О том, как было, когда в нашей стране секса не было...
Страница: 3 из 5
Не знаю, сколько прошло времени. Для меня — вечность. Аналитики подскажут: не более секунды.
Плевать.
— Саш, а я, что, действительно такая некрасивая, что даже на меня не смотришь?
Подло было бы стоять, не смотря на Жэку после этих слов. Я повернул голову. Она была в шаге от меня.
— Ты прекрасна, — прохрипел я
Жэка сделала шаг, обхватила мою шею руками и впилась губами в мои губы.
Я дал разрешение своим рукам. И они незамедлительно этим воспользовались. Хотя им пришлось нелегко — не могли же они быть сразу и везде: на бархате Жэкиной груди, на ее крепких бёдрах и восхитительно упругой попке.
— Жэка, — на секунду оторвав от неё губы сказал я, — о нас же, черт знает, что подумают.
— Пусть думают, — шепнула она в ухо, — тебе, что плохо?
Я не ответил, только крепче прижал к себе. Её низ, к своему низу.
Жэка чуть отстранилась от меня:
— Ого, — сказала она.
— Чего?
— Ничего... В смысле, чего...
И медленно приспустила мои плавки.
Я закрыл глаза, млея.
За дальше мне стыдно до сих пор. Ну и что, что я был перевозбужден? Это меня не оправдывает. Только её пальчики коснулись моего члена, я стал кончать. Из меня вылилось столько, сколько никогда до этого не было (а что, в этом возрасте никто не занимался онанизмом?)
Жэка брезгливо смотрела на свою руку, на которой остались белые тягучие капли. Потом вытерла руку о мое тело
— Ну ты и... — она не договорила, подняла с земли лифчик, повернулась ко мне спиной, — помоги завязать.
Столько времени прошло, а как сейчас помню. Пальцы, как деревянные, негнущиеся. Всё во мне — стыд, замешанный на чувстве большой вины перед ней. Я долго трудился над завязками, которые были тогда, как шнурки на ботинках...
Потом мы вернулись к нашей компании. Жэка — с каменным лицом, молча. Я — морально уничтоженный. И тоже молчал.
Отдельно нужно сказать о наших ребятах. Никто, ни словом, ни даже намёком, не оговорился о нашем получасовом отсутствии. Все давно собрались. Даже подстилки, на которых лежали, убрали в сумки. Ждали только нас. Мы быстро, стараясь не смотреть друг на друга, накинули на себя верхнее, и вся наша компания отправилась домой.
... За сочинение я получил «пятёрку» и по русскому и по литературе. А это, как бы «негласно» тогда считалось «первым
туром». Не знаю, как сейчас, но в конце семидесятых, если прошёл творческий конкурс, а тем более «выдержал» сочинение, считай, что поступил. Основная масса отсеивалась на этих этапах. Расслабляться, правда, было нельзя. Впереди ещё четыре экзамена...
То, что случилось тогда в Битце, я давил, задавливал, топил в своей памяти. Впереди — главное. И я готовился. Нет, ну вот представьте. Выучил среди прочего наизусть Блока «12» и «Соловьиный сад». Не говоря уже о «мелких» произведениях других классиков, которых было более двухсот. А еще «даты» по истории... А еще вступительный по французскому, который я сдавал САМОЙ (!) Китайгородской...
Разумеется, во время всего этого маразма, то, что было самым главным — тогда, в Битце, в голове не проявлялось. И только, когда к двум часам ночи я позволял себе задремать часа на четыре — во сне виделись фантазии, очень близкие к тому, что произошло. sexytales.org И, уж извините за откровенность, в одно утро я обнаружил свое белье всё перепачканным... Кончил я во сне.
... Случилось! Я — не абитуриент. Я — студент первого курса! Не знаю как сейчас, тогда я об этом узнал из открытки, присланной мне на дом из МГУ.
Ох, что тогда со мной творилось, не высказать. Я был счастлив. Родители с сестрой должны были вернуться с югов дня
через три-четыре. Трёхкомнатная квартира была в полном моём распоряжении. Я закупил на оставшиеся деньги шесть бутылок «Кавказа» (было такое дешевое вино. Портвейн. 0, 7. Оно ещё носило в наших кругах название «огнетушитель», «плодово-выгодное», «бомба»... И чтобы это понять, надо его хотя бы раз попробовать). Килограмм хлебной колбасы (это мне повезло, в те годы в магазинах было тоскливо), несколько буханок хлеба... И пошёл в наш «клуб»...
У нас были в те годы две точки в районе «под крышей». Первая — ресторан «Россошь». Как ни странно, он считался одним из самых « крутых» не только у нас, но и во всей Москве. Соответственно — цены. И не только они. Когда бы к нему не пришёл: «Мест нет».
Второе убежище — «Мутный глаз». Кафешка на Россошанке. Коктейль, орешки «арахис», мороженое и... обязательный мордобой часам к девяти.
