В стране грез

судьи в трех метрах от себя. Именно на таком расстоянии автоматический транспортер остановил ее фиксирующую раму. Афина IV была в хрустальных туфельках, ноготки были покрыты красным лаком «темная роза».
— Смотри мне в глаза!
Мисс Айс взглянула на судью во весь рост, затем сосредоточила взгляд в глазах, как и было приказано. Ее честь была одета в шикарную легкую белоснежную мантию, украшений было немного, но очень дорогие и подобраны в идеальном сочетании. Интерьер зала был довольно изысканным даже по ее меркам.
— Ну что, случай не совсем обычный. Ты — самая знатная подсудимая за всю мою карьеру, да и вообще за карьеру всех ныне здравствующих Высших судей. Поэтому, я впервые буду очень откровенной. Обычно я никогда не задумываюсь, решая судьбы заключенных. Моя интуиция делает это за меня и никогда не обманывает. Что ты можешь сказать в свое оправдание?
— Не знаю, Ваша честь. Я вся жизнь работала на благо страны, самостоятельно создала самую могущественную корпорацию за всю историю, мне никто не помогал. Я обеспечила занятость сотням тысяч людей, подняла ВВП страны, мне присвоено звание Героя Мин…
— Достаточно! Твои великие достижения и геройства можно перечислять очень долго, мне они известны гораздо лучше, чем ты думаешь. Признаюсь, я была восхищена тобой когда-то. Однако, какой ценой ты достигла вершин? Сколько смертей и искалеченных судеб на твоей совести? Мне безразличны умерщвленные тобою рабы, я говорю о других людях, которые хотели жить, но оказались на твоем пути.
— Ваша честь, но ради достижения великого блага разве не могут быть допустимы шероховатости? Во всех странах…
Афина IV снова перебила Эмму.
— Это уже наглость! Неимоверная наглость! У нас не страна третьего мира, лозунг: «Лес рубят — щепки летят» — не наш! Ты не Наполеон и не Сталин! Какие бы цели не стояли, лишать жизни конкурентов, неугодных политиков, других людей, которые не являются твоими рабами — тяжкое преступление! Империя, построенная на страхе и насилии — позор для Мингавии! Я жалею, что раньше не пресекла этого, но лучше поздно, чем никогда! Мне осталось служить меньше года, и я наведу порядок, чего не смогли сделать другие. Кстати, полковник Лонд, чьими руками ты творила бесчинства, уже задержан и предстанет предо мной на следующем процессе. Политики и служители правоохранительных органов, которые закрывали глаза на твои преступления из-за своего малодушия и трусости, будут лишены постов и осуждены! Придется мне разворошить это осиное гнездо, но это уже не твои заботы. Опусти взгляд!
Эмма Айс исполнила приказ. Она уставила взгляд в пол. Впервые стало по-настоящему страшно и обидно. Все, что она строила, рухнет в один момент, а главное — что с ней будет? Умная женщина прекрасно понимала, что после предъявленных претензий и обвинений практически со стопроцентной уверенностью можно ожидать смертельного приговора. А может Высшая судья ее помилует? Ведь она выразила намерение лишь разворошить гнездо и пресечь незаконную деятельность, а для этого совсем необязательно лишать жизни Великую Госпожу.
— Есть что сказать напоследок? Только очень кратко!
У Эммы появилась надежда. Ради сохранения жизни можно поступиться своей гордостью. Просить помиловать напрямую — слишком банально и зачастую вызывает отвращение, это она понимала, насмотревшись на рабов, которые тряслись за свою жизнь. Тогда Великая Госпожа решила пойти ва-банк.
— Ваша честь, я знаю, мне нет прощения за содеянные злодеяния. С большой радостью понесу наказание, которое я заслужила. Однако напоследок попрошу немыслимое. Разрешите мне преклониться перед Вами! Я очень этого хочу! Это будет главным событием моей жизни!
Естественно, Эмма лукавила. Она всегда себя считала вершиной мира, и сейчас — тоже. Ей было бы унизительно преклоняться перед кем-либо, даже если это Высшая судья. Однако ради шанса спасти свою жизнь, можно пойти и на это.
