Застава (Написаное на заказ)

всё сделала, спасибо...

— Тогда я пойду, — мой голос потух.

— А, может, чая или кофе?

— Спасибо, нет.

— А если покрепче?

— Это можно!

Как известно надежда умирает последней, и я шагнул через порог, закрывая за собой дверь!

— 4-

Она попыталась повернуться, и мы столкнулись... Кристина покачнулась, и я машинально обнял её поддерживая. Это был чудесный миг... Я почувствовал, как она содрогнулась от моего прикосновения, задрожала, а из прелестных пухлых губок вырвался приглушённый стон.

— Извините... — начал я.

Но продолжение фразы было прервано её губами, припавшим к моим. «Крышу» у меня снесло напрочь, и я сильно прижал трепещущее тело, к себе целуя и «упиваясь» ответными поцелуями. Далее, всё было как в прекрасном сне. Мои руки жадно, но бережно гладили её шикарные формы, а она только постанывала, прикрыв глаза. Поясок каким-то образом оказался развязанным, и я, целовал её шею спускаясь губами всё ниже. Белоснежные груди, до которых я добрался, вообще, свели меня с ума. Большой набухший сосок твердой виноградинкой перекатывался во рту. Язык просто летал, оглаживая и вылизывая его. sexytales.org Она чуть откинула назад голову и положила на вторую грудь мою руку.

— Сожми её... Крепче! — прошептали губы.

Ухватившись за коричневую бусину соска, я, дрожа от возбуждения, перекатывал его между пальцами.

— Сильнее!

— Да, — выдавил я из себя, на миг, отрываясь от белоснежного полушария, и сжал грудь.

— Ох... Как же хорошо, — шаловливая ручка, пробежалась по брюкам пытаясь расстегнуть галифе.

Я переключился на лобызания второй груди. А рука, тем временем, скользнула по животу в её маленькие трусики. Горячий гладковыбритый лобок буквально подался мне навстречу. Ещё ниже... и пальцы прямо таки засасывает в горячую и влажную плоть вульвы. Её коленки раздвигаются и скользящие вниз пальцы проваливаются во влагалище.

— Ооо-ууу... — разносится по прихожей, — да сними ты эти брюки, — сквозь стоны просит она.

— Сейчас! — хватаю её на руки и несу в комнату, продолжая целовать желанные губы.

Бережно уложив на диван, лихорадочно стягиваю сапоги и галифе. Сдирая китель и рубашку. И уже припав губами к её животу, стягиваю всё остальное. Сильно рву мешающие трусики, откидывая в сторону оставшиеся лоскуты. Вот он предмет обожания и страсти. Орхидея женственности, сочащаяся «нектаром» и вызывающая вожделение. Припадаю к ней губами, ласкаю языком, помогая пальцами. Кристина стонет, рычит как львица, ерзает и бьётся под моим напором. Руки хватают мою голову, стараясь крепче прижать к источнику «любви». Ногти, коготками вцепляются в волосы, оставляя кровавые царапины на коже.

— Ещё! — увещевает она.

Язык проваливается в зовущую дырочку, и она захлёбывается криком, поднимаясь мне навстречу промежностью.

Сквозь глухие удары сердца в ушах слышу: «Дай!». До меня не сразу доходит смысл, хотя её руки уже давно скользят по бедру пытаясь добраться до моего члена. Рывком поднимаю её с дивана и ложусь сам, опустив Кристину на живот. Она, вывернувшись как змея, ложится сверху ногами к голове. И тут же мой орган засасывает в её ротик. Ойкнув, я снова припадаю к лону. Мои губы сосут и ласкают клитор, а пальчики, провалившись в вагину, «совершают там революцию», двигаясь вперед-назад с невообразимой скоростью.

Чувствую, как язычок нежной бабочкой порхает по головке члена. А уже через мгновение орган проваливается в рот, скользя по этому языку как ледяной, но горячей горке. Как пальчики массируют и нежно мнут мошонку, перекатывая внутри набухшие яички...

А затем всё замирает. Становится тихо и тишину рвёт пронзительный и просящий стон:

— Хочу! Сейчас!

