Тридцать три. Часть 29

  1. Тридцать три. Часть 1
  2. Тридцать три. Часть 2
  3. Тридцать три. Часть 3
  4. Тридцать три. Часть 4
  5. Тридцать три. Часть 5
  6. Тридцать три. Часть 6
  7. Тридцать три. Часть 7
  8. Тридцать три. Часть 8
  9. Тридцать три. Часть 9
  10. Тридцать три. Часть 10
  11. Тридцать три. Часть 11
  12. Тридцать три. Часть 12
  13. Тридцать три. Часть 13
  14. Тридцать три. Часть 14
  15. Тридцать три. Часть 15
  16. Тридцать три. Части 16—18
  17. Тридцать три. Часть 19
  18. Тридцать три. Часть 20
  19. Тридцать три. Часть 23
  20. Тридцать три. Часть 24
  21. Тридцать три. Часть 25
  22. Тридцать три. Часть 26
  23. Тридцать три. Части 27—28
  24. Тридцать три. Часть 29
  25. Тридцать три. Часть 30
  26. Тридцать три. Часть 31
  27. Тридцать три. Часть 32

Страница: 4 из 5

преждевременно. Прилёг между её ног и дуновениями начал раздвигать волосики на щели. Она заёрзала тазом из открытого преддверья выкатилась капля. Я прервал её сладострастие болезненным шлепком по клитору. Она взвизгнула и пыталась сжать ноги.

— Ты что? Обалдел?

— Не надо кончать от дуновения ветра. Терпи, а то получишь ещё или вообще не получишь того о чём просила. Поняла?

— Поняла. Но ведь больно.

— Терпи и больно не будет.

Я раздвинул её лепестки и дотронулся до клитора. Она мелко-мелко дрожала, влагалище сузилось, руки сжаты в кулаки. Она терпела. Я поиграл языком с головкой клитора, сдёрнув с неё капюшон. Она задёргалась. Звонкий шлепок по ягодице.

— Ой! Больно!

— Терпи!

— А! больше не могу! Больно! А! Больно! Ещё! А!

Такого я ещё не видел, губчатое тело, почти полностью заполнившее преддверье и острым клином, торчало из вагины. Я ввёл пальцы в сырое влагалище вдоль странного уплотнения, и Саня забилась с криком: «Я больше не могу!», прыснула тонкой слабой струйкой, раз, другой и затихла.

— Ваш отец точно также издевался надо мной. Царство ему небесное.

Я удивлённо поднял глаза на стоящую над нами пожилую сухонькую женщину, с седой головой, в длинной для неё мужской рубашке, рукава которой были обрезаны выше локтя, одетой на голое тело. Сквозь редкие седые курчавые волосы лобка проглядывали увядшие губы и из них торчал возбуждённый клитор. Не веря своим глазам, я протянул руку и коснулся пружинисто отозвавшейся плоти. Она чуть охнула.

— Баба Варя! Ну, кто вас звал? — с гримасой отчаяния хлопнула себя по ляжкам Таня.

— Я слышала, как вы тут все голосили! И вот вижу, что вы привели себе, наконец, хорошего мужика. Я так понимаю, что вы все уже получили толику удовлетворения? Молодой человек, не соблаговолите ли вы искупать своего удальца в моей, затянутой холодной коркой забытия, прорубе?

Я был поражен не только внезапностью её появления, её видом, но и витиеватостью речи.

— Что вы, сударыня? Увидя ваш расцветший бутон, я сразу же воспылал желанием.

Она опустилась рядом с Саней, опираясь на любезно поданную мной руку.

— Разрешите узнать, сударыня, какую позу соития вы предпочитаете?

— Вы столь любезны! Предоставляю вам право выбрать самому. Думаю, что вы меня, в любом случае, не сможете огорчить. Один факт происходящего для меня великий праздник.

Я подвернул край матраца высоким валиком и перенёс на него лёгкое тело. Баба Варя без стеснения развела ноги. Как сочная курага, большие губы не вызывали ни отвращения, ни жалости, а лепестки губ сохранили свою свежесть, хоть потеряли упругость. Зато клитор в своём капюшоне был прелестен. Я не мог не ответить на его молчаливый зов и пройдясь языком по вульве взял его в губы. Дрожь и стон потрясли её тело. Я пальцами проник в суховатую вагину. Что можно ожидать от женщины далеко за семьдесят? Но я ошибся, её влагалище, иссохшее без употребления, стремительно увлажнялось. Каждое моё прикосновение она переживала, как в анекдоте, как в последний раз, радуя меня такой многообещающей самоотдачей. Я, стоя перед ней на коленях, выпрямился и взял член в руку, и чтобы не мучить женщину болезненностью сухого входа, измазал его в брызгах, скопившихся в ямке пупка Сани. Варвара одобрительно улыбнулась.

