Я вам спою

не мог, поэтому задумчиво подбирал ветки, углубляясь в лес.

От раздумий его отвлек тихий крик. Сирена? Черт, он ушел, а она там одна! Он понесся в сторону озера, запинаясь о корни, едва успевая отворачиваться от жестких колючих ветвей, хлещущих по лицу. Уже у самого озера он все-таки запнулся и растянулся во весь рост.

Поднял голову. На пятачке у воды никого не было, только под ветками огромной ели шевелилось что-то бесформенное. И именно оттуда донесся жалобный крик:

— Ваальтеер. Куда ты делся-то, чтоб тебя...
— Сирена? Ты где?
— Тут я. Палатку подними, я запуталась, — он подошел к шевелящейся массе, приподнял краешек ткани — и не смог удержаться от смеха. Да, там была Сирена — замотанная в кокон и опутанная веревками.
— Ккк... кто тебя так?
— Она. Палатка. Я тут это... Ты собираешься меня вытаскивать отсюда, или так и будешь ржать всю ночь? — еле сдерживая смех, Вальтер распутал странную конструкцию, вытащил оттуда девушку, потом просто поставил натяжной домик, как полагается. Все это время Сирена возилась со своей котомкой, не глядя на него. Продолжая тихо посмеиваться, парень развел костер, иногда поглядывая в сторону Сирены.

А та развила бурную деятельность — на его плаще (который теперь служил скатертью) уже были разложены колбасы, горка помидоров, хлеб и даже окорок. Девушка заметила его взгляд и застенчиво улыбнулась.

— Ну вот, все готово. Угощайся, а я пока ополоснусь немного, — она отошла к кромке воды, скинула башмачки и поболтала босой ступней.

— Водичка теплая! Вальтер, отвернись, пожалуйста, — и вот кто и какой неведомой силой его заколдовал? Обратил в камень? Потому что он не мог не то, что отвернуться — даже прикрыть глаза! Ведь Сирена уже сбросила длинную юбку, и теперь он видел эти стройные ножки, сама мысль о которых заставляла его дышать чаще. А молоденькая ведьма уже подняла руки, стягивая через голову блузку. Вид её округлых бедер едва не отправил Вальтера в нокаут, он судорожно сглотнул и вцепился пальцами в воротник рубашки. Еще пара движений — он увидел узкую спину, и эти трогательные ямочки над ягодицами. Небрежным движением девушка перехватила длинные волосы, скрутила их, а потом... Медленно стянула кружевные трусики, обнажая прелестную попку.

Плавно покачивая бедрами, искусительница вошла в воду. Вальтер завороженно смотрел, как темная вода принимает хрупкое тело, и белоснежная кожа кажется золотистой. Войдя по шею, Сирена обернулась и задорно крикнула:

— Водичка — как парное молоко! Ты не хочешь искупаться? — вот уж купаться он точно не хотел. Боялся даже лезть в воду. Просто потому, что она была прозрачной, и теперь он не мог оторвать взгляда от небольших остроконечных грудок с бледными сосками, уже топорщившимися от прохлады.

Девушка поняла его по-своему — она махнула рукой, приглашая, потом отвернулась и поплыла.

Вальтер заметил, что плавать она почти не умеет, подгребает под себя руками и сильно хлещет ногами. По-собачьи. «По-собачьи. Черт, черт, черт! Даже не думай!»

Мужественно запретив себе думать о... Нет, ну как это возможно? Не думать о той, которая вот сейчас прямо перед ним — весело бултыхается в воде, смеется и зовет к себе? Когда перед твоим взором (очень пристальным!) — то розовые пятки, то круглая попка, то смеющееся личико (смотреть в глаза! Они красивые! Смотреть в глаза! См... ооох...)

Кто же выдержит? Вальтер не смог. Он сам не знал, когда с него слетела одежда. И как он оказался в воде рядом с Сиреной — он тоже не знал.

Все, что он успел сообразить — как он касается этого нежного хрупкого тела и накрывает поцелуем смеющиеся губы. Только спустя очень долгие мгновения — он ошалело понял, что ему отвечают! И что нежные руки обвили его шею, а пальчики перебирают пряди волос.

