие уже были заняты. Девушка-официантка в белом платье подошла к его столу и молча улыбнулась.

— Будь добра, принеси пива и ухи. И салат с креветками.

— Чего-нибудь ещё?

— Свободные комнаты есть?

— Я спрошу у хозяйки.

— Тогда пока что всё.

Девушка поклонилась и ушла. Ли облокотился на стул и закрыл глаза. Было поздно, день был полон работы и ему хотелось спать. Но вряд ли он отделается от своего желудка одной переменой блюд — магия истощала физически. За год работы Эштон стал ещё худее, чем он был в Обители.

От мыслей Ли отвлекли звук тяжёлых шагов рядом с ним. Он открыл глаза, и посмотрел направо — там стояло четверо здоровых мужиков, с шрамироваными мордами. «Не отдохну, видимо» — подумал Ли.
Посетители таверны стали быстро расходится. Эштону, чтобы уйти, пришлось бы растолкать бандюганов, поэтому он решил не рыпаться.

— Эй, мля, Эммануэль! Выходи, нужно поговорить.

Из-за стоек вышла женщина. Брюнетка, с накрашенными в ярко-красный губами, одетая в длинную чёрную юбку и кружевной корсет, подчёркивающий большой бюст и узкую талию.

— Кто ты такой, чтобы я с тобой говорила?

— Мы, мля, люди Эреба, и ты не платишь ему второй месяц!

— Идите вы нахуй со своим Эребом! Это территория Фульмана, я нихуя не должна вашему губошлёпу!

— Сука, ты за свои слова ответишь, блядина!

Один из мужиков посмотрел на брюнета за столиком рядом с ними.

— А ты, пиздюк, что тут забыл? Пшёл вон.

Эштон убрал правую руку под стол.

— Пиздюк, говоришь?

— Пиздюк, ты меня не понял? Съебал отсюда.

— Лучше бы завалил свою грязную пасть.

— Ах ты...

Эштон опрокинул стол левой, а правым кулаком, уже покрытым хитином, ударил мужика в морду. Ли уже потянулся за табуреткой, но удар в грудь откинул его до ближайшей стены. Пинок в челюсть заставил его упасть на пол, боком. Ли попытался встать, но его опрокинули на пол вновь. Парня стали бить ногами, и какой-то из ударов в голову вырубил его окончательно.

Звуки шли как будто из под воды. Голова невыносимо болела.

— Так, от этого тоже избавиться? Он ещё дышит.

— Нет, парни, он этого хмыря и убил.

— Мадам Эммануэль, этого парня можно соплёй перешибить.

— Я сама видела! Посмотри на его кулак.

— Мальчишка-то с хитрецой! Колдун, не иначе.

Ли открыл глаза.

— Сука...

Он провёл языком по губам. Верхняя была порвана, нижняя была как оладушек. Зубы чудом уцелели. Вдохнуть нормально он не смог — сломали рёбра. О почках и селезёнке даже думать не хотелось.

Он увидел лицо хозяйки. Подведённые глаза, голубого цвета. Красивый прямой нос, слегка вьющиеся волосы.

— Кажется, он оклемался. Мэри, найди врача.

— Не надо — Ли выплюнул кровь — врача.

— Дьявол, Эштон! Почему ты не мог позвать кого-нибудь из хирургов и сделать это нормальными инструментами? Почему тебе всегда нужно демонстрировать своё эго?

Ли молчал и старался удерживать зеркало активированным. Леандра, на том конце зеркальной связи, продолжала свою брань.

— Ладно, эго мужчины — самая слабое его место, не можешь попросить своих коллег — попросил бы меня помочь тебе с энергией. Ты истощил себя до крайности своей собственной регенерацией. Ты мог впасть в кому!

— И как бы ты мне помогла? Принесла булыль своих любовных соков?

— ОЧЕНЬ смешно, Ли! Есть и другие способы.

— Ты сама, — сдерживая смех — рёбра всё ещё не прощали шутки — говорила, что это самый эффективный.

— Не могла же я быть там же скучным наставником, как мои.

— Я помню твою вторую лекцию...

— Я тоже её хорошо помню. Не уходи от темы. Почему ты пошёл на эту глупость?

— Потому что я не могу быть вечно твоим учеником, Леандра, не важно, насколько крепкими являются эти узы. Я не должен рассчитывать на твою помощь.

— Маги помогают друг другу, Ли, иначе мы бы не достигли нашего положения в обществе. Нас не очень много, и мы вполне смертны. Ты за тот день по крайней мере мог дважды откинуть копыта. Ты испортил себе лицо...

— Только верхнюю губу...

— Скажешь это Леди Эмбер. Ей нравился молодой человек, который помогал ей удалять родинки.

— Я ещё слишком молод, чтобы быть чьим-то фаворитом.

— Никто из них не знает, сколько тебе лет, ты в тридцать будешь выглядеть мальчишкой. Дьявол, я почти забыла тебе сказать. Я пересчитала деньги от Файнберга. Твой долг уплачен. Я позволила потратить остаток на то, чтобы организовать твой счёт в банке «Единство», ты помнишь, где это.

Ли был рад, но промолчал.

— А что с квартирой?

— Ту, что тебе обещал Вильям? С появлением у тебя банковского счёта, юридические проблемы с передачей собственности в доме должна решиться. Позволь, я займусь этим сама: ты не знаешь юристов в этом городе.

— В этой помощи я не откажусь, Леандра.

— И последнее. Ли, ты же помнишь, что ты сопровождаешь меня на Конвенте, через месяц?

— Да.

— Постарайся не нарываться большей на неприятности. Я хотела бы представить молодого мага, а не болвана с странными наклонностями.

— Разве что они сами меня найдут

— Пока, Ли.

— Пока.

Ли провёл по зеркалу рукой, и оно вновь приняло свой нормальный гладкий вид. Комната, в которой он находился, была небольшой, но с хорошей кроватью. Зеркало ему поставили ещё тогда, когда он пришивал свою губу назад. Хозяйка таверны снабжала его снедью (еду приносила девчушка лет восьми, с короткими чёрными волосами), пока он лежал в кровати.

На полу стояла большая бадья с мыльной водой — Ли просил помыться, а ходить далеко он не мог. Он снял бельё и оставил его на кровати, и сел с бадью. Ноги пришлось высунуть. Ли задумался о том, что в природе есть баланс, и за несчастьем обычно следует добро. Вспенив воду, он покрыл своё тело пеной, и затем смыл её. Повторив это несколько раз, он вымыл ноги. Наконец, он лёг в горячую воду, и стал размышлять.

Сшить губу было просто,...