Падающая мать. Психология отчаяния

Я лишь начала жалобно скулить, понимая, что вырваться не смогу. Мои руки были прижаты к корпусу, я запустила ладонь в карман дубленки, в котором лежал перцовый баллончик, обхватила его тонкими пальцами, но через мгновение отпустила. Не смогла решиться, осмелиться применить его, представляя какой гнев обрушится на меня.

Ахмед снял ладонь с моих губ и крепко сжал правую грудь сквозь мой зимний свитер, я снова взвыла. До моих ушей донёсся смешок одного из дагов за спиной. Крепкие руки откинули подол моей дублёнки и больно впились в ягодицы, сквозь ткань офисных брюк. Пока один из них держал меня, Ахмед и его прихвостень тискали, впивались, хватали меня как заправскую проститутку. Я трепыхалась в их руках и срывала голос в попытке закричать. Стыд и страх смешались внутри меня в болезненный жгучий коктейль.

Внезапно мне прилетела звонкая пощёчина, а из глаз посыпались искры.

«Заткнись. Будешь хорошо себя вести и уйдёшь без травм, поняла меня?» — сказал Ахмед. Я чувствовала свою беспомощность и лишь закивала сквозь слёзы.

Я уже осознала, что меня изнасилуют. Я хныкала и не могла понять, почему в жертвы они выбрали взрослую, замужнюю тётку вроде меня, а не очередную студентку. Больно тиская мои ягодицы ладонями, один из парней стянул с меня офисные брюки. Бёдра покрылась гусиной кожей. Моим ногам стало холодно и внезапно бородатый, широкоплечий монстр стал нагло целовать меня в губы. Я отдёрнула голову, но его рука впилась в мои волосы. Он жадно притянул меня к себе. Я не знаю, зачем ему нужно было целовать меня, не думала, что ублюдкам типа него, может быть интересно, целовать в губы своих жертв, но его густая борода начала колоть моё лицо, она обладала мускусным ароматом, как и его ладони. Сквозь губы прорвался его горячий язык.

Через несколько мгновений Ахмед взял меня за шею и бросил на маты. Я упала на живот, запутавшись в собственных брюках, что остались спущенными до голеней. Обернувшись, я уже увидела, как эти звери обнажили свои выгнутые, как змея, члены. Охапки лобковых волос, голодные взгляды, злостно сжатые скулы и лоснящиеся от смазки багровые головки крупных болтов этих мразей. Я попыталась подняться, но один из них подтащил меня к себе, ухватив за ноги. Резким движением, кавказец сжал ткань моих трусиков и резко дёрнул. Кружева с треском и жгучей болью, как от удара хлыстом, разорвались, оставляя красные полосы на нежной коже. Я вскрикнула и снова получила звонкую пощёчину из-за спины. Почувствовала как кто-то из них сел мне на ноги, прижав к матам. Не церемонясь, он просто закинул мою дублёнку вверх, так чтобы мешающий подол накрыл мою голову, а мои бёдра и ягодицы были оголены и легкодоступны для использования. Я погрузилась в кромешную темноту.

Под одобрительные ехидные выдохи на неизвестном мне языке, один из мужчин раздвинул мои ягодицы ладонями. По телу побежали мурашки, и я почувствовала мокрый плевок, стекающий от ануса к киске. Я уткнулась носом в покрытие холодного спортивного мата и закрыла глаза. Я знала, что они будут делать, знала, что им было нужно.

Один из них навалился на меня, и я ощутила прикосновение между ног. Он начал прицеливаться, двигая мокрой, горячей головкой между моих пышных, но испуганно сжимающихся ягодиц. Наконец он надавил ладонью на мою поясницу и сделал резкое движение бёдрами. Толстый член втиснулся внутрь, растянул стенки киски и нагло устремился в самую глубину. Из моих глаз посыпались искры. Неуютный, толстый член кавказца будто разорвал мой внутренний мир. Мир семейного очага и моих депрессивных печалей, всё то, что было со мной до этого момента, меня уже не заботило, ведь я была во вселенском ужасе от жадных толчков его сильных похотливых бёдер, которые будто хотели расколоть моё тело на две части. Сила и агрессия будто передались через его член, и я стала биться об маты, как припадочная. Я знала, что подобное поведение жертвы не будет одобрено моими насильниками и поэтому получила новую порцию жгучих, звонких пощёчин. Мои руки оказались вывернутыми за спину. Ублюдок требовал повиновения. Он был, как мартовский кот, жадно сношающий кошку кусая её за загривок.

