Тридцать три. Часть 8

приближалась к финалу. Её влагалище стало тискать мою возбуждённую плоть и я, наконец, большими шагами пошёл навстречу долгожданному оргазму. Член напрягся, выгибая моё тело навстречу её пульсирующей вагине, что-то взорвалось во мне и распирая уретру горячая струя ударила в стенку влагалища. Света вся сжалась и с криком извергла на меня мутноватую жидкость. Как и раньше мощные спазмы сотрясали её тело высасывая из меня последние соки. Светкино тело вытянулось на мне, и мы успокоились, лишь изредка обмениваясь эхом толчков.

— Не вынимай, побудь во мне.

— А я бы и не смог. Нет сил шевелиться.

— Зато у Макса силы ещё, кажется, остались. Смотри-ка как наша целочка осваивает его размерчик.

Маня сидела над Максом на корточках с широко разведёнными ляжками и засунув головку пыталась протолкнуть её вовнутрь.

— Что-то меня знобит. Иди поближе. — Я притянул к себе тёплое разгорячённое тело Катерины.

— Это шаманские духи уходят. Прости. Я чуть тебя не угробила. — Катя положила голову мне на плечо, а рукой гладила, то распластавшуюся на мне Свету, то меня. Объятый со всех сторон женской плотью я задремал.

— А! — А! — А! — Протяжный крик вывел меня из дремотного состояния. Я встрепенулся, чуть не скинув с себя дремлющих женщин. Приподняв головы, мы увидели бьющуюся в конвульсиях, на груди у Макса, Маню.

— Дорвалась баба! Боюсь, что мы с вами, выпустили на свободу, сексуального джина. А ведь была такая закомплексованная скромница. — Катерина протянула руку и вытянула откуда-то мягкий тёплый плед. — Давайте ещё вздремнём. — и устроившись у меня на плече закинула на меня ногу. Света последовала её примеру, с той разницей, что не стала закидывать ногу, а стала перебирать пальцами мою истерзанную плоть.

...

Проснулся я рано. Руки под тяжестью, лежащих на плечах голов, затекли и я их вообще не чувствовал, очень неприятное ощущение. Не много пошевелившись, растревожил женщин, и Катя развернулась, прижав свою холодную задницу к моему бедру, а Света привалилась ко мне животом, и хлопала сонными глазами, положив руку и голову мне на грудь. Руки закололо «иголками», и я смог шевелить пальцами. Удивительно, но даже после этой изнуряющей ночи, член, как и всегда по утрам, стоял.

— Света, да отпусти ты его, дай хоть немного отдохнуть. И вообще, я в сортир.

С трудом ориентируясь в чужой квартире, при свете уличных фонарей, я нашёл желанную дверь, но за ней горел свет. «Забыли выключить» — решил я, и уверенно, держа член наготове, ссать было охота, дёрнул ручку.

— Заходи. Гостем будешь. — На унитазе восседала Маня.

— Я думал, что ты ушла домой. Дай слить. — Она не встала с унитаза, а только сдвинулась к бачку и расставила ноги. — Попадёшь? — Ехидно прищурилась она.

— А то. — Я направил член в узкий просвет, но струя, зажатая слипшийся уретрой, предательски вильнула в сторону и ударила ей в ляжку.

— О! какая горячая. Поводи. — Она перехватила член и направила струю себе на лобок, на половую щель.

— Вот, сумасшедшая! У тебя, Мань, крыша поехала? — возмущался я, а сам, подлец, водил членом обливая её мочой.

— Помой меня. — Она слизнула каплю с конца и вопросительно глянула на меня, своими огромными голубыми глазами, погружая член в рот.

— Вставай по душ. — сказал я, но продолжал толкать уже пришедшую в кондицию плоть, поглубже в гортань. Кончать я не собирался, нечем, но приятно, чёрт возьми. — Ладно, хватит, вставай.

— А ты?

— Не хочу.

— А я очень, очень хочу. У меня всё тело просит, чтобы внутри меня кто-нибудь был. Ну, пожалуйста. Я так долго этого не знала. Смотри, как он стоит и тоже хочет войти в кого-нибудь. Так почему же не в меня? Я всё сделаю сама. Я не долго. Я научилась быстро кончать. Или я тебе так противна?

— Да нет! Что ты? Просто я устал. Хорошо. Полезай в ванну. — Сдался я, поддавшись её уговорам. Я взял её за тонкую талию, которая странным образом, почти под прямым углом упиралась в широкий таз, и приподняв поставил под душ. Горячие струи ударили ей в лобок, и распрямляя чёрные волосы, заструились в промежность. Я взял мочалку-варежку, налил шампунь и стал протирать её худое тело.

— Меня мама так в детстве мыла.

— И здесь тоже мыла? — Я просунул варежку в половую щель. Прошелся по ней и добрался до ануса.

— Нет. Здесь я мыла сама. А ещё можешь?

Я повернул её к себе спиной, слегка наклонил вперёд и принялся натирать мочалкой между ног от клитора до ануса. Её ноги начали подкашиваться. Она приседала, всё шире разводя худые ляжки, между которыми и без этого была широкая щель. Я сбросил варежку и ввёл два пальца во влагалище, а большим пальцем придавил анус, массируя его и постепенно проникая во внутрь узкий проход. Когда пальцы сомкнулись у неё внутри, она рухнула на колени, высоко задрав задницу, и жалобно стеная. У меня мелькнула мысль, чтобы отодрать её в задницу, но мой член не одобрил моей инициативы, вяло понурив головку. Пришлось довести дело до финиша без него, одними руками, благо, что ждать пришлось не долго и она в судорогах шлёпнулась животом на дно ванной. Я взял лейку и смыл с лежащего тела пену, выключил воду, положил на край ванны махровое полотенце и молча вышел.

Я шел по тёмному коридору стараясь не шуметь, но это оказалось лишним. К моему удивлению никто не спал. Макс сидел на диване с раздвинутыми ногами, между которых, откинут голову на его хозяйство, сидела Лена. Макс размахивал рюмкой и, вероятно, только что объявил какой-то весёлый тост, потому что все смеялись. Света и Катерина, по-прежнему сидя на полу и накинув на плечи плед, чокались рюмками.

— А вот и наш главный ебарь объявился! — без тени смущения выдала Катя. — Маню, видимо, заебал в доску?

— Жива ваша Маня. За что пьём? — я глянул на часы — Скоро на работу, между прочим.

— Не будь занудой. Давай по чуть-чуть. Закусим и на работу. — Уговаривал Макс, который явно находился в приподнятом настроении. А я, как вспомнил про вчерашнюю аварию, так и потерял всякий интерес к происходящему, голова ушла на работу без меня. Я на автомате хлопнул рюмашку, увалился на ковёр под бок Свете, прикрывшись уголком их пледа, и задремал.

До реального подъёма оставалось ещё часа полтора.

День восьмой канул в Лету.