Тридцать три. Часть 19

выдёргивали, стягивали ненавистную одежду, доводя наши тела от нетерпения до дрожи. Мы стояли посредине кучи измятого белья и гладили, гладили друг друга не в силах насытиться нежностью прикосновений и целовались в губы, задыхаясь и переплетая языки. Её набухшие соски щекотали мне грудь, напряженный член вонзился в удивительный треугольник, образованный ляжками и вульвой, в преддверье вагины, и нежно касался головкой гребешков губ. Тело Светы мелко дрожало от возбуждения и когда я, наконец, протолкнул член в истекающее желанием влагалище, она вскрикнула и забилась на члене, как рыбка, угодившая на крючок. Милая девочка кончила и звала меня с собой, но я медлил, растягивая миг наслаждения, миг обладания. Так и не дождавшись меня, Света потянула меня на пол.

— Возьми меня сильно, глубоко. Порви меня.

Шмотки, разбросанные на полу, я подсунул ей под задницу и воткнул, не ввёл, а именно воткнул, одеревеневший фаллос с размаху по самые яйца.

— Еби меня, сильно! Ещё! Сильней! А! У! Ещё! А! АААААА!

Светик сотрясалась подо мной в оргазме. В широко открытых глазах с огромными зрачками плясали лампочки люстры, но она их не видела. Широко открытый рот ловил воздух. А я всё долбил и долбил её вагину, как будто собираясь погрузить туда и мошонку. Её объятия стали ослабевать. Всё, задрючил девку. Ладно, со своим оргазмом можно и погодить, вечер только начинался.

Я откатился в сторону. Осмотрелся. Макс забрав Наде юбку, охаживал её сзади. Платье сползло, и в разрез декольте вывалились её повисшие груди. Я встал и пошел к ним, погладил груди, потеребил соски, поднёс оголённую головку к её губам. Раскачиваясь всем телом в такт толчкам Макса, она ловила и отпускала мой конец. Пододвинувшись к ней ближе, я больше не позволил выскакивать члену из её рта и напряженно ловил трение венца о гребни верхнего нёба. Подошла Света и взяв пальцами мой член в кольцо начала его мастурбировать. Я чувствовал похлопывание её грудей по спине, проникновение горячих пальцев к яичкам и мягкое поигрывание ими. Макс приближался к апогею. Скорость толчков увеличилась. Наде было уже не до того, чтобы сосать мне член. Она открыла рот и охала готовая в любой момент взорваться в ответном оргазме. Макс зарычал, засунув член по самые гланды. Надя, вторя ему, задёргалась и рухнула без сил. И только я сидел на диване с торчащим, просящим удовлетворения членом. Света встала передо мной на четвереньки и призывно завиляла задом. Я легко, даже не помогая себе рукой, нашел вход во влажный свод пещеры удовольствия. Прогнув спину, женщина ловила мои движения прихватывая влагалищем, ускользающий из неё член. Теперь, вот сейчас, да. Дааааааа! Уууууууу! У! У! У! Досылал я последние капли.

Придя в себя, расселись на диване. С одной стороны, ко мне жалась голенькая Света, руки которой не находили покоя и шарили по моему телу, с другой, к моей ляжке привалились ягодицы Нади. Грудь она закинула на Макса.

— Хорошо будет, если вот так, да каждый день. — Мечтательно проговорила Надя.

— Ага, а если дети пойдут? При них так не оттянешься. — Заметила Света.

— Это кто вам сказал? Делайте, что угодно, без утайки. Для них это будет норма жизни. Подрастут и будут с нами резвиться.

— Да ты чо? Тоже выдумал. Я вам кобелям девочку портить не дам!

— Встречал я семейку, в которой отец всех имел, и дочка от него родила. Ничего. Хорошо говорят, жили. Дружно.

— А племянничка научишь, куда девочкам вставлять надо, и чтоб при этом долго не кончать.

— Племяннику? Так у него писька маленькая совсем, утонет пацан, спасай его потом! Вот подрастёт, тогда можно и подумать. Света, а ты бы смогла сына на себе хорошему сексу научить?