И я хочу! Опять поднимаю её на руках, мне это не составляет труда. Ставлю её на диван раком и медленно начинаю водить распухшей от ласк головкой по набухшим губкам и клитору. Кристина выгибает спину, чуть подается назад, пытаясь нанизаться на мой дрожащий от возбуждения фаллос. Но я не даю ей это сделать, придерживая за бёдра.

— Быстрее! — пытаясь вырваться, просит она.

— Рано! — рокочу я, постукивая стволом по вульве и ягодицам.

— Ну же! — она почти ревёт...

Приставляю головку к «плачущей» вагине и медленно давлю бёдрами. С негромким звуком чмок, головка, а потом и ствол погружаются в «пещерку». Я вижу, как растянулась белесым колечком кожа вокруг влагалища, подстраивающегося под мой размер, как застыли неподвижно ягодицы, и выгнулась спина.

Легкий шлепок по круглой попе, мгновенное расслабление мышц и я врываюсь внутрь.

— Оооууу... — стонет, толи выдыхает воздух она, — медленнее...

Я начинаю двигаться. Сначала медленно, но терпения хватает ненадолго... Постепенно ускоряюсь... быстрее, ещё быстрее... Стоны заполняют объём комнаты. Она уже непросто стоит на карачках, а начала двигаться — подмахивая. И вот мы уже в едином порыве «несемся к ещё далёкому финишу»! Она руками отталкивается от дивана и прижимается спиной ко мне. Её тело выгнулось дугой вперед, голова повернута в сторону, а мягкие искусанный губы ищут мой рот. Чуть нагибаюсь, и вот мы сливаемся, в каком-то странном поцелуе. Одновременно совокупляясь. Мои бёдра и корпус мощно ходит туда-сюда, продираясь через её узкую вагину, наши языки сплелись в «бешеном» танце, а мои руки сжимают и тискают её белоснежно-крепкие и в то же время мягкие груди. Она мычит не в силах прервать поцелуй...

Наконец, наши губы «разрываются»:

— Пошли в спальню... — шепчет она, а сама не дает мне оторваться от себя, заведя руки назад и вцепившись в ягодицы.

Впившиеся ноготки расчерчивают кожу, останавливаются и начинают царапать вновь. С трудом отрываю от себя её руки и словно куклу поднимаю, разворачиваю к себе лицом, и она медленно соскальзывает по мне вниз, пока не нанизывается на подставленный член. Её ноги крепко охватывают меня за поясницу. Прижимаю к себе и, подхватив под бёдра, руками заставляю двигаться вверх-вниз. Уловив ритм, она сама начинает шевелиться, а я медленными шагами двигаюсь к спальне.

— Меня... так... ещё на... руках... не носи... ли! — радостно нашёптывает Кристина в моё ухо, — как же... это... при... ятно!

Добравшись до койки, не торопясь, опускаю её спиной на одеяло, не прекращая своего основного занятия. Так сцепившись, мы и легли. Я оказался сверху. И как только она ослабила хватку, задрал её ножки в потолок, уложив себе на плечи. И опять понеслась «скачка». Мои «таранные удары» заставляли её дрожать и дергаться, а я все наносил и наносил их. Потом она задрожала, тело скрутило судорогой, и Кристина кончила, громко заявив об этом всей заставе посредством громкого крика:

— Дааааа...

Она ещё извивалась, «ломаемая» спазмами, а я, не теряя времени, пристроился сбоку и, подняв ближайшую ногу, опять проник в неё. Пока её сознание «продиралось сквозь дебри» оргазма снова заработал своим «поршнем» гоняя его внутри.

— Ещё... — шептали ненасытные губы.

А я, трахая её, мял и остервенело сжимал крепкие груди, насасывая ближайший сосок, словно ребенок.

— Дааа! — её ногти полосовали мой бок, оставляя за собой кровавые борозды.

