«Клин клином»

можно ли кончить на живот, я сопротивления этой идее не оказала и его сперма, спустя несколько мгновений оказалась на мне. Я немного поводила рукой по животу, размазывая ее, и постаралась сделать вид, что мне это крайне приятно, улыбнулась. И, думаю, получилось. По нему было видно, что он не ожидал и в величайшем восторге от увиденного. Вышечкой бы конечно было еще пальчики облизать, и скажу по секрету — в мою грешную голову это тогда приходило, но я решила не удостаивать его такого, в высшей степени великолепнейшего, зрелища. Ну а потом взаимный обмен любезностями, признания в любви, ванна, чай и мой уход. И я даже немного отошла, успела убедить себя, что все хорошо, он отметил, что я вообще довольно смелая и что он не ожидал такой решительности. Правда за комплимент я тогда это не сочла, точнее сочла, но как за довольно сомнительный комплимент. Легкий поцелуйчик на прощание — проводить меня он чем-то отмазался, кстати говоря впервые. И, когда я уже шагнула за порог, говорит мне вслед:

— Ты только звони мне, я имею свойство пропадать после этого. За меня бороться нужно...

Я круто разворачиваюсь, смотрю на него. Я даже не знаю, как я на него смотрела, просто старалась не показать вида, что мне плохо. А было мне плохо. И он знал, что мне было плохо. И наслаждался. Даже, наверное, в большей степени, чем когда меня трахал. Я с трудом осознавала, что фактически, меня поимели и тут же поспешили осведомить, что в дальнейшем общении не заинтересованы. Не без усилий собрала я волю в кулак, и, стараясь удержать в голосе твердую и бесповоротную интонацию, отвечала с надменной усмешкой, что он «не кисейная барышня, а я не рыцарь средневековья, чтоб «БОРОТЬСЯ» за него — добиваться его внимания не намерена и если он не перезвонит, то я буду считать это концом отношений между нами». Эх, какие слова! Все-таки в одном он был прав — решительности мне и впрямь не занимать. Хотя какие там отношения между нами?! Название одно... Ну, думаю, лишним будет пояснять, что я своей фразой только облегчила его жизнь. Он, конечно, подрасстроился, не увидев горьких слез и стенаний, но в ответ всего лишь холодно заметил, что я сама изъявила желание такого расклада и что, если он не перезвонит, то винить мне придется только себя. Переспросил, не желаю ли я взять свои слова назад, с выражением победителя на лице — мол, пожалеешь ведь еще и прибежишь ко мне.

Я, изобразив усмешку «вызов принят», ответила, что ничего назад забирать не буду, не перезвонит — переживу как-нибудь, и круто развернувшись назад, пошла к лифту. Я впервые узнала не понаслышке что такое «ватные ноги». С каждым шагом моя уверенность, смелость, решительность просто таяли, как мороженое на солнце. Он догнал, зажал ногу в лифте, что-то говорил, я не помню почему-то что именно, да и для меня это было уже не важно. Наверное, пытался вернуть течение в старое русло, он вообще, как я впоследствии раскусила (когда мозг включился), не выносил безразличия к своей персоне — стоило улыбнуться, и сделать вид, что он зря старался — и он тут же впадал в бешенство — «Как?! Ей плевать?! Ей пофигу?! Надо ее вернуть и унизить сильнее!». Но тогда я об этом не знала, повторюсь, он был прав — я была до жути наивна и даже слабых мест его раскусить не успела, в то время как он мои прознал хорошенько и бил по ним не стесняясь. Я же просто старалась держаться достойно. В голове стучало, я хотела лишь сдержаться и не заплакать при нем. Это бы было для него слишком жирно. И сдержалась, хоть и трясло меня всю мелкой дрожью, но сдержалась. Слезы покатились только когда я уже мирно сидела в автобусе и все перематывала.

