Ненавижу сюрпризы (перевод с английского). Часть 1

Я почувствовал странную смесь боли и полного блаженства. Некоторое время они сражались между собой, но блаженство победило. Мы заснули в объятиях друг друга.

***

Как ни странно, после этого я не вернулся в нашу спальню. Много ночей я продолжал спать в комнате для гостей, иногда возвращаясь, чтобы подержать Дженни, иногда держась от нее подальше. Ей хватило мудрости не давить на меня — она всегда радовалась, когда я ложился с ней в постель, но молчала и терпела в те ночи, когда я этого не делал. Мне казалось, что я прорабатываю свою собственную драму примирения со многими приливами и отливами чувств.

Прошло почти три месяца, прежде чем мы занялись любовью опять. К тому времени я бывал очень возбужден, по крайней мере, периодически, и начал регулярно мастурбировать в душе. Но я чувствовал, что мне не следует снова бросаться в секс с Дженни — я боялся, что моя обида и гнев вспыхнут, что приведет к очень неприглядной сцене.

Когда я подумал, что готов, я превратил вечер в сюрприз, любимую форму внимания к Дженни с моей стороны. Однажды в пятницу она пришла домой с работы и увидела на кухонном столе записку от меня, в которой говорилось: «Сегодня вечером мы идем ужинать — пожалуйста, оденься для модного ресторана и будь готова к 20: 00. Твой кавалер».

Я договорился, чтобы в полвосьмого пришла няня, а ровно в восемь часов вечера я появился у входной двери — я взял с собой на работу свой красивый костюм и переоделся там. Я принес для Дженни цветы, как будто это действительно было свидание. Она встретила меня широкой улыбкой и выглядела просто восхитительно. Она надела темно-бордовое бархатное платье, подчеркивающее ее стройную фигуру, и уложила волосы так, как она знала, мне нравится. И ее глаза были полны блеска и счастья. Возможно, она не поняла всего, что я имел в виду, но знала, что это — хороший знак.

У нас был чудесный ужин в лучшем итальянском ресторане Сент-Луиса, с достаточным количеством вина, чтобы увеличить наше удовольствие, но не споить. Я знал, что ей было интересно, в связи с чем был этот вечер, но на пару ее вопросов я с улыбкой ответил: «увидишь», и она поняла, что ей придется запастись терпением.

Когда мы вернулись домой, я заплатил няне, и мы заглянули к спящей Диане. Затем я достал из гардероба запакованный пакет и подал его жене.

— Дженни, я буду благодарен, если ты возьмешь это с собой в нашу ванную и приготовишься ко сну. Я встречу тебя в спальне через десять минут.

Она посмотрела на меня сияющими глазами, поцеловала и поспешила вверх по лестнице. Десять минут спустя я лежал обнаженный в нашей постели при приглушенном свете, когда она вышла из ванной. Ее золотистые волосы были распущены по плечам, и на ней была очень сексуальная бледно-лиловая ночнушка, которую я для нее купил. К настоящему моменту она догадалась, в чем заключается остальной сюрприз!

Может показаться странным, что я пошел на все эти сложности в нашу первую ночь секса — почти как если бы это я был виноватым, идущим на все, чтобы примириться с ней. Разве я не должен был быть в ярости, все еще заставляя ее страдать с каждым словом из моих уст?

Ответ заключается в том, что слова Барбары наконец-то дошли до меня: у меня ДЕЙСТВИТЕЛЬНО был выбор, как справиться со своим гневом, и отпустить его показалось лучшим способом снова сделать себя счастливым. Вдобавок я осознал, что одно из худших в ее измене, — это то, насколько пассивным это заставляет меня чувствовать себя, чувствовать себя жертвой. Организация этой романтической ночи для нас с Дженни была активным шагом, положительным шагом, который я сделал, чтобы избавить нас от боли ее прелюбодеяния. Я чувствовал себя готовым сделать этот шаг.

Я встал с постели, уже частично возбужденный, и подошел к Дженни. Я прижал ее к себе и сказал:

— Ты выглядишь так великолепно в этой ночнушке, что мне почти стыдно снимать ее с тебя. Но это именно то, что я собираюсь сделать, поэтому надеюсь, ты не против, если я сделаю это не сразу?

