Проклятие Пустошей. Глава 13

— Я скоро вернусь, — коротко предупреждаю собачонку о своих намерениях, и иду за сестрой.

Зайдя за угол, вижу Лизу, сидящую на большом валуне.

— Ну что, сестрёнка, будем прощаться? — спрашивает она с грустной улыбкой.

— Похоже на то. Только...

— Давай без всяких «только» и прочей херни! Ты ведь понимаешь, что меня на самом деле здесь нет! — повышает голос Лиза.

Тяжело вздыхаю и коротко киваю. Жизнь — сука подлая. И шуточки у неё идиотские. Что смешного в том, чтобы сделать кому-то хороший подарок, и потом его отобрать? Нахрена так делать? Я и без напоминания помнила, что моей сестры уже давно нет в живых. Но услышать это от глюка было обидно вдвойне.

— Мне будет тебя не хватать. Мы хоть и не всегда ладили, но... — резко замолкаю, не зная что сказать дальше.

Однако Лиза всё понимает без лишних слов.

— Забей. Цепляться за мёртвых — это ненормально даже для тебя, сестрёнка. Особенно когда рядом есть живые, а в твоём случае живой.

— Ты о Хорнере?

— А о ком же ещё? Хотя бы сейчас признайся, что этот парень очень много для тебя значит.

Открываю было рот, чтобы что-то сказать, и тут же закрываю. Не могу я этого сказать! Даже призраку родной сестры. Мне язык себе проще откусить, чем выразить словами что для меня значит проклятая собачонка! Упрямо стиснув зубы, сжимаю руки в кулаки, и утвердительно киваю. Лиза удивлённо моргает, затем довольно ухмыляется.

— Ладно. Ответ принимается. Бывай, сестрёнка, — говорит она на прощание, и растворяется в воздухе.

БЕН

Проснувшись рано утром, и успев позавтракать оставшимися сухарями, принимаю новых гостей. Хорнер и его подружка приводят к маяку кучку мальчишек, не особо интересуясь моим мнением по этому поводу. Затем Дилан даёт мне ещё больше фишек, просит прогуляться до Эфиса, и закупить всё необходимое. Охотно соглашаюсь, так как и сам планировал сделать вылазку, и посетить ближайший городок. Накинув куртку, и прихватив карабин, напоследок ещё раз осматриваю мелюзгу, и выхожу на улицу.

Не то чтобы я ненавидел детей, но особого восторга они у меня не вызывали даже до катастрофы, изменившей этот грёбаный мир. Заводить своих спиногрызов у меня и в мыслях не было, но у кого-то на небесах на этот счёт оказалось особое мнение, и поистине дерьмовое чувство юмора, раз на старости лет он решил подкинуть мне такой подарок. Я особо не запоминал, и не считал сучек, которым посчастливилось когда-то поскакать на моём члене. Много их было, очень много. Но одну всё-таки вспомнить пришлось.

Это была угловатая надоедливая соплячка, свалившаяся на меня как снег на голову, и принёсшая вслед за собой кучу новых проблем. Терпеть меня не могла, да и я был от неё не в восторге. Но бухло сделало своё дело, и одной дождливой ночью мы неплохо так поелозили друг на друге, если память мне не изменяет. Вот только случилось этого до того, как я подхватил заразу, сделавшую меня эдаким повелителем мутантов. Так какого хрена эту способность получил и Дилан? Как, мать твою за ногу, и страпоном в ухо, это вообще работает? Подобный вопрос следует адресовать создателям заразы, либо каким-нибудь другим яйцеголовым в белых халатах, потому как никто другой на него ответить не сможет.

Так или иначе, когда я видел ту соплячку в последний раз, живот у неё был такой же плоский, как и сиськи, что и неудивительно, так как с момента нашего перепихона прошло не так много времени. Она тогда ещё хотела свести счёты с жизнью, но видимо в итоге передумала, и Дилан тому живое подтверждение. Твою же мать! Вот и нахрена мне на старости лет такой подарок и что мне с ним делать? Понятия не имею! Вариантов ноль. Со временем, возможно и появятся, но до того момента сначала надо дожить.