Было дико стыдно перед людьми, они косились, а я старалась отвернуться к окну, но сдержать нахлынувший поток была не в силах. К тому же нужно было проплакаться до общаги — там не хотелось показывать свои слабости и вообще подавать вид, что мне плохо. Весь следующий день я думала о произошедшем, переосмысливала. Моя проблема была в том, что я считала себя испорченной. Считала что всё — этот принц не мой, а когда встречу своего, то он меня не полюбит, потому как разменялась я на этого. Воспитана я была так — мужчина должен быть один, мама намертво вколотила мне это в голову, думая, что я лишусь девственности исключительно с мужем. Да и не только мама, сама я всегда была склонна думать именно так. Я всегда хотела принадлежать только одному мужчине, полностью и без остатка. И я тогда из-за этих высоких моральных принципов могла отдать себя как овцу на заклание совершенно недостойному человеку, просто решив, что не имею права претендовать на лучшее. У меня ведь тогда и в мыслях не было, что мужчине бывает пофиг на то первый он или нет, если женщина ему интересна. Я считала, что буду заранее виновата, перед тем, кто меня выберет на всю жизнь, а не на раз попользовать. Это было для меня буквально концом света. И знаешь — если б не его этот преждевременный «выпад» в конце — ведь мог бы в бараний рог скрутить, а я бы стерпела, стерпела бы что угодно, может не сразу — но он бы мог постепенно меня сломать. Сделать со мной то, о чем я и бумаге рассказать бы не насмелилась и презирала бы себя до конца дней. Я и так то себя презираю за этот случай, а если б позволила большее?...

И ведь позволила бы, если б он лошадей не гнал, не дождавшись пока моя гордость уснет окончательно. Поторопился. Ну что ж, он сделал так, как сделал — и хорошо. Дико хотелось ему позвонить или написать. Но после всего — это было бы ему официальным разрешением вытирать об меня ноги. И чтоб сдержать свое же слово, ему данное, порешила я в экстренном порядке — коль уж я и так испорчена и терять мне нечего, то буду избавляться от привязанности методом «клин клином». И знаешь — сложнее всего ломать собственные же принципы и свое же мировоззрение. Обиднее всего, что приходится это делать не по своей воле, а потому что позволила кому-то выхолостить напрочь свою душу и разбить свои розовые очки. Обидно, что не сама дошла. Но я тогда желала лишь одного — не думать больше о нем. (Специально для sexytales.org — секситейлз.орг) Я решила, что пусть лучше пересплю с первым встречным или меня изнасилуют, чем наберу его номер. Вечером пошла на улицу, ближе к одиннадцати, с целью, чтобы меня кто-то подцепил. Вышла прямо перед закрытием общаги, так что если и передумала бы — хода назад уже не было. Взяла фотик — обожаю архитектуру под ночным освещением, решила совместить приятное с полезным. И пока горели фонари — ходила и фотала всякие строения с «подсветкой». Машин тормозило много, некоторые и по несколько раз, и одиночки, и с компаниями. И все довольствовались ответом, что я не ищу спутников и сама спутницей не буду. Не могла я как-то просто сесть в чужую машину, причем не из-за страха, не знаю из-за чего.

Потом, часа в 2 ночи стало дико холодно, фонари погасили. Я залезла на одну гору, с которой виден весь наш город, немного удивилась, что там никого нет. Идеальное ведь место для парочки романтиков. Но, наверное, все романтики уже спали. Туда сложно очень взобраться, если ты не в кроссовках, но я справилась. И на самом верху там торчат бетонные колонны, на которых можно сидеть. И вот я сидела на этой колонне совершенно одна, оттуда был шикарный вид на драмтеатр. А драмтеатр подсвечивался почему то всю ночь. Посидела я там часа два и где-то в 4 утра спустилась и пошла к реке по одной из центральных улиц. Если честно было пофиг куда идти, ноги сами шли, а я была погружена в себя. Тут затормозил со мной рядом какой-то таксист. Я снова не изъявила желания знакомиться. Но он проезжал и пытался заговаривать раз пять. Потом вышел и пошел рядом — мол, не хочу я с ним ехать, так он со мной прогуляется. Ну и ладно. Шли, он расспрашивал, почему хожу ночью одна, я отшучивалась. Не помню всех подробностей разговора, но уболтал он меня на «прокатиться» под предлогом, что хоть согреюсь — а потом высадит, если изъявлю желание. Я уже успела осмотреть его — вроде ничего, на вид нормальный, симпатичный. Ему около 30 было, даже больше 32—35. Я из-за собственной упертости отказалась возвращаться и продолжила прогулку, а он вернулся к машине и подобрал потом. Немного покатались, потом остановились, и он полез целоваться. Вполне логичное развитие событий, и даже ожидаемое мной.