— Пусть его отец учит. Ну, а если для практических занятий им моё тело потребуется, почему бы и нет. Саша, ты же не станешь его плохому учить?

— Ах! Вы шлюшки! Вам двух мужиков мало, так еще и молоденьких подавай!

Я шутя стал шлёпать Светку по голому телу, по грудям, по ляжкам, по щекам, по ягодицам. В свару включились Надя и Макс. Шлепки возбуждали. Я потянулся к соскам Нади, а Макс уже отхаживал дубинкой члена Светкин зад, которая пыталась отползти от него на четвереньках. Итог бегства был заранее предречен. Нагнав её, он вставил в неё свой фаллос. Светка взвизгнула и отдалась на волю победителя. Грациозно прогнув спину и подмахивая задом, Светка размахивала шарами грудей. Глядя на их совокупление, Надя заёрзала, побуждая меня к активным действиям. Я ещё не успел восстановиться после бурного оргазма, а настойчивый язычок Надя уже играл головкой, вдыхая в меня новые силы. Стоило члену обрести уверенность, как его погрузили в горячее лоно. Надя раскачивалась сидя на мне, повернувшись ко мне спиной и внимательно наблюдая за Светой с Максом. Её платье мешало и возбуждало меня одновременно, и я стянул его через голову. Завалив Надю на себя, я овладел её грудями, запустил руку к её клитору. Через плечо женщины мне было хорошо видно, как ладони Макса растянули ягодицы Светы, и в вывернутую наружу вульву входит его длинный, как будто сложенный из трёх трубок, обмотанных тонкой кожей и перевязанных верёвками вздутых кровеносных сосудов, фаллос. Суёт его во влагалище женщины, которая, может быть, уже носит моего ребёнка, а сейчас самозабвенно подставляет себя другому. Его фаллос погружаясь, увлекал за собой лепестки бутона, которые мне так понравилось перебирать губами, натягивал на вздувшийся бугорок клитора капюшон. И вновь, что-то вроде ревности шевельнулось во мне. Чтобы заглушить это неприятное чувство, я ускорил ритм своих погружений в вагину Нади.

— Акх! Акх! Акх! Акх! Акх! Акх! Акх! Акх! — постанывала Надя, заваливаясь на меня и выбирая удобную позу. На миг я встретился с помутившимся взглядом Светы. Как будто почувствовав моё отношение к происходящему, она медленно двинулась в нашу сторону. Макс толчками в зад подгонял её. Вскоре я почувствовал прикосновение к своим ляжкам её рук, грудей. Вот руки коснулись мошонки. Одно, другое яичко утонули у неё во рту, перекатываемые быстрым язычком. Вот её язык лизнул корень члена и набежавшую на него вульву Нади.

— Ууууууууу! — тоненько простонала Надя и, мелко задрожав всем телом, выдала серию умопомрачительных объятий вагиной, которые заставили мои яйца выдавить из себя порцию семени. Видя перед собой, как смешанные соки пульсирующими струйками вытекают из влагалища родственницы, Света накрыла источник губами. Я больше ничего не виде, разметавшиеся волосы накрыли мне лицо, но услышал характерный рык Макса, и крик Светы, который заставил меня подскочить. Это был не крик наслаждения наступившим оргазмом, а внезапно прервавшийся крик боли.

Света безвольно повисла на моих коленях, а Макс вынимал их неё окровавленный член.

— Ты что натворил!? — набросилась на него с кулаками Надя.

— Да, ничего. Как обычно. Я даже сильно не пихал. Так чуть-чуть. Хватит орать! Принеси что-нибудь! У неё открылось кровотечение! Быстро!

Пока Надя хлопала дверками шкафчиков, мы опустили Свету на пол. Я заткнул ей, пузырящуюся бурой кровью, вагину салфеткой со стола. Благо опыт в подобных делах у меня был. У матери часто и без системно начинались кровотечения, и, учитывая наши близкие отношения, она не считала зазорным попросить меня сделать ей затычку. Вот пригодилось.

