Фотографии не могут лгать (перевод с английского). Часть 1

На самом деле, насколько я был обеспокоен, ее встреча с ним на свидании в среду была намного хуже, чем трахание с ним в пятницу, потому что то, что она делала на том переднем сиденье автомобиля, было явно любовью, а не сексом.

Проблема ее возникающих чувств к мудаку подняла новый ряд тревожных мыслей о ее мотивации трахнуться с ним вчера. Я поместил ЭТО в список того, что мне нужно понять, чтобы преодолеть ситуацию.

Когда я суммировал графу «против» бухгалтерской книги, то мог лишь заключить, что мы не так близки к решению, как я надеялся.

И я был уверен, что мое беспокойство по поводу того, как она стала настолько открытой и восприимчивой к другому мужчине, положит конец браку, если я не смогу понять (и принять!), как развивалась эта привязанность.

Честно говоря, в конце концов, я не мог примириться не с физическим актом траха с парнем. Я искренне верил, что это — неизбежный продукт ее голых эмоций и сложной хореографии Мёрфа.

То, что я просто не мог простить, ИЛИ забыть, была степень личной близости, которая появилась между ними на этой неделе.

Она начала делиться с парнем своим особенным внутренним я, а я — единственный человек, который имеет право на эту часть ее.

У других мужчин было только ее тело. Когда женишься на такой красивой женщине, приходится принимать ее с обширным послужным списком. Но она никогда не давала другим мужчинам интимного доступа к своей сияющей душе.

А Мёрфу она явно предоставила некоторый уровень этого доступа. И я знал, что наш брак закончится, если она не сможет удовлетворительно объяснить, почему это произошло.

Поэтому я вернулся в свою комнату, чтобы назначить ей свидание на следующую среду.

***

У меня есть новость для тех, кто думает, будто по жизни легко идти, если выглядеть как я. Старайтесь постоянно напоминать себе о том, что вы не стоите ничего больше, чем ваше красивое лицо и ваши великолепные сиськи. А после подумайте, дает ли это хоть что-то для вашего самоуважения?

Никогда не было никакого официального признания того, что я была добросердечной, умной или даже трудолюбивой и способной. Вместо этого люди продолжали пялиться на мою чрезмерно развитую грудь и комментировать то, что я выглядела «зрелой» и «развитой».

Они росли у меня в шестом и седьмом классе. Моя грудь болела два года подряд. У меня был рост метр пятьдесят, и они выделялись на моем крошечном теле, как гора Гранд-Тетон.

Они были абсолютно непристойными. И если их не отрезать, что я всерьез собирался сделать, я никак не могла бы их скрыть, особенно в одежде того времени. В результате я не могла пройти по коридору в своей средней школе, без того чтобы какой-нибудь неудачник не попытался схватить меня за сиськи или задницу.

Тем не менее, на протяжении всей моей развивающейся сексуальности я узнала три критически важных вещи.

Во-первых, у меня было то, что желал каждый мужчина во вселенной. Даже древние друзья моего отца с тоской смотрели на мои сиськи и пускали слюни. Хуже того, я достигла такого расширения эго без каких-либо реальных усилий с моей стороны — просто хорошая генетика.

Если девушка осознает эту присущую ей особенность, то может нанести серьезный ущерб своей душе. Ради всего святого, я всего лишь несколько лет назад вышла из детства. И нет ничего хуже для девочки, как получить раздутое чувство своего собственного права лишь на основе размера сисек.

Тем не менее, мое красивое лицо и зрелое тело также быстро привели меня ко второму, гораздо более значительному открытию: к тому, что говорят мальчики, пытаясь попасть в ваши трусы.

Их ложь со мной никогда не работала. Я умна, и даже в годы становления точно знала, что мне надо было предложить. Но в результате, в самом начале моей жизни я решила никогда не доверять ни одному из представителей этого очень странного подвида, называемого «мужчинами».

