Банная Ночь

— Не переживайте так, теть Рая.

— Ты всё видел, — взвыла Раиса и разревелась, будто внутренняя дамба, не выдержав напора чувств и переживаний, прорвалась и их поток понёсся вперед, сметая всё на своём пути.

— Вам есть, что показать, — признался Валерий прижимая голову Раисы к груди и гладя словно маленького ребёнка.

— Я не специально, честно, — взвыла женщина и, чтобы не говорил мужчина, принялась повторять это последнее слово, словно граммофон, игла которого прыгает на пластинке и отбрасывается на одно и то же место.

Так они и сидели, молодой мужчина и пожилая женщина орошающая его грудь слезами не выплаканных переживаний, скорбей и лет.

— Ты всё видел, — вновь повторила Раиса шепотом, когда глаза её окрасились розовым, а рухнувшая дамба опустела, отпустив свои воды прочь.

— Вам есть, что показать, — повторил Валерий.

— Там всё мерзко и сморщенно, — всхлипнула она.

— Кто вам такое сказал?

— Никто, я просто знаю, — слукавила женщина, так как предыдущей фразой пересказала слова своего бывшего любовника из-за чувства к которому едва не разрушила пусть и не особо благополучную, но собственную семью. А он всего лишь пользовался ею, вещая развесистую лапшу про любовь, на желавшие это слышать уши.

— Это не так, — спокойно сказал Валерий, тоном, каким учитель говорит ученику, что тот неправильно решил задачу, — вы прекрасно выглядите, а иногда я даже путаю вас с вашей дочерью.

— Ты льстишь, — выдавила дама дежурную фразу.

— Ничуть, я совершенно серьезно.

Она подумала немного.

— Я не специально уронила... — подавившись последним словом от снедающего её стыда, шепнула женщина и замолчала.

— Я и не думал... — искреннее удивился он.

— И... и трусы... тоже случайно, просто вытащила то что первое под руку попалось... — слёзы вновь подступили к глазам, вернее, подступили бы, если бы влага ещё была в иссушенном плачем и жаром организме.

— Они наверное очень хорошо на вас смотрятся, — лукаво отвесил правдивый комплимент парень.

— Неудобно, — буркнула тихо Раиса, чувствуя, как вспыхнули девичьем румянцем щеки.

— Ну, не знаю, не мой фасон.

— Дурачок, неудобно в моём возрасте, а не как одежда, — женщина засмеялась впервые за долгие несколько месяцев, а может и лет.

Валерий оторвал её голову от своей груди, мягко приподнял и повернул к себе, поддерживая руками за подбородок и, заглянув в серые глаза, проникновенно произнёс:

— Человек старее не телом, он стареет душой, и лишь когда душа одряхлела, воле лет подчиняется и плоть.

Это было правдой лишь отчасти, но ведь было!

И Валерий, и Раиса прекрасно понимали, что тело стареет само по себе, но постаревшая душа ускоряет этот процесс. С другой стороны женщина остро нуждалась в одобрении и внимании рассказы о сексе хотя сама об этом не подозревала. Поразительная черта всего людского племени, не видеть того, что под носом, даже если можешь разглядеть самые далёкие и не касающиеся тебя рубежи.

— Думаю, надо ещё попариться, — поглаживая Раису по плечу сказал мужчина и, синхронно поднявшись, они вновь нырнули в пар.

Жар парной слегка спал, но всё ещё был труднопереносим. Просидев там едва ли пять минут, соседи решили, что пора ополоснуться и опять выскочили в отсек для мытья. Они развернулись в разные стороны и, стянув полотенца, вылили на себя по тазу воды. Впрочем, я не стану утомлять читателя описаниями нудных и однообразных процедур, повторных заходов и омовений, а сразу перейду к тому моменту, когда оба посчитали себя достаточно пропаренными.