Вторая рука, вцепившись в койку, комкала и тянула простынь так словно пытаясь порвать... Затем лег сверху. И опять мой орган буравил, ходил, проникал в заветную дырочку, вгоняя ей в волшебный транс оргазма. Мы закончили вместе и я не успев покинуть её лоно, заполнил его семенем. Замер только на мгновение, когда всё началось чтобы тут же продолжить свои движения. Сперма хлюпала и чмокала в вагине, выплескиваясь вылавливаемая наружу струйками, сбегавшими по бедрам, уступая место моему органу, методично гоняющему внутри. Похоже, сил на слова у неё не оставалась:

— Оооууу... — выла она, выкручиваясь всем телом.

Хотя иногда и пробивались другие звуки:

— Щёёёёууу, хххчу...

— Вот ведь ненасытная девка! — мелькнула у меня в голове, и пропало.

Не знаю как она, но даже я, пробегающий с полной выкладкой десять километров и спокойно после этого проходивший полосу препятствий, начал уставать.

— Давай! Быстрее! — билась она почти в истерике.

И я дал. Мои движения стали рваные, но мощными. После каждого толчка она чуть продвигалась вперёд, пока голова не уперлась в спинку кровати.

Вот тут её болезную и прихватило. Я видел один раз человека бьющегося в эпилепсии, так вот её выкручивало сильнее! Мой член сдавливало так сильно, что только от этого можно было кончить. И я ели успел покинуть «гостеприимную хозяйку» и, встав рядом, кончил на её лицо. В основном попал в рот раскрытый как у птенца, требующего, кушать, небольшая часть брызгами покрыла лицо и даже груди. Кончая я орал как Тарзан, гоняющий своих обезьян...

Мы лежали рядом обнявшись. Дыхание успокаивалось, сердце перестало бухать, забившись в нормальном ритме. Она потянулась ко мне и, поцеловав, спросила:

— Ты когда уйдёшь?

— Уже пора? — удивился я и посмотрел на часы, они показывали полдвенадцатого ночи.

— Нет... Я просто... — она не закончила предложение, — есть хочешь?

— Нет, — хотел сказать я, но вот мозг, управляемый желудком, сказал, — да!

— Сейчас я встану и соберу на стол... — томно потянулась она.

Белеющее в темноте тело смачно потянулось, груди аппетитно задвигались, а соски призывно качнулись...

— Потом! — прошептал я ей на ушко, и... всё началось снова...

Мы так и не добрались до кухни. Как только она начиналась шевелиться, после очередного раза меня охватывало желание. И я снова и снова доказывал ей свою состоятельность в постели.

Ушел я перед рассветом. Мы долго стояли в прихожей и целовались. Я уже по-хозяйски ласкал её тело, думая про себя:

— Вернётся её муж... И что же будет?! — нисколько не сожалея о произошедшем, — вот ненасытная бестия! — и улыбался в душе, стискивая груди и слыша её вздохи и стенания.

Уже закрывая дверь, она шепнула:

— Вечером приходи... Мой вернётся только завтра... — и озорно блеснув глазами, прикрыла дверь.

Щелкнул замок, и я, глубоко вдыхая свежий воздух, побрёл домой, хоть немного поспать.

Эпилог.

— 5-

Утром, только проснувшись, я схватился за телефон. Набрал номер и с нетерпением считал гудки:

— Один, два, три...

— Алло, — услышал в ответ сонный голос.

— Как дела, киса?

— Нормально, — раздалось с некоторой паузой.

С трудом сдерживая нетерпение, спросил:

— Вчера кто-нибудь приходил? — тихо спросил я.

Секундная пауза и безразличный ответ:

— Нет! А что должен был?

— Вот старшина гад, — подумал я про себя, — обещал же!

— Не знаю, так спросил, — начал выкручиваться я.

— Когда тебя ждать, милый? Я соскучилась... — в голосе послышалось придыхание и зов...

— Завтра милая, в обед отпустят, вечером буду дома!

— Милый мне пора! Надо на работу собираться... Проспала...

— До завтра милая!

* * *

Днём, ожидая оценку за выполненное упражнение по руководству десантно-штурмовой маневренной группой, я вдруг сообразил:

— А ведь она мне соврала! Был у неё кто-то! И раговаривала со мной не так! И тон как у сытой кошечки... Как пить дать — был! Ничего приеду — выясню!