Фотографии не могут лгать (перевод с английского). Часть 1

В меня это вбила моя первая работа преподавателем. Она также ознаменовало первый раз, когда я почувствовал боль измены в «большой лиге».

Я встретила Алекса в первый же день на работе. Он был директором, и хотел «поприветствовать» меня в школе. Я помню, как вошла в его кабинет, чувствуя себя нервной и неуверенной, а он грациозно встал из-за стола, чтобы взять меня за руку и подвести к креслу. Его обаяние и незнакомое чувство юмора почти сразу раскрепостили меня.

Алекс был привлекательным и впечатляюще осведомленным. По меньшей мере, он был красив, выше метра восьмидесяти с таинственной приятной и дьявольской улыбкой. Он был на десять лет старше меня, и находился в разводе почти пять лет.

Я сразу почувствовала, что он хочет от меня большего, чем мои учительские способности.

В конце первого школьного дня он зашел ко мне в класс и предложил отвезти, чтобы перекусить и проинструктировать. Это была профессиональная, руководящая манера. День был напряженным, как и все первые дни, и мне действительно нужно было с кем-то поговорить.

На самом деле, когда чувствовала себя уязвимой, я всегда обращалась к сильным мужчинам. Да, это, наверное, комплекс «папочки». Мой папа всегда был рядом, несмотря ни на что.

Я знаю, о чем вы думаете, и хочу заверить, что я НЕ НАСТОЛЬКО наивна. Уже тогда я знала, что в жизни нет других пап, кроме того, у которого родился. Остальные — просто хищные самцы. Алекс убедительно мне это доказал.

Он был холостой и самоуверенный. Он также был в высшей лиге своего собственного пола. Соблазнение в тот вечер началось с большого количества выпивки. Затем оно продолжилось вплоть до его квартиры. И закончилось тем, что он трахнул меня три раза за ночь.

У меня никогда не было таких оргазмов, как с ним. И к тому времени, когда взошло солнце, я с новыми силами была готова встретить натиск учеников третьего класса. Я была так поражена, что готова была написать миссис Джанет Макинтайр о своих планах урока, как тринадцатилетняя девочка.

И я так сильно жаждала его прикосновений, что одним солнечным субботним утром решила сделать ему сюрприз в его собственной квартире. Большая ошибка!

Я радостно промчалась до двери его квартиры, одетая только в плащ и высокие шелковые чулки до бедер, когда с другой стороны двери услышала громкий голос основательно трахаемой женщины.

Я подумала про себя: «Боже мой! Неужели и я такая громкая?!!» Я, честно говоря, не могла решить, надо ли стучать в дверь до тех пор, пока изменяющий слизняк не ответит, или лучше просто уйди с поджатым хвостом. Будучи тем, кто я есть, я пошла через дверь номер один.

Когда он увидел меня, его глаза стали как блюдца. Ему даже хватило совести, чтобы немного покраснеть. Я дала ему пощечину, которую копила для этого, и это было все, что он увидел, прежде чем я пошла обратно к своей машине, плача как маленькая девочка.

Я сидела там, на стоянке, в ожидании его выхода из дома. Прошло несколько часов, прежде чем они, наконец, вышли из его дома. У них был трогательный прощальный поцелуй, и она уехала.

После этого он звонил мне, должно быть, раз сто. Я удалила все его голосовые сообщения. У него хватило здравого смысла в школе избегать меня. Нам обоим нравилась наша работа, а я не могла гарантировать своего поведения.

В следующее субботнее утро я только что вернулась после бодрящей шестимильной пробежки, когда услышала стук в дверь, и там стоял Алекс. Он выглядел жалким как щенок в дождь. Я была так глупа, что впустила его.

Он навесил обычную лапшу о том, что это было единственный раз, и что он любит только меня, и как он был опустошен, когда я бросила его, и как он сожалел, что причинил мне боль, и как он проведет остаток своей жизни, делая все для меня.

Я уверена, что все женщины, читающие это, раньше слышали ту же фигню. Затем он начал плакать. Я безоговорочно ему поверила. Что я могу сказать? Мне было всего двадцать три года.