Оказавшись вместе в отсеке для мытья, соседи замерли смотря друг на друга и впав в лёгкий ступор. Ранее оба легкомысленно не озадачивались вопросом: а как, собственно, мыться двум неблизким, разнополым людям в одном помещении? не в белье же? Отворачиваться тоже было глупо — в любом случае придётся черпать воду, а если просить в такие моменты набрасывать полотенца, так это и до утра не отмоешься. Мыться в порядку очереди? Тоже не самая удачная идея. Ведь сейчас кожа пропарена и легко отчищается, а если дать ей высохнуть и остыть, то и грязь впитается так же как было.

— Наши предки вроде мылись все вместе не стесняясь, — с сомнением в голосе блеснул своими знаниями Валерий, после долгой паузы.

— Я не могу...

— Ну, я то вас без одежды уже видел, так что вам не должно быть так стыдно как мне.

Раиса едва было не проговорилась, что тоже уже видела его без одежды, но вовремя сдержала себя. Как будто провалившись в невинное детство, соседи не решались обнажиться друг перед другом, но надо было приступать к мытью, а время шло.

Рассудив, что: чему быть, того не миновать, Валерий предложил женщину снять полотенце с него, в то время, как он поможет освободиться от покрова ей. Им обоим показалось, что так будет проще.

Раиса вновь повернулась к мужчине спиной, а он словно к алтарю подошел к ней и замер сзади. Всё же было в происходящем нечто такое, что заставляло Валеру трепетать несколько мгновений в нерешительности. Будто совершая какой-то ритуал, он медленно поднял руки и положил из на плечи соседки, провел ладонями по хрупким округлостям, а затем пальцы его забрались под махровый край полотенца.

Соседи подрагивали. Оба они на время погрузились в небывалое ранее состояние некоего таинства, которое обволакивает людей заглядывающих за грань мирской суеты.

Его пальцы потянули ткань и та разошлась на груди Раисы в том месте, где ранее женщина заткнула один её конец под другой. Но Валера не дал полотенцу упасть на пол и теперь, когда оба его края обнажили тело женщины спереди, продолжал держать ткань перед собой, как паж придерживает шлейф королевской мантии. Соседка молча замерла перед ним, словно обратившись в камень, а руки мужчины не торопились опускаться и убрать полог скрывающий от его взора тело дамы.

Не в силах объяснить своих действий, Валера начал медленно приседать на одно колено, глядя прямо перед собой: на край полотенца и проплывающую за ним, чуть загорелую кожу.

Ровные, может лишь слегка заострённые плечи, разделённые возвышением тонкой шеи, с бархатистой даже на вид кожей, сменились сухой, точённой спиной, лопатки которой, вместе с углублениями образованными широчайшими мышцами спины и белой, горизонтальной линией не загоревшей кожи, оставшейся от верха купальника, создавали иллюзию стрелки направленной вниз. Потом этот вид сменился, уступив своё место зауженной тенями, но и без того тонкой талии, так же прорезанной ровной линией глубокой вертикальной тени посередине. Ещё чуть ниже по краям тела чётко обозначились холмы начинавшейся там тазовой кости, которые вели всё расширяясь ещё ниже, в то время как тень в центре начала иссыхать, уступая своё место ещё одному холму в том месте, где позвоночник соединялся с уже упомянутым тазом. Словно два затемнённых глаза смотрели на мужчину углубления чуть выше и один левее, а другой правее этого холмика — копчика.

Валера даже замер на миг, не то вглядываясь, не то любуясь. Но время смахнуло это мгновение и сосед продолжил опускаться, поравнявшись глазами с наливными, молочно белыми полуовалами влажно блиставшей попы дамы. Очерченная сверху и снизу алебастром цвета, она приковала к себе взгляд, маня и обещая блаженство. Лишь вся выдержка и самообладание позволили мужчине смирить себя и не протянуть к представшему перед ним великолепию алчущие руки.

Раиса в стыде своём закрыла глаза, но и так продолжала ощущать на разгоряченном теле струйки дыхания соседа, когда он мерно опускался за её спиной. Сейчас вырывавшийся из его лёгких воздух горячим ветерком гулял по её округлостям, что были ниже спины, и то обтекал их по бокам, то поднимался по спине, а то и заныривал под них, игриво пробегая в целомудренном полумраке между ...  Читать дальше →