С моей головы сдёрнули подол дублёнки и вновь закрыли рот ладонью. Носом было дышать очень сложно, воздуха катастрофически не хватало и я начала вертеть головой и скулить. Кавказец не обращал внимания на мои потуги, он продолжал жадно двигаться, вгонять в меня свой поршень снова и снова. На моём покрасневшем от пощёчин лице, стали закатываться глаза. Это было настоящим безумием. Я чувствовала жжение ягодиц из-за грубых шлепков и ноющий зуд внутри по-прежнему почти сухого влагалища. Я говорю «почти», потому что во мне что-то сломалось в ту секунду. Почему-то я вспомнила Игоря и его хилые, ленивые фрикции, его тонкий член, который толком не ощущался внутри. Теперь же я ощущала болезненный контраст с агрессивным самцом, который имел меня так, будто месил тесто или упражнялся на брусьях. Мои щёки были румяными скорее от пощёчин, чем от стыда и моя киска начала медленно течь, но я не стала анализировать это. Это лишь биология, ответ тела на проникновения самца. Ничего больше... ведь так?

И я не стану врать и лицемерно заявлять, что мне было приятно, только лишь для того, чтобы порадовать читателей своего рассказа. Меня насиловали и даже били, и об удовольствие не могло быть и речи. Я лишь ощутила нечто странное где-то в глубинах своей психологии. Нечто странное, что заставляет женщину по своему желанию участвовать в групповом сексе, заниматься проституцией ради удовольствия или фантазировать на тему изнасилования печатая эротический рассказ пятничной ночью, когда её муж и сын сладко спят. Возможно, это желание быть слабой рядом с властным самцом, быть игрушкой в руках сильного мужчины, склонность к садомазохизму или всё перечисленное вместе. Не знаю, но любой мужчина готов выписать звание шлюхи любой женщине даже за наличие подобных фантазий. Обидно осознавать себя шлюхой, но пуританкой не назвать даже такую пуританскую женщину, как я. Но всё же я отвлеклась. Просто я поймала себя на этой мысли, и мне стало страшно. Ведь я не получала физическое удовольствие от пощёчин, боли, красных, жгучих отметин на местах будущих синяков, лежа с вывернутыми за спину руками. Но психологически я чувствовала, некое мерзкое, стыдное блаженство и на секунду мне захотелось вырвать, так сильно я оказалась себе противна. Противна той матери и жене, которой была в повседневной жизни.

Это захлёстывало меня, лишало возможности анализировать происходящее. Адреналин, страх и содомский грех от которого ты внезапно начинаешь получать эмоциональное удовольствие.

Ахмед и его прихвостень, стояли за спиной у парня, который насиловал меня первым и кажется, просто ждали своей очереди, подрачивая члены. Спустя какое-то время пришёл черёд следующего, и меня придавил к матам новый бородач. Я чувствовала каждое его движение, прикосновение, каждый сантиметр плоти который втискивался в меня, я кусала губы и шмыгала носом, стараясь не закричать, чтобы не получить новую порцию пощёчин. Его член был толще и неудобнее, но никто не заботился о моём удобстве. Они просто пользовали меня, как похищенную студентку на улице Правды, пользовали солнцевские бандиты в чешской сауне в 97-ом, но я лучше отброшу в сторону болезненные воспоминания.

Наконец этот боров схватил меня за талию и дёрнул вверх, поставив на колени. Я упёрлась локтями в маты и почувствовала, как два его пальца прикоснулись к моему анусу, будто разведывая территорию. Я истерично задёргалась: «Прошу не надо!» — взмолилась я, но вместо ответа получила ещё одну пощёчину со спины.

Я никогда не была знатоком анального секса. После родов какое-то время классический вагинальный секс не приносил былого наслаждения, и мы с мужем экспериментировали с моей попкой. Но я быстро завернула попытки Игоря постоянно подбираться ко мне с тыла. Мне нравилось это лишь, как лёгкое разнообразие ...  Читать дальше →