Руки парня сомкнулись на тонкой талии, потом одна несмело опустилась до круглой ягодицы и осторожно сжала её. Словно в ответ на это, быстрый язычок скользнул между его губами и слегка дразня, коснулся его языка. Поощренный этими действиями, парень накрыл ладонью маленькую грудь, с восторгом ощутив её мягкость и тепло.

Занятые друг другом, влюблённые не видели, как из-за деревьев показалась кряжистая фигура. Человек с длинными седыми волосами присмотрелся и снова отошел в тень леса. Не сводя глаз с парочки в воде, он уселся под деревом и вытянул ноги, даже не думая о том, чтобы как-то обнаружить свое присутствие.

Вальтер подхватил Сирену на руки и вышел из воды. Осмотревшись, он бережно уложил девушку на кучу их одежды и лег рядом, глядя в её прекрасные глаза. Их губы снова встретились, руки начали исследовать тела друг друга, отыскивая наиболее чувствительные точки. Легкий ветерок разносил над озером прерывистые вздохи и тихие стоны, вызывая задумчивую улыбку у человека в тени.

Легкими поцелуями Вальтер спустился до тонких ключиц Сирены, коснулся кончиком языка нежной ямочки меду ними, вызвав еще один тихий стон. Его губы сомкнулись на потемневшей от возбуждения ягодке соска, а рука нежно очертила изгиб талии, спускаясь к бедру. Девушка судорожно вздохнула и раздвинула ножки, накрыла его ладонь своей и направила его руку между ними. Повинуясь безмолвному приказу, он прикоснулся к пока еще сомкнутым губкам, осторожно пальцем проник между ними и застонал от того, как там было горячо и влажно. Внимательно глядя в лицо Сирены, провел пальцем, отыскивая наиболее чувствительную точку. Её глаза были закрыты, между розовыми губками скользил острый кончик языка, в глубине горла зародился тихий гортанный стон. Вальтер погладил нежные складки и нашел напряженную горошинку, от одного прикосновения к которой Сирена вздрогнула. Уже смелее, он потер эту бусинку — наслаждаясь стонами девушки, её прерывистым дыханием и легкой улыбкой.

Наблюдатель под деревом тоже тихо вздохнул и сменил позу — оперся спиной на шершавый ствол и вытащил небольшую арфу, но пока просто положил её на колени.

Вальтер двигал рукой все быстрее, большим пальцем прижимая пульсирующий клитор девушки, а указательный уже проникал в её лоно, дразня и возбуждая, вызывая стоны и всхлипы.

Сирена не выдержала — она обняла парня и просто потянула его на себя, нетерпеливо вздрагивая. Он нежно поцеловал её в губы и опустился над ней на локти, между раздвинутых ножек, мечтая войти в неё и боясь причинить боль.

Вальтера бросило в жар, когда тонкие пальчики обхватили ствол его ноющего члена и направили во влажную тесную глубину женского тела. Уткнувшись в шею девушки, вдыхая аромат её волос, он сделал первый толчок, и едва не закричал от острого удовольствия.

Два тела соединялись в безумном танце любви, хриплые стоны парня смешивались с криками девушки, они оба двигались все быстрее.

А свидетель только усмехнулся, взял арфу и начал перебирать струны, уже точно зная, что его не услышат.

Неожиданно Сирена вздрогнула и замерла, а Вальтер почувствовал нежную пульсацию её лона, и остановился, догадавшись и давая девушке прочувствовать оргазм.

Голубые глаза открылись, она счастливо вздохнула.

— Как мне хорошо!

— Мне тоже, очень. Ты чудесная... — парень поцеловал её в губы, обнимая, и потянул на себя, переворачиваясь на спину. Она рассмеялась, звонко чмокнула его в губы, после чего приподнялась и опустилась на его член сама. Она уперлась руками ему в грудь и медленно подняла бедра, потом так же медленно опустилась, дразня и распаляя его.

Он не смог терпеть это — сжал её бедра и начал двигаться сам, хрипло вскрикивая от наслаждения. А Сирена с удовольствием снова отдала ему инициативу, позволяя подкидывать себя на члене и только тихо постанывала.