Все мои накопленные знания в конечном итоге привели к последнему, самому ужасному открытию, заключающемуся в том, что мне не нужно было ничего давать парню, чтобы заставить его делать то, чего я хотела. Все что мне было нужно — это показать ВОЗМОЖНОСТЬ, и они заставили бы собак Павлова выглядеть прямо-таки бледно.

Таким образом, я практиковала свои методы управления мужчинами на протяжении всего подросткового возраста. И поскольку я могла заинтересовать любого парня, которого хотела, у меня было много возможностей улучшать свою игру, даже с более старшими из них.

Я рассматривала то, что делала, как учебный опыт, а не развитие умения манипулировать. Я знала, что мне придется научиться управлять этими недалекими существами или отдать всю свою свободную волю одному из них.

И, конечно, ничего серьёзно сексуального никогда не случалось. Я была слишком полна собой, чтобы просто так случайно отдать это какому-то возбужденному мужчине без действительно корыстной причины.

Наконец, я довела свои техники до такой степени, что чувствовала, что могу смело сделать окончательный шаг. Это было строго мое решение и ничье другое. И это определенно не было результатом непреодолимой страсти. Я просто решила, что сейчас — правильное время, чтобы совершить переход во взрослую жизнь.

Таким образом, я потеряла девственность на выпускном балу, через три недели после моего восемнадцатилетия. Мальчик продержался всего десять секунд. Но это были самые захватывающие десять секунд моей жизни.

Опираясь на этот опыт, я абсолютно ПОЛЮБИЛА секс. Ощущение того, что эта штука проникает в меня, было настолько восхитительным, что мне требовалось получить ее снова как можно скорее.

Само собой разумеется, что мы с моим парнем протрахались все лето. И его выносливость росла одновременно с моим удовольствием. К тому времени, когда мы пошли в разные колледжи, я могла снимать его дважды в неделю, делая между ними минет, и обнаружила, что серьезно мультиоргазмична.

Конечно, он лгал, что был мне верен. Но это не имело значения, потому что и я не планировала быть верной ему.

Взрослея, я провела много времени в обучении танцам. Танец был хорош для меня. Это превратило мою попу в большой мускульный шар, а мои бедра, ноги и живот стали твердыми. Я, наконец, достигла своего максимального роста в метр пятьдесят семь, а моя грудь расширилась еще на два размера.

И я обнаружила, что могу получить от любого мужчины в университетском городке все что захочу, просто предложив им смутную перспективу трахнуть меня. Чувство власти, которое давалось девятнадцатилетней девочке, было обманчиво приятным.

Многие мои менее привлекательные подруги спали с кем-либо. Мне нужен был такой же постоянный трах. Но из-за моего страха перед ЗППП и беременностью я была очень избирательной. Я хотела мужчину, который бы много трахал меня, и которому бы я могла доверять, чтобы он не подарил мне болезнь или ребенка.

Так что, все всегда должно быть с одним надежным сексуальным партнером. Моя внешность позволяла мне тщательно выбирать, с кем спать, что может указывать на мое здравомыслие. Но большинство моих друзей просто думали, что я — воображала.

Поскольку я выглядела такой, какой была, то регулярно поочередно трахала самых выдающихся парней в кампусе моногамным способом. Мы месяцами ходили вместе, а потом один из нас или оба попадались на измене, и мы меняли партнеров.

По совести, я была той, кому изменяли чаще. Главным образом потому, что я серьезно относилась к учебной части посещения колледжа, а большинство моих партнеров ходили в школу, только чтобы переспать с кем-нибудь. Для меня это никогда не имело большого значения, потому что все, что мне нужно было сделать, — это сообщить о том, что я свободна, и я могла выбирать из нового набора нетерпеливых претендентов, пока не найду своего следующего жеребца.

Тем не менее, этот длительный опыт также укрепил фундаментальную веру ...  Читать дальше →