Но наш класс, выпускники его, избегали этих злачных мест. Наш вечерний «клуб» — скамейка у подъезда девятого дома. Почему? Не знаю. Но каждый вечер, в любое время года, в любую погоду мы собирались там, на протяжении нескольких лет. В общем-то, даже не ГОПники — из нашего класса двое поступили в МГТУ. Один был в МАРХИ, другой — второй год учился в МАТИ, медик один среди нас был, несколько человек в войсковые факультеты — так, в общем большинство из класса получили высшее образование... Жэка училась в институте Управления (сейчас Университет)... Ну вот и я — тоже мог теперь похвастаться.
Вечером я пришёл в наш «клуб» и всех позвал к себе домой. Портвейн струился как вода. И скоро наши молодые организмы, еще не совсем крепкие, засобирали своих хозяев по домам.
Я спустился вместе с ними к подъезду.
Мне что-то говорили, меня поздравляли вдосыл, даже целовали. И не только девчонки. Когда закончился этот сумбур, когда по параллелям и меридианам разбрелись мои однокашники, я обнаружил, что у подъезда покачиваюсь не один. Рядом стояла Жэка...
... Уверен. Сейчас все Вы думаете о Жэке плохо. И зря. Хотя, потом я тоже о Жэке думал плохо. Но с годами мысли в мозгах стали переворачиваться и более-менее правильно функционировать. Начать с того, что ведь не только ЭТО мальчишкам нужно, правда? А потом, Жэка окунулась в новый коллектив, новое окружение... И вот что, если ей тоже ХОЧЕТСЯ? — то так каждому и отдаться? Ведь, если разобраться — женский организм он же не железный. Особенно в этом возрасте. Так же, как и у мужиков. Ну, с нами то всё понятно — кобели. Одно слово. С одной стороны обидно. С другой, привыкли. Правильно, как бы. И потому действуем соответствующе. Тем более, если всего чуть-чуть за двадцать...
А что девчонке в этом возрасте делать?
Девчонка родилась такой, каковым должен быть любой родившийся человек на Земле. И если существует какая-то нужность для нее, она имеет полное на нее право.
Так же, как и мужики.
Уж коль скоро разговорился, то на мой взгляд, особенно в двадцатилетнем возрасте, всё сводится к одному: дарящий ласку и ее воспринимающий. И то и другое одинаково сносит башню... В лучшем смысле этого слова.
Но для того, чтобы подойти к этому, даже, когда возникли невидимые и неслышимые импульсы между друг другом, нужно переступить массу негласных давящих запретов. Высвободиться из их пут. И не всегда, к сожалению (это я про себя) первым это делает мужчина...
— Жэка, — нетвердым после портвейна языком сказал я, — провожу? Слава Богу, жила рядом.
— Ну ты и жадина!
— Жадина?
— Нет, ну чтобы кофе предложить... У тебя кофе есть?
— У меня кофе есть...
Портвейн давил во мне всё. Я не понимал, что мне говорят, о чём. Кто, собственно, я?
Я взял Жэку под руку и повёл обратно к лифту.
В лифте до девятого этажа мы молчали. И даже не смотрели друг на друга. В квартиру вошли очень тихо, приложил палец к губам, чтобы сосед по тамбуру потом не смог насплетничать моим предкам. Когда за нами защёлкнулся замок, я взял Жэку за руку и провёл в свою, одну из трех комнат квартиры. Посадил на диван и опустил голову на её колени.
Она зарылась ладонями в моих волосах, откинув голову к стене...
Мне было хорошо. Из меня понемногу уходил хмель. А когда Жэка сжала мои щёки и чмокнула в губы, я выбросил ...
Читать дальше →
Последние рассказы автора
У нас какой-то странный развод. Живём не вместе. Но официальных штампов, что мы теперь не муж и жена, нет.
За что особенно благодарен супруге бывшей, что фамилию оставила мою. Так, если подумать (люди то вокруг дурные, как и государство) может быть ей с этой фамилией приходилось и напряженно за годы без меня в...
Читать дальше →
Лодку нашу покачивало слегка на мелкой волне. Я вёсла бросил... Нет, не бросил. Положил вдоль бортов лодки. Аккуратно. Не замочив с них ни каплей её юбки.
Грести я умел. Что с того, что городской. Что родился и жил в центре. Рядом с домом был парк с достаточно большой лужей — городским прудом, и лодочной станцией. 30 копеек, выделяемые мне на обеды в школе я тратил на часовую аренду лодки.
Вот ведь странно. Если бы мне...
Читать дальше →
Но мы-то к этому, к дыму табачному, люди привычные: совершенно не ощущаем, что в номере не озон. И снова, то она, то я...
Читать дальше →
Это было и предсказуемо, и ожидаемо, и всякое такое другое «... емо». Последние месяцы он всё чаще ложился в гематологическую клинику на химеотерапию. У него даже брали пункцию костного мозга... Я прекрасно понимал, что с Сан Санычем что-то не так. Но не хотел в это углубляться. Верить не хотел...
С Сан Санычем мы были знакомы по общей конторе с двадцати лет. Что-то, наверное, было в нас общее: интересы, характеры, взгляды на жизнь... Хотя, я тогда был женщинам...
Читать дальше →