Я прекрасно понимал, что ни о какой беременности теперь речь не идёт, и испытал при этом смешанное чувство и облегчения, и сожаления. Может я и в самом деле созрел для серьёзных отношений?

Надя, наконец, вернулась. В халате. С ватным тампоном, резко пахнущим аммиаком и ворохом тряпок. Света пришла в себя, бледная. Она жаловалась на боль в низу живота. Это судорожно сжималась матка, выдавливая из себя застоявшуюся кровь. Дело обычное, хоть и болезненное.

— Но-шпа у тебя есть?

— В ампулах была где-то.

— А шприц?

— Не помню. Пойду, посмотрю.

— Макс, ты, что умеешь делать уколы?

— Умею. Это просто. А обезболивающие у тебя есть?! — Крикнул он в сторону кухни.

— Несу! Несу!

Надя быстро застелила постель. Бережно обтёрла окровавленные ляжки. После уколов Свете стало легче, но её трясло как в лихорадке.

— Мне холодно. Лягте со мной, погрейте. Пожалуйста.

Я лёг к стенке, Света прижалась ко мне спиной и холодной попой, Макс припечатал нас к стене, прижавшись к её грудям спиной. Накрыв нас пуховым одеялом, Надя скинула халат и нырнула к нам, прижавшись, попой к Максу. Некоторое время лежали молча.

— Вот. Я же обещала вам показать. Показала. — Шутила она. — Извините, что вечер испортила.

— Молчи уж, дурёха. Вечер был, что надо. И ты была великолепна. Концовка не задалась, это правда. Так в том нет твоей вины. Мать природа так подшутила.

— А я, что? Не понравилась?

— Ты лучше помолчи и не сучи задом, а то на член нарвёшься, хорошая ты моя.

— А ты не пугай! Взял бы и вставил. Вот она я. — Чувствовалось, что Надя усиленно трётся задом о чресла Макса. Макс засопел. — Теперь совсем другое дело. А то такое добро без дела пропадает.

— Только вы не слишком дёргайтесь. Раздавите, ненасытные. — Попросила Света.

— А жаль, что ребёночка не будет. Я бы с ним нянчилась. — Мечтательно сказала Надя. — И вы теперь нас в жёны не возьмёте. Жаль. Смотрите как нам всем здорово!

— Ага! Особенно мне.

Опять лежали молча. Я ласкал Светину грудь, член упирался в ложбинку ягодиц. Её рука обняла член у основания и направила к анусу.

— А то такое добро без дела пропадает. — Цитировала она Надю.

— Ты что? Тебе же нельзя!

— Тебе кто сказал такую глупость. Возбуждённая матка скорее вытолкнет всю грязь. И только. Ну же!

Я толкнул член. Головка медленно раздвигала упругую плоть, но неумолимо погружалась. Уютное тепло поглотило член, а перистальтика кишечника нежно его переминала. Можно было просто лежать, не шевелясь и ловить кайф. Что ещё нужно для счастья? Я, незаметно для себя, уснул.

Утро.

Когда произошла рокировка, я не заметил, слишком крепко спал. Вероятно, повернулись на другой бок, и вытолкнутая Надя перелезла к стенке, подставив мне задницу. Потеряв уютное гнёздышко, я поместил член в новом, и даже не проснулся. Света сопела у меня за спиной, прижав рукой мой зад к своему животу. Я выспался, но, ни встать, ни пошевелиться я не мог, не разбудив всю компанию.

Я лежал, ощущая прелесть своего положения, и думал. О чём? Обо всём понемногу. О благополучно решившейся проблеме беременности. О том, что смог бы я реально поступить так, как говорил, или испугался бы. Чтобы сделал хронический холостяк Макс. И был ли разговор о «шведской» семье только трёпом. А если нет, то почему только Света, а не Марго, например?

— Ой! Дайка я встану! Быстро, а то описаюсь! — Внезапно подскочила Надя, обрывая ход моих мыслей. Все зашевелились. Утро вступало в свои права.