Как я не старался, но от болезненных ощущений избавить не смог, уж больно усохло её влагалище и мне пришлось растягивать его, как у девочки, под свой размер. Она терпела и облегчённо вздохнула, когда член упёрся ей в дно. Дальше было проще. Я легонько двигал членом пока прилипшее к нему влагалище не увлажнилось настолько, что я смог совершать нормальные толчки. И чем размашистее я работал, тем радостнее и моложе становилось лицо Варвары. Я не ожидал, чтобы она дошла до оргазма, но такое произошло. Она тихонько заойкала и уронила ноги счастливо улыбаясь. Я подвигался в ней ещё с минуту и извлёк член, перенёс на равное место.

— Сударыня, разрешите поблагодарить вас за доставленное мне удовольствие. — я поцеловал старушку в губы, по-настоящему, как любовницу.

— Эх! Где мои семнадцать лет? Спасибо, красавчик! Вдохнул ты в меня ещё маненько жизни. Ну я пошла, а вы тут, смотрите, чтобы парень довольный ушёл, не мучайте сильно! Знаю я вас, как дорвётесь не оторвать! — Она с улыбкой погрозила пальцем и вышла.

— Во баба Варя даёт! Видеть тоже припёрло под завязку.

— Девочки, у вас в загашнике, случайно, ещё кого-нибудь нет?

— Тебе нас мало? — Таня с агрессивным видом надвинулась на меня.

— Что — вы? Мне бы для разнообразия ещё пару таких бабушек не помешает.

Девушки с визгом набросились на меня, щипая, кусая, целуя, лаская.

— Как с вами хорошо. Но можно мне слить?

— Пошли провожу. — вызвалась Таня, одевая шубу на голое тело. — Куртку накинь.

В своей короткой куртке с голой задницей и мудями я смотрелся смешно.

— Сними, не позорься. Одень это. — подала она мне добротную волчью шубу. — Отца.

Мы прошли холодные сени и зашли в тёплый хозяйственный блок, я бы так это назвал. Здесь была и ванная, и прачечная, и туалет, и баня, и газовая котельная, всё по уму. Я скинул шубу, не идти же в нет на унитаз.

Таня ждала меня оперевшись о косяк. Шуба распахнута, шары грудей с яркими торчащими сосками открыты, треугольник светлых волос заманчиво прикрыт изгибом бедра. Красавица. Я подошёл к ней и обвил руками талию, прижался к тёплому телу, поцеловал в губы. Её рука шарила в поисках члена. Эрекция вздёрнула его мгновенно, и она сунула головку в себя, мне оставалось, лишь для удобства приподнять её за ягодицы.

— Пойдем в предбанник, там есть топчан.

— Нет, пойдём в дом, на полу удобнее.

Она укутала меня в полы своей шубы и так и не слезла с меня, обхватив руками и ногами. В таком виде мы и завалились в комнату и рухнули на матрацы.

— На минуту оставить одного нельзя, тут же кого-то напялил!

А мы с Таней, не обращая на них внимание упивались совокуплением в классической позе. «Только бы не кончить!» — тюкало у меня в голове и не зря, потому что Таня на финише выдала такое тремоло, что, только прикусив себе язык я смог удержаться от извержения в её пульсирующую вагину.

— Ну всё? Давайте к столу. Таня дай парню отдохнуть. Что нам баба Варя сказала? Беречь и ублажать его!

— А я что делала? Не ублажала что ли? Ведь тебе было хорошо, милый? — она поцеловала меня в губы.

Сели к столу. Выпили. Я откровенно проголодался и налёг на закуски. Ну и пусть смотрят, коли нравится. Метнул взгляд на часы — начало одиннадцатого. Сколько же мне ещё пахать?

— Таня ты баньку не глянула, случайно?

— Глянула и дровишек подбросила. Залезть попотеть уже можно. Ты как, не против?

— Только за! Баньку я люблю.

— Вот и хорошо! Двигайте туда, а я соберу кой-чего.

Зная дорогу я голым быстро перебежал сени и остановился в коридоре, огляделся внимательней. На стенах висели необычные для нашего времени вещи — лошадиная упряжь, нагайка или хлыст, не знаю, ещё охотничьи принадлежности и шкуры и шкурки разных животных.

Девчонки ворвались следом и направили меня в предбанник, Квадратную комнату с широкими деревянными полатями, на которых одинаково удобно было и сидеть, и лежать. Стол с самоваром, правда, современным, электрическим, шкаф с посудой и бельём, зеркала, много зеркал. Пахло вениками. Я заглянул дальше, ударило сухим жаром, думал увидеть раздельную помывочную и парилку, но здесь оказалось всё проще, всё в одном месте, но просторно. Печь разделяла баню надвое, с одной стороны топили, а с другой поддавали. Там же были и полки, как и всё в этом доме, широкие.

— Айда греться, а я веники запарю.

Я забрался на полки и развалился, отдавая тело волнам горячего сухого воздуха. Рядом со мной развалилась Маня. Саня возилась с вениками, распространяя берёзовый аромат, а Таня ещё не пришла.

Маня привстала на локте и взяла мой член в руку.

...  Читать дальше →

Последние рассказы автора

наверх