Рим-кровавый и развратный. Часть 11

Пока госпожа ласкала ртом его член, Элатий постанывал от удовольствия и непроизвольно начал двигать бёдрами. Руками же, он придерживал голову молодой римлянки, взъерошив черные локоны её волос. Юлию позабавила мысль, что движения гладиатора напоминают сейчас то, как двигаются мужчины при соитии. Получатся, Элатий овладевает её ртом, пользует его, как будет вскоре овладевать и пользовать её мокрую, маленькую...

Столь похотливые ассоциации ещё больше взбудоражили Юлию.

— Я хочу тебя! — хрипло и приглушенно выкрикнула она, когда в очередной раз член вышел из её рта. — Быстрее... Во имя Венеры Неистовой... , мне нужен мужчина.

Молодая римлянка поднялась и одним быстрым движением избавилась от своей эскомиды. Обнаженную госпожу Элатий видел многократно, но всякий раз, затаив дыхание взирал на неё, не уставал восхищаться ее гибким, стройным телом. Нагота Юлии будила в нем зверя, самца, желание обладать ею, становилось просто нестерпимым. Но Юлия — это не портовая шлюха с которой можно не церемонится. Об этом не следовало забывать. Любить ее следовало страстно, но нежно.

Элатий бережно поднял на руки свою бывшую госпожу и отнёс её на топчан. Он уложил Юлию на спину и после, сжав обе её щиколотки, раздвинул ноги молодой женщины широко в стороны. Но гладиатор, не смотря на невыносимое желание не стал сразу овладевать римлянкой. Для начала горячий сладостный вихрь поцелуев по всему телу. Это заставило Юлию громко стонать и изгибаться от удовольствия. Горячие ласковые губы Элатия прошлись по её шейке и плечам, и после настал черёд небольших, но тугих грудей и темно-коричневых сосков, которые Элатий не только страстно вылизал, но и нежно покусывал, заставляя молодую госпожу вскрикивать и подергиваться в восхитительных ощущениях нервно-пульсирующего наслаждения, пробегающего от сосков вниз к влажной, призывно приоткрытой «раковинке». Далее, губы гладиатора совершили приятное путешествие вниз по животу Юлии и добрались до её гладко выбритого лобка. Горячее, страстное дыхание обдало низ живота римлянки и её истомившаяся дырочка отозвалась на это теплым струением вагинального сока.

Элатий шумно вздохнул и припал ртом к вожделенному источнику. Юлия вся замерла, забыла, как дышать. Губы и язык мужчины играли с её губками, приникали между ними, теребили, сладко щекотали выступающий над входом в щелку бугорок. Молодая римлянка зажмурилась от наслаждения, из груди её исходил сдавленный стон.

— Давай же, я не могу больше... Хочу тебя.

Элатий привстал, он был такой могучий и прекрасный, словно Геркулес. Мышцы под его бронзовой, глянцево блестящей кожей отчётливо проступали — великолепный самец, готовый наконец, овладеть ею.

Крепкий, прошитый толстыми венами член, растягивая нежные створки женской прелести начал проникать внутрь. Поначалу, как это обычно бывает, дело продвигалось с некоторым трудом. Но Юлия была так влажна, что вскоре Элатий был просто «проглочен» до основания.

Гладиатор начал неспешно двигаться вперёд-назад, придерживая своё тело на вытянутых руках. Член его плавно, нежно уходил почти до основания в пульсирующую наслаждением дырочку Юлии.

Она обняла его руками за крепкую шею. Ноги римлянка широко раскинула в стороны, но затем, во время соития ни раз обхватывала ими любовника за поясницу, или же вскидывала их вверх.

Элатий постепенно ускорял ритм своих движений. Всё быстрее и быстрее... Но будучи опытным любовником, чередовал их и с медленным, глубоким, чувственным проникновением. Это заставляло молодую госпожу громко стонать и вскрикивать от острого наслаждения. Время от времени наклоняясь, гладиатор играл с торчащими сосками Юлии: то, прикусывал их, то облизывал, то зажав между губ, чуть сдавливал и отпускал, потом снова чуть сдавливал и отпускал...