Ни ей, ни Вальтеру много времени не понадобилось — в этот раз они одновременно достигли оргазма, и девушка просто рухнула на парня с протяжным стоном.

Она улеглась рядом, и какое-то время они просто обнимались, потные и счастливые, нежно касаясь и целуя друг друга, не подозревая о том, что за ними наблюдают внимательные глаза.

Седой дождался, пока девушка стыдливо поплещется на мелководье, наденет рубашку Вальтера, и пока тот натянет штаны, после чего вышел в круг, освещенный светом костра.

— Доброй ночи, — даже раскат грома не мог бы произвести на влюбленных большего впечатления — Вальтер вскочил, заслоняя собой Сирену, а та прижала ладонь ко рту и замерла от ужаса.
— У... у... учитель? Оой! — она подхватила скомканную одежду и юркнула в палатку, а седой мужчина спокойно уселся у костра, и, не обращая внимания на парня, соорудил себе громадный бутерброд.
— Ты кто такой? Лучше тебе уйти, иначе... — с олимпийским спокойствием игнорируя Вальтера, пришелец жевал, молча глядя на пламя костра. И только когда Сирена, уже полностью одетая, выбралась из палатки, спокойно сказал.
— Быстро ты по измерениям скачешь, девочка. Еле догнал, — не поднимая глаза, девушка накинула на Вальтера его рубашку и потянула сесть. Она сжала его пальцы, но смотрела на седого мужчину напротив.
— Сирена, ты его знаешь?
— Да. Это мой учитель...
— Вяйнемюйнен, к вашим услугам, — старый наглец взял помидор, надкусил его, круто посолил и начал есть. — Я тебя давно ищу, Йиссандра. И в каждом. Повторюсь, в каждом измерении я слышу байки. Вот и сегодня — интересная история, как одна белобрысая моль ограбила почтенного трактирщика. Мнения разделились, знаешь ли. Кто-то смеется, а кто-то верит, — казалось, он говорит с обкусанным помидором, внимательно его разглядывая. Потом он поднял глаза. — Ты домой-то собираешься? Родители с ума сходят.
— Я не моль!
— Она не белобрысая! — одновременно крикнули Вальтер и Сирена. Потом девушка вздохнула.
— Учитель, я благодарю вас за то, что искали меня, но я бы хотела пока остаться здесь. Здесь тоже есть чаропевец — и мне интересно, чему он может меня научить.
— Ртуть? Я его знаю, он сильный маг. Что ж... Ты уверена? — она кивнула, боясь дышать от радости — Вяйнемюйнен редко (никогда!) соглашался с её идеями и выполнял просьбы. — Тогда спой мне, да и пойду я, пожалуй.
— А что именно спеть?
— А что старику надо на ночь глядя? Ту колыбельную, которую ты разучивала, на нашем последнем уроке, — девушка радостно улыбнулась и взяла гитару. Она была так рада, что даже не обратила внимания, на арфу в руках старика. Нежный голос понесся над гладью лесного озера.
— Обернусь я белой кошкой,
Да залезу в колыбель.
Я к тебе, мой милый крошка,
Буду я твой менестрель.

Почему так странно зудит кожа? Почему гитара стала вдруг такой тяжелой?

— Буду я сидеть в твоей колыбели,
Да петь колыбельныя,
Чтобы колокольчики звенели,
Цвели цветы хмельныя.

Ничего не понимая. Сирена продолжала петь, когда вдруг увидела в руках учителя его арфу. Боже!

— Ааахх! Миу! — девушка упала на траву, а гитара стала огромной и больно стукнула её по голове грифом.

Вальтер с ужасом уставился на белоснежного котенка, который жалобно мяукнул и поднял на парня голубые глаза.

— Вот так-то лучше, — старый финн сгреб кошечку заскорузлой пятерней и сунул себе за пазуху, после чего встал и начал перебирать струны.
— Стойте! Верните её! — кинулся к нему Вальтер, но старик поднял гитару и сунул ему в руки.
— Ей учиться надо. И тебе тоже. Найди Ртуть. А гитару я ей новую сделаю, — с этими словами он пошел в сторону озера, лениво наигрывая какую-то мелодию. И с каждым шагом его фигура теряла плотность, пока не исчезла совсем.