Остров. Глава пятая: Покрытие зеленью или зима катит в глаза

Да, она в этом была просто великолепна! Даже мне захотелось прижать к себе такую строгую госпожу. А уж партнёру, постоянно испытывающему интерес ко всему передовому и подавно. Что же, решено!

— Мне нужна запись ваших утех. А также фото. Хорошего качества. — Я постучал по столешнице пальцем, останавливая вопросы, конечно же, появившиеся у неё. — Аппаратуру дам. После получишь квартиру.

— Гарантии? — Она вскинула голову, пылая лицом.

— Гарантии? — Насмотрела американских фильмов. — Ты сама. Сделаешь как надо, получишь, нет — ничего не будет. Вернее, будет. Поездка обратно к себе. Я устрою. Поняла?

— Поняла. — Она отвернулась. Да, я использую тебя. Цинично, открыто, но честно. Ты сделала работу, получила оплату. Не сделала работу, ничего не получила.

— Кстати, на лицо продаётся такая вот маска. — Я провёл по лицу. — Купи. Потом никто не сможет опознать. — Глаза её сверкнули непонятным мне блеском. — Всё! То, что я был тут никому. Проболтаешься. — Она замотала головой. — Вот, правильно. — Я вытащил оставшуюся похудевшую пачку. — Тебе на прокорм, маску. Мобильный дай?

Я просмотрел эту запись через два дня, отдав документы Татьяне. Лёжа в кровати в пустой квартире, которая теперь по документам принадлежала Татьяне, я наслаждался картинкой. В спальне голый партнёр с поводком на шее, поскуливая как собака, тёрся о ноги голой Татьяны, прикрывавшей лицо маской.

— Плохой мальчик! — Какой у неё говор! Специально «хегает» подводя, что она украинка. Молодец! Ей бы в актрисы! Хотя с таким телом лучше всего в жёны! Одни бёдра вызывают желание стащить одежду с себя. — Лизать! Ну?

— Слушаюсь, госпожа. — Он подполз к ней, завозился между её ног, устраиваясь.

— Плохой мальчик! — Хлыст легонько ткнул ему в плечо. — Служить!

— Да! — Он вскочил, вытянулся, мелькая торчавшим членом.

— А это что такое? — Она ухватилась за член, потянула на себя. — А где яйца? — Вторая рука обхватила машонку.

— Да, так! — Он засеменил на месте, вытягиваясь. — А теперь хлыстом, по заду.

— Гавно! — Она схватила хлыст. — Ныть? — Удар был не сильным, но звучным. Партнёр расплылся в улыбке. Он, вообще, находился в такой эйфории, что создавалось впечатление, что без наркотиков тут не обошлось.

— В позу! — Она ткнула его коленом, роняя на пол. — Поворачивайся!

— Ты чего?

— А ты думал всё время будешь целкой у меня ходить? — Тут программа пошла как-то совершенно по новому сюжету. — Раком! Быстро!

— Как, раком? — Он мялся, стоя на коленях. — Как?

— Молча! — Она извлекла откуда-то пояски с торчавшим черным фаллосом. — Будешь у меня сучкой.

— Но я ведь! — Он попробовал подняться, но она села ему на спину.

— Ты будешь! — Она легла ему грудью на голову, обхватила руками за шею. — Я так хочу! Тебя трахнуть! Не одной же мне тут сукой быть?

— А? — Как-то ошалело сказал партнёр. — Ты хочешь меня трахнуть, как я тебя трахаю?

— Да, чтобы ты был мною, а я тобою. — Она потянула его обратно в позу. — Только погоди. — Она стала надевать эту сложную комбинацию ремешков.

— Я тебе помогу. — Он бросился помогать, обцелововая ей живот, бедра.

Он визжал как женщина, взбрыкивая, умоляя не останавливаться. Татьяне же драла его как мужик, с силой насаживая чуть волосатую задницу на это произведение генитального искусства западных мастеров, сама получая, судя по её всхлипам, удовольствие. Ну, да. Там на этом конце фаллоса есть такая подушечка, которая давит на клитор, отсюда и такая реакция. Время шло, он стонал, она стала тоже стонать в такт ему. Тихо вскрикнув, она оттолкнула его, опустилась на пол, придерживая себя за живот. Кончила. Всхлипывая, партнёр встал, пошатываясь, потянулся к Татьяне, сидевшей на полу. Через пару минут облизывания, шумного посасывания, он кончил, с трудом удерживаясь на подгибающихся ногах. Она с полным ртом, довольно смешной вид, выбежала из кадра, оставив его лежать на полу, поглаживающего себя по заду, несколько минут назад ещё принимавшего фаллоимитатор. Мда, крепко ты теперь у меня сидишь. Теперь главное для меня вовремя и в подходящее время использовать это материал.