Это продолжалось в течении долгих потрясающих минут. Кульминация, как и всегда случилась у них, словно буря, словно дикая, неподвластная никому стихия. Вершина плотского торжества, невообразимый восторг. Ощущения яркие, густые и сочные, пьянящие, как вино.

Юлия стонала, рычала и царапала спину Элатия ногтями, била пятками о топчан. Видя, как госпожа кричит от острого наслаждения, самнит более не мог сдерживать давящую, избыточную силу в яйцах. И он высвободил всё, что у него было и разразился громкими стонами. Теплые и густые потоки семени заполнили лоно Юлии. Она, ощутив, как мужчина изливается в неё испытала невероятную бурю чувств, а наслаждение стало таким острым, что сознание молодой женщины на мгновение помутилось, растворилось в каком-то золотистом и теплом облаке.

Лишь пару минут спустя, опустошенные, усталые и взмокшие от пота, любовники смогли приподняться. Их глаза встретились.

Во взгляде Юлии, было и счастье от полученного удовольствия и грусть, которую она не могла утаить.

— Госпожа, ты... Может, не стоило нам?

— Я не жалею, Элатий. Я хотела этого.

— Я, тоже не жалею, прошептал самнит. — Увидеть тебя на последок, прикоснуться... Быть с тобой в эту ночь... Мою последнюю ночь.

— Это решат боги, — сказала Юлия. — И если они захотят помочь... Впрочем, не будем загадывать.

Слова Юлии показались Элатию странными.

— Боги, уже решили, — произнёс он спокойно. — Завтра у меня не будет ни единого шанса. Бой задуман с целю покончить со мной.

— Против тебя выставят сначала двух, потом четырех, потом шестерых бойцов, — сообщила Юлия. — И дальше по нарастающей. Поначалу это будут осужденные на смерть преступники. Но потом гладиаторы из разных школ.

— Понятно, — кивнул Элатий. — Что ж, мне самому интересно, какой по счёту противник оборвёт мою жизнь. Я постараюсь сделать этот счёт, как можно более долгим.

— Из твоих слов следует, что ты не намерен сдаваться, даже если нет ни единой надежды! — воскликнула Юлия, приподнимаясь на одном локте.

— Я буду сражаться до последнего, пока не паду, пока разит рука и бьётся сердце.

— Можно ли ждать иного от великого чемпиона? — глаза молодой женщины восторженно блестели.

* * *

После полудня, когда дневная жара начал спадать граждане Рима направились к Большому Цирку. Все улицы и дороги ведущие туда были запружены народом. Из объявлений, написанных краской, либо простым углём на стенах домов было известно, что сражаться предстоит Элатию в бою доселе невиданном — настоящим испытании для непобедимого чемпиона.

Ужасающий шум сопровождал вхождение граждан и прочего люда в Цирк и занятие ими мест. Многотысячные толпы теснились возле входов. Городские стражники едва могли поддерживать порядок при отсутствии которого случилось бы немало трагедий и смертей, ибо граждане, охваченные небывалым волнением напирали друг на друга, совершенно не заботясь о том, что могут кого-нибудь раздавить и совершенно не думая, что та же участь может постичь их самих.

Но вот, торжественно прозвучали трубы и консул Гней Октавий, восседавший на почетных местах в числе других высших магистратов города и именитых гостей объявил об открытии Игр.

Вначале, по традиции прошли шуточные бои с деревянными мечами. Затем вышло несколько пар, показавших неплохие схватки четверть из которых закончились смертью проигравших. Всё это доставило квиритам немало волнительных минут и удовольствия. Но все ждали главного боя ради которого и собрались здесь.

И вот, как только либертусы присыпали кровавые пятна песком, а тело последнего из павших уволокли, зацепив его крючьями, над Цирком разнесся зычный голос глашатая-прекона, усиленный медным рупором в форме бычьей головы.

— Граждане Рима и почтенные гости, теперь перед вами предстанет гладиатор, чьё имя стало легендой, чей разящий меч ни раз окроплял кровью песок арены. Элатий Непобедимый!

Восторженный крик десятков тысяч ...  Читать дальше →