— Не торопись, дорогой, — сказала она мне на ухо. — У меня нет других планов на вечер!

Мы вместе лежали на кровати, целовались и ласкались. Спустя столько времени и после того, что произошло, я почувствовал себя странно, как будто это был наш первый раз, что сделало все чрезвычайно захватывающим. Когда я ласкал ее груди, она стонала мне в рот, выгибая спину, чтобы сильнее прижать их к моим рукам. Я скинул бретельки ночнушки с ее плеч и сдвинул ее вниз, погладил и лизнул ее груди, чувствуя, как ее бедра начинают двигаться навстречу моему твердому члену.

Я перекатился на спину и притянул ее к себе, поставив над собой на четвереньки, так что эти прекрасные груди свисали над моим лицом, и я продолжал лизать, целовать и сосать их, гладя руками ее ноги. Я медленно двинулся вверх по ее ногам и стянул ночнушку с ее талии. Затем я долгое время скользил руками вверх и вниз по ее бедрам, приближаясь к ее киске, но так и не доходя до нее, все время целуя ее груди и посасывая соски.

Вероятно, прошли годы с тех пор, как я так долго возбуждал Дженни, и она становилась все более и более страстной. Обычно она вела себя в постели довольно тихо, но тут ее стоны удовольствия участились, а ее бедра подергивались, когда она пыталась подтолкнуть мои руки к своей киске. Наконец, я провел одним пальцем до упора, обнаружив, что она насквозь промокла. Используя палец, чтобы стимулировать ее влагалище, я другой рукой возбуждал ее клитор, пока ее бедра не задергались взад и вперед, и она не простонала, задыхалась:

— О-о, Брэд!

В то время как она крутилась надо мной, я удерживал свой рот на ее груди, а руки на ее клиторе и влагалище. Когда она была очень близка к оргазму, я замедлил свои движения примерно на минуту, а затем снова начал поднимать ее возбуждение. Я сделал это еще два раза, а в третий продолжал гладить, когда она вдруг ахнула, перестала дышать, неконтролируемо дернулась, а затем выдохнула, плашмя рухнув на меня...

Я держал ее в объятиях, уткнувшись лицом между ее грудей. Я знал, что этот ублюдок Андерсон не заставлял ее так себя чувствовать, и хотя дело было не в этом, я все равно чувствовал себя хорошо.

Не поднимая головы, Дженни сказала:

— О, детка, ты убил меня. Я мертва. Боже, это было чудесно. — Ее голос был низким и совершенно расслабленным. Затем, через минуту, она перекатилась набок и прижалась ко мне, положив голову мне на плечо и глядя мне в лицо. — Я так по тебе скучала, — просто сказала она.

— Я тоже, — сказал я, на самом деле чувствуя это. В тот момент я так сильно ее любил — гнев все еще был внутри меня, но где-то в дальнем уголке, где это, казалось, не имело значения.

Мы лежали еще несколько минут, лениво поглаживая спины друг друга. Затем одна из ее рук начала нежно и приятно спускаться к моему члену. В мгновение ока он стал жестким и закачался в воздухе.

— Что нам делать с этим, Брэд? — с улыбкой спросила Дженни. — Ты не хочешь вставить его в меня, или... я должна любить тебя своим ртом?

Я был поражен — это было намного более откровенно, чем когда-либо говорила Дженни о сексе, и мне это понравилось. Без сомнения, она пыталась помириться со мной, но в тот момент меня это ничуть не беспокоило.

— Внутрь тебя, — ответил я. — Я надеюсь, что ты воспользуешься ртом позже, чтобы подготовить меня ко второму раунду. — На мгновение она выглядела удивленной, а затем довольной.

Не говоря ни слова, мы оба перешли в миссионерскую позу, возможно, оба хотели в этот раз встретиться лицом к лицу и в объятиях друг друга. После всех прелюдий я был удивительно тверд, и она тихонько застонала, когда я вошел в нее, медленно, одним плавным движением...

Мы начали соединяться, нежно двигаясь вместе, наслаждаясь ощущением каждого момента нахождения моего члена в ее киске, моей груди напротив ее груди, наших рук вокруг друг друга, ее бедер, сжимающих мои бока. Это было восстановление — по крайней ...  Читать дальше →