На подходе к Эфису меня встречает усиленная охрана. Все такие хмурые и серьёзные. Меня начинают очень тщательно обыскивать, разве что с фонариком в задницу не лезут. А поскольку на протяжении обыска меня держит на прицеле хмурый солдафон, появляется стойкое ощущение, будто я участвую в групповухе. Желая отвлечься от неприятных мыслей, как бы невзначай поглядываю в сторону и замечаю, что стоящий у стены ящик, на который раньше никто не обращал внимания, бесследно пропал. И до него добрались, сучки армейские!

— Вы бы поскорее с этим заканчивали. А то я уже потихоньку начинаю возбуждаться, — говорю ощупывающему меня солдату.

Тот кривится, и смотрит на меня как на кучу дерьма.

— Шучу-шучу, не волнуйся. А даже если бы и не шутил, ты всё равно не в моём вкусе, — подливаю масла в огонь.

Тот кривится ещё сильнее, и судя по физиономии очень хочет как следует мне врезать по морде или яйцам. Наконец, обыск подходит к концу, и меня пускают в город. Не теряя времени даром, сразу иду на местный рынок, где закупаюсь жратвой и патронами, а также покупаю немного медикаментов. Приобретя всё необходимое, хочу было покинуть этот поганый городишко, как вдруг замечаю Отто. Тот со скучающим видом бродит по рынку, а когда замечает меня, хмурится, и жестом даёт понять, что нам необходимо поговорить наедине. Пожимаю плечами, и иду за Фальком.

С доком я познакомился месяцев шесть назад, когда выбрался из своей норы ради дальней прогулки в сторону Чистилища. Нашёл его на дне глубокой канавы, всего грязного и ободранного, да ещё и с вывихнутой ногой. Отто был тогда чуть живой, и практически смирился с тем, что станет кормом для падальщиков или троглодитов. Помогать Фальку я не собирался. Гораздо больше меня заинтересовал его рюкзак с припасами и ботинки. На моих дерьмодавах подошва держалась на честном слове, и была готова отвалиться в любой момент. Добрый самаритянин — это не про меня. Но я всё-таки решил им немного побыть, когда узнал, что Отто — доктор. Рюкзак с припасами и новая обувь — это хорошо. А врач в качестве должника — ещё лучше. Он и вылечить сможет, если случится какая-то непредвиденная хрень, и в случае необходимости подкинет каких-нибудь медикаментов. Если только не окажется неблагодарным жадным быдлом. С Фальком мне повезло. За своё спасение он меня отблагодарил, не ограничившись одними словами, а после нескольких распитых вместе бутылок самогона мы даже смогли подружиться.

— Что это был за парень, которого ты прислал ко мне прошлой ночью? — спрашивает Отто, после того как я захожу за ним в его дом, и закрываю за собой дверь.

— Мой дальний родственник, который оказался чуть ближе, чем я думал, — отвечаю загадочным тоном.

— Это как?

— Троюродный внучатый племянник моего сводного отчима.

— Чего?

— Ничего. Забудь.

Отто недовольно хмыкает.

— Как же, забудешь тут. Парень разворошил козлиное гнездо. Так он армейцам поднасрал, что до сих пор воняет!

— В каком смысле?

— В прямом. Я случайно подслушал о чём говорят солдафоны. Комендант не успел рассмотреть того, кто его вырубил, и пришёл к выводу, что прошлой ночью в Эфис пробралась целая группа диверсантов с «Эгиды»!

Я уж присвистнул. Похоже комендант неслабо так штаны испачкал. Либо просто не захотел признаваться, что его застал врасплох какой-то одиночка, не имеющий к «Братству» никакого отношения. Второй вариант показался мне более правдоподобным. Большинство армейцев не такие крутые, какими пытаются казаться.

— И что дальше? Посты эти придурки усилили. Ящик тоже нашли. Неприятно, конечно, но жить можно, — бормочу оптимистичным тоном.

— Да забудь ты про посты и про коробку! Армейцы решила раз и навсегда покончить с «Братством». Сегодня. Поднимут в воздух авиацию, и пустят «Эгиду» ко дну.

— Да ладно? Ты серьёзно? И ста лет не прошло, как эти придурки отрастили яйца. Но лучше уж поздно, чем никогда.

Отто тяжело вздыхает.

— Так-то оно так, но всё равно это скотство. Поганое это дело — топить целый корабль со всеми его обитателями, и добивать каждого, кто выберется на берег, ...  Читать дальше →