В дверь позвонили. На пороге стояла Татьяна с чемоданами. Так быстро?

— Я там уже не могу. — Она не смотрела в глаза.

— Проходи. — Пробовала открыть своим ключом, а тут я. Цепочка не пустила.

— Туалет где?

— Там, в конце коридора.

Она быстро навела порядок. За неделю сидения в этой квартире я порядок поддерживал, но только женщина способна тут же загнать всё по своим местам, согнать мусор из углов, встряхнуть кухню, наполнив квартиру запахами готовящейся еды. Всё в руках у неё так и горело. Я и почувствовал, что такое женщина. Действительно, почувствуй разницу.

— А кровать одна? — Вечер наплыл на нас, треплющихся обо всём кроме как о том, что было и что будет. Только теперь она решилась. Я же, прекрасно понимая, что будет дальше, не предпринимал никаких действий.

— К сожалению. — Поправив волосы, уже отращённые в путешествии, сидении на острове, я откинулся на спинку стула. Сытый, чуть пьяненький от полбутылки красненького. — Но! — Я поднял палец. — Двухспальная.

— Гм. — Лицо её чуть заметно дёрнулось. — Мне не привыкать.

— Спать на двухспальных? — Что-то мне так и хотелось подковырнуть её именно сейчас. Не знаю почему, но хотелось. Плохо это, не очень правильно по отношению к ней, себе, ситуации, но хотелось.

— Нет. — Она встала, стала убирать посуду со стола. — Трахаться с мужиками.

— Брось! — Я взял её за руки. — Это потом. Пошли!

— Пошли. — В комнату она входила как в камеру.

Мы улеглись на кровать, поверх покрывала, одеяла. Подоткнув под спину подушку, я протянул ей пульт.

— Смотрел? — Она взяла пульт осторожно, словно оттуда мог выскочить таракан. Женщины почему-то боятся козявок.

— Раз посмотрел. Отличная игра. — Я хмыкнул, она же завозилась с поясом на своих джинсах. — Особенно твоё украинское «гхе».

— Ладно. — Она неожиданно для меня села, посмотрела мне в глаза. Нет, секса сегодня не будет.

— Знаешь, что? — Я положил её руку на плечо. Да, жалко, вот так отпустить такую вот женщину. Но я ведь не садист. Так, только учусь. — Ну, его этот секс. Это должно приносить радость, а ни тебе, ни мне он радости не принесёт.

— Давай. — Она замерла, чуть приспустив джинсы, открывая полоску трусиков красного цвета. — А почему? — Извечное желание женщины знать. — Не хочешь?

— Давай, просто поваляемся, посмотрим телевизор. — Я взял пульт. — Просто ничего не делая?

— Давай. — Бедняжка не знает, что делать с джинсами, застёгивать или нет.

— Да, брось. Давит же, когда застёгнуты. — Она кивнула. Конечно, давит, джинсы-то в обтяжку, подчёркивая стройные ножки. — Расслабься!

— Можно переоденусь?

— Валяй! — Я откинулся вновь на подушку, защёлкал каналами. Она побежала в ванну. Мда, женщины они всегда женщины.

Из неё она вышла красавицей в изящной пижаме, вызвав внутри меня небольшую революцию (не путать с поллюцией!). Я подумал, что был слишком опрометчивым и пересмотрел свои взгляды на остаток вечера. Она улеглась под одеяло, посмотрела фильм «Пятый элемент», под который и заснула, оставив меня в возбуждённом состоянии. Ну, не в сильном возбуждении, но в приподнятом. Лёжа рядом со спящей женщиной, плавившей меня теплом своего тела в темноте квартиры, я слышал, как кто-то под окнами никак не мог справиться с сигнализацией машины, кто-то ругался на лестничной площадке, сбегал вниз по лестнице, топоча как слоны. Мда, прекрасное место для житья. В какой-то вот такой момент она нырнула ко мне под руку, прижалась. А я не стал ничего делать. Хотя очень хотел. Утром, когда встающее солнце хмуро влезало в подслеповатые окна многоэтажки, она, ни говоря и слова, запустила руку под резинку трусов, нащупала стоящий член. Подержав ...  Читать дальше →