Мы трахались все выходные. У меня никогда не было такого длительного периода чистого занятия любовью. Китайский курьер ежедневно делал доставку к моему порогу, и мы совсем не покидали кровати. Он сделал предложение, и я его приняла. Я сказала ему, что я — его навсегда.

Он был настолько доминирующим и мастерским в управлении нашей совместной жизнью, что я начинала чувствовать себя потерянной в нем. Но мне было все равно. Он заставлял меня чувствовать себя так хорошо, что я была на небесах.

Затем, через два месяца, мне довелось столкнуться в ресторане с его приятельницей. Она никогда меня не видела, видела лишь пощечину, полученную Алексом. Я не могла упустить шанс узнать больше о потаскухе, которая почти разрушила мою предстоящую свадьбу. Поэтому я скользнула в кабинет рядом с ее.

Она взахлеб рассказывала подруге о своем любовнике, который, цитирую ее: «Машина для оргазма». Мои уши оживились, потому что это было довольно хорошим описанием Алекса.

Она продолжала рассказывать о том, как часто они трахаются и в каких интересных местах они это делают, и как сильно он ее любит. Затем она сделала последний удар в мое сердце: «И Алекс пообещал жениться на мне, как только разорвет свою глупую помолвку с этой маленькой учительницей в своей школе».

К моей чести, я не проявила эмоций, заплатив по счету и покинув это место. Два часа я плакала в своей квартире, затем вытерла глаза, высморкалась и отправила предательскому сукину сыну электронное письмо.

В нем говорилось:

«Никогда больше не связывайся со мной. Если ты это сделаешь, я позабочусь о том, чтобы ты никогда не смог использовать этот жалкий экземпляр пениса ПОСЛЕ того, как я скажу школьному совету, что ты со мной сделал. Передай от меня привет ДРУГОЙ шлюхе и скажи ей, что мне понравилось сидеть рядом с ней, притаившись, и слушать ее рассказы».

Он опять попробовал то же самое, но на этот раз оно не сработало.

Это событие травмировало мою душу. Было унизительно, когда меня обманывают и так манипулируют. И Том, когда я впервые встретила его, испускал те же вибрации. Он был абсолютно уверенным в себе и хладнокровным альфа-самцом с интеллектом и остроумием крупного игрока с женщинами.

Как и с Алексом, мне понравилось то, что он сделал со мной. И точно так же как Алексу, когда мы были в постели, я не могла сказать ему «нет». Я давала ему все что он хотел, и, мягко говоря, он был творческим.

Но, в отличие от Алекса, он слушал меня, когда мы разговаривали. Он учитывал и уважал мое мнение и вовлекал меня в решения о своей собственной жизни. Мы были компаньонами и друзьями, а также любовниками, и он, казалось, действительно заботился о моем счастье. Он поделился своими личными страхами и уязвимостями, а я поделилась своими. Поскольку мы были настолько открыты друг другу, я поверила, что он всегда будет со мной честен. И сказать, что я любила его всей своей душой, было бы преуменьшением

Нам не понадобилось слишком много времени, чтобы построить тот особый маленький кокон спокойствия и убежища, который окружает некоторые счастливые пары. Мы с Томом были единственными обитателями этого пространства, и я полностью вручила ему себя и свое доверие. В течение семнадцати лет мысль о том, что он когда-нибудь осквернит дар меня и моей любви, просто исчезла с моего радара.

Вот почему фотографии Мёрфа оказали на меня такое разрушительное воздействие.

Некоторые из вас могут подумать, что я глупа, не знала, что фотографии могут быть подделаны. Но я — учитель начальной школы. Я провела свою жизнь в мире детей и добросердечных людей, которые заботятся о них. И никто в моем мире даже не приближался к тому, чтобы быть таким обманчиво эгоистичным или разрушительно мерзким, как Мёрф.

Кроме того, я никогда не имела ничего общего с компьютерами. Я оставляла все это Тому, гению в подобных вещах. Все, для чего я использую свой компьютер,...  Читать дальше →