— Никогда за всю историю подсудимые не преклонялись пред Высшими судьями, вы все недостойны даже пол целовать, по которому мы ходим, однако я сделаю исключение, хоть ты и не заслужила этого.
Афина IV встала со своего кресла, через четыре секунды в поле зрения Эммы появилась ее ножка в хрустальной туфельке. Подсудимая наклонилась и приникла к пальчикам судьи глубоким поцелуем. Было унизительно, хотелось плакать, однако Великая Госпожа внесла огромное старание и нежность в этот поцелуй. Секунды через три судья убрала ногу и вернулась на свое место. Она нажала на что-то, и транспортер удалил раму с Эммой Айс из зала. Проделав обратный путь, заключенная вновь оказалась в большом зале среди двухсот товарищей по несчастью, ожидающих своей участи.
Какое-то время остальные подсудимые покидали огромный зал и возвращались назад. Эмма была в полной прострации. Неизвестно, сколько прошло минут или часов, когда у трибуны вновь появилась главный секретарь. Фиксаторы голов подсудимых снова заработали и направили их взгляд в ее сторону.
— Внимание! Высшая судья рассмотрела все дела и через пятнадцать минут она появится на этом месте для оглашения принятых решений. Убедительная просьба, выслушать решения из Ее уст, до этого момента сознания не теряйте. Мы вам в этом поможем.
За пять минут рот каждого подсудимого, в том числе Эммы, был заклеен прочной широкой эластичной лентой, затем фиксаторы голов одновременно направили их лица в пол.

4
Спустя десять минут механизмы направили лица к трибуне. Секретарь снова взяла слово.
— Ее честь, Высшая судья Афина IV!
Прекрасная властная дама появилась на трибуне, а все вооруженные надзиратели и секретарь опустились на колени, склонив головы. Лица подсудимых тоже были направлены в пол фиксаторами голов.
— Именем великого государства Мингавия и своей волей озвучиваю принятые решения: Сергей Иванов, Ким Мен Ен, Джордж Смит, Майкл Томсон, Татьяна Антонова — отправляются в «искусственный ад» с сегодняшнего дня.
К иностранцам, совершившим тяжкие преступления на территории Мингавии, всегда был самый жесткий подход. Это делалось с целью напугать других людей, приезжающих в страну с нечистыми намерениями. Эммы в этом списке не оказалось, уже плюс какой-то.
— Грин Стоун, Сандра Ангри, … было названо еще около семидесяти имен — отправляются на умерщвление головного мозга с сегодняшнего дня, с поддержанием жизненных функций остального организма в течении трех лет для использования органов с целью трансплантации.
Чуть больше надежды появилось у Эммы. Ее тело не распотрошат на запчасти, еще один плюс.
— Матиас Ниас, Уртон Сорт, … еще десять имен — отправляются на публичный расстрел выстрелом в голову в течении одного месяца.
Отлично, Эмму не расстреляют на потеху зрителям.
— Аманда Шторм, Ричард Кан, … еще пятнадцать имен — отправляются на публичный расстрел из пулемета в течении одного месяца.
Несчастные осужденные, их же в клочья разорвет. Эмма не в их числе.
— Гронзольд Лео, Чарли Ланц, Эмма Айс (когда прозвучало ее имя, фиксатор поднял голову и направил взгляд на Высшую судью), Пол Раймонд, Анна Таурман — отправляются на закрытый спарринг с подготовленным исполнителем до смертельного исхода в течении десяти дней.
После оглашения решения в отношении этих пяти человек фиксатор вновь направил лицо Эммы в пол. Это ужас, ее просто забьют как боксерскую грушу! Ее, Великую Госпожу, будут бить ногами и руками, пока она не умрет! Ужас и унижение! Хуже только «искусственный ад», лучше бы расстреляли.
У Эммы закружилась голова. Сквозь пелену и шум в ушах она слышала провозглашение решений в отношении других подсудимых. Кого-то должны будут умертвить электрическим током или ядовитым газом, других заживо кремировать, некоторым повезло больше — они будут умерщвлены почетным способом: им проткнут головы каблуком женщины-надзирательницы, позволив напоследок поцеловать туфлю. Еще десять человек были приговорены к пожизненному заключению, пятеро — к тридцати годам лишения свободы, а трое — отпущены на свободу и полностью ...  Читать дальше →