Я еще когда садилась, решила что он, пожалуй «вариант». Но на деле не так все просто оказалось. Стало противно от самой себя. Не могла я ему ответить тем же и все тут, хоть и решилась на это мозгами. С тем то хоть все было под прикрытием «большой и чистой любви», а здесь съём конкретный. В общем, я отпихнула его, причем с трудом отпихнула — мужик явно был не из робкого звена и вел себя крайне настойчиво. Извинилась, что так вышло, попросила выпустить меня. Он начал предлагать поехать к нему домой — там, мол, баня-сауна, все дела. Гадко было слушать такие предложения, если честно, но я стерпела — эти предложения с его стороны, опять же, были вполне логичны. Я б на его месте, думаю, так же действовала. Я снова вежливо отказалась несколько раз в ответ на его уговоры, тогда он обреченно вздохнул и предложил мне не мерзнуть и хотя бы с ним покататься, пока он новый «объект» не найдет на «попариться в баньке». Я ответила, что без проблем, только вот неудобно ему баб клеить будет со мной. Он отмахнулся, мол, нормально все, и мы двинули. Новый объект нашелся быстро — голосовал на дороге, степень опьянения «готова на все». Тормознули, дамочка бухнулась на заднее. Адрес назвала не ближний, посему завязался разговор. Стандартные вопросы таксистов «откуда едешь, что там делала, как погуляли». Оказалось, ей 29, возвращалась она из клуба. Тут же, слету, осведомилась, кем мы друг другу приходимся, есть ли что между нами. Мы честно наперебой ответили, что я просто попутчица, как и она. Ответ ее явно порадовал, так что она тут же принялась болтать без умолку, явно кокетничая и обращая на себя внимание драгоценного мужского пола.

Я молчала, хотела сказать, чтоб далеко не увозил, если в скором времени собирается высаживать, но решила повременить — он еще не начал уламывать новую знакомую на продолжение и я подумала, что мое предложение могло бы быть преждевременным. Они же мило болтали, девушка поведала, что у нее двое детей и что она после развода с мужем решила оторваться по полной программе и ходит по клубам каждую ночь, а днем потом отсыпается. На что живет при этом — не пояснила. Таксист явно потускнел после ее душеизлияний, начал ее расспрашивать — мол, как так можно, дети же. Завязался у них спор, она уповала на то, что еще молода и хочет веселиться — ну, в общем оттолкнула она его этим, высадили ее у дома, она все-таки предложила ему продолжить «разговор» у себя, пояснив, что дети у матери. Но он отказался, хотя номер ее взял. Отъехали, я продолжала молчать, он продолжал возмущаться поведением новой знакомой. Я почему-то неуютно себя чувствовала, казалось, что это он передо мной так. Что если б меня не было — не возмущался бы, а трахал уже давно ее. Ну и я попросила довезти до того места, где он меня встретил, и высадить. Он принялся отговаривать, да ты, мол, не мешаешь, я все равно, если тебя сейчас высажу, не буду уже никого цеплять и домой поеду. Ну а я ответила, что скоро общага открывается и что я ухожу именно поэтому. Он еще раз осведомился, не передумала ли я на счет его предложения, я еще раз подтвердила свой ответ — на том и распрощались. Вернувшись в общагу, нашла там свою спящую соседку, полуголую и очень красивую, даже во сне. И тут мне стукнуло. А почему клином должен быть обязательно мужчина?!

С любовью и уважением ко всем читателям, Кристина Рябинина.