«Пахомовка». Часть 1: По жести

— Кто готов пойти до конца и показать всем, ЧТО мы есть?

Тишина.

— У вас есть минута на размышление. Если нет добровольцев — вы ничего не стоите. Значит, я буду рад вышвырнуть мусор из своей квартиры.

В голосе — разочарование. Он отличный актёр. Мне-то разных пришлось повидать, но эти поведутся. А мне сейчас почему-то хочется, чтобы они молчали. Чтобы прошла эта минута и мы разошлись. Потому что мне очень, очень не нравится этот крюк в потолке...

— Что нужно делать?

Это та блондинка. Не знаю, чего ей наплёл парень под кальян, но, видимо, она на него запала, и сейчас хочет выделиться, произвести впечатление. Смелая. Вижу, как остальные переводят дух, только у одной девицы, той готессы с длинными ногтями, на лице тень досады. Возможно, хотела занять место звезды вечеринки, но слишком долго решалась.

Блондинка встаёт, подходит к Чечену — красивая, стройная, даже скорее худая, среднего роста, практически одного с парнем. Они хорошо смотрятся вместе, как кофе и молоко. Ужратый многозначительно хмыкает, чуть отстраняет меня, выходит из комнаты и возвращается с большой спортивной сумкой.

— Ничего сложного, Василиса. Ты будешь жертвой. Ей делать ничего не нужно, достаточно просто быть. Раздевайся, — произносит Ужратый.

Дамы и господа, переходим к торжественной части нашего собрания... Бля, кажется, они серьёзно. Чечен убирает со столика стаканы, осторожно отодвигает кальян, пока Создатель выкладывает из сумки содержимое. Аккуратно, любовно раскладывает на столике в каком-то высокохудожественном порядке, в качестве оси симметрии положив поперёк столешницы стальную трубку сантиметров в шестьдесят длиной, с кожаными ремнями с обеих сторон. Широкие манжеты плотной кожи, соединённые цепочкой. Простые металлические наручники. Ошейник с кольцом и двумя пряжками. Зажимы для сосков и пригоршню грузиков. Кляпы — один в виде крупного члена из чёрной резины, второй скорее напоминает намордник — множество ремешков, распорки... Видела такую хрень в интернете, эти распорки фиксируют рот так, чтобы не закрывался. Гос-споди... Внутри сжимается, одновременно от жути и возбуждения. Я смотрю на девчонку. На её месте я бы сейчас драпала со всех ног.

Народ в комнате, оживившийся было, опять притих. Музыку прикрутили до уровня фона, так что теперь даже мне слышно, как со стуком ложатся на стол новые игрушки. Плётка, короткая, с целым веером хвостиков. Флоггер. Две анальные пробки, одна из них — с кокетливым меховым хвостиком. Пачка лезвий... Вот этот последний пункт мне совсем не нравится. Девушке, кажется, тоже. Её пальцы, расстёгивающие ремень на брюках, замирают.

— Ну, что? Зассала?

Я вздрагиваю. На секунду мне показалось, что это я стою посреди комнаты, под перекрёстным огнём десятков взглядов, что это для меня готовят секс-тур по девяти кругам ада, и что это мне адресованы эти знакомые слова, сказанные знакомым голосом.

— Раздевайся, Василиса. Или уходи, — Ужратый стоит в дверном проёме между комнатой и коридором, сунув руки в карманы и опираясь плечом о косяк. Сейчас он перекрывает девушке путь к бегству. Я сжимаю кулаки: если она захочет уйти, я должна помочь! Меня-то он не тронет. Послушает, если попрошу, правда ведь? Словно прочитав мои мысли, Гус ловит мой взгляд и подмигивает, словно говоря: успокойся, всё понарошку, и обязательно будет хорошо. Странно, но я опять ему верю.

— Чёрта с два, — отвечает блондинка. Мне кажется, или у них с Ужратым какая-то дуэль? Она решительно расстёгивает джинсы, стаскивает их со стройных бёдер. Узкие штанины застряют на щиколотках, девушка наклоняется, помогая себе руками, и я вижу, что белые трусики её потемнели в промежности от влаги. Блин, да эта сучка уже течёт! Я перевожу дыхание. Миссия «Спасти Василису» отменяется.

Девушка стаскивает футболку. Лифчика на ней нет. Розовые соски на небольших аккуратных грудках собираются комочками. Теперь на ней только трусики, очень простые, без всяких украшений. Эта целомудренная простота рядом с коллекцией пыточных инструментов на столе смотрится совершенно дико, и оттого — безумно возбуждает.

Я примерно могу представить, что она чувствует. Раньше мне часто снился сон: я в школе, на уроке, перед всем классом, рассказываю что-то важное, и вдруг понимаю, что стою голая. Это странно, наверно, но просыпалась в ледяном поту, задыхаясь от паники, зато с пульсирующей в оргазме щёлкой.

К жертве подходит Создатель, становится за её спиной, по-хозяйски кладёт руку на грудь. порно рассказы В его большой ладони холмик помещается полностью, только сосок торчит между указательным и средним пальцем. Пальцы сжимают сосок. Кто-то в комнате стонет, голос мужской. В ответ — пара коротких нервных смешков. Вторая рука парня ложится на живот девушки, медленно ползёт вниз, кончики пальцев поддевают резинку трусиков, приспуская их ниже, но не торопясь снимать. Правильно, так эротичнее. Я сжимаю мышцы бёдер, чувствуя, как сильно возбудилась сама.

— Да идите вы нахуй! — это не выдерживает рыжая. Вот от неё не ожидала... Оттолкнув кого-то, кометой проносится по комнате, замирает перед загородившим проход Ужратым. Тот медлит секунду, потом отодвигается в сторону, давая пройти. Девчонка выскакивает, я слышу, как хлопает дверь.

— Одна отписалась, — комментирует Гус, и комната взрывается нервным хохотом. Я тоже смеюсь, глотком допиваю нагревшуюся от тепла ладони водку и ставлю стакан на подоконник, рядом с цветочным горшком.

Напряжение в комнате падает, но одновременно теряется какая-то доля очарования момента. Создатель тоже это чувствует. И возвращает внимание аудитории просто и действенно. Он толчком швыряет жертву в руки Чечену, так резко и внезапно, что та вскрикивает. Берёт со столика кожаные наручники-манжеты, а потом, опустившись на одно колено, затягивает их на её запястьях, нарочито медленными движениями. То, что он делает после этого, для меня совершенно неожиданно: поймав ладонь блондинки, парень чувственно целует её. Я даже губу прикусила, так всё сжалось. Сейчас мне захотелось поменяться с Василисой местами. Я вижу, как расширились её глаза, как приоткрылся рот. Хочешь его, да? Чёрт, я тоже хочу...

Я даже не заметила, кто и когда перекинул через торчащий из потолка крюк верёвку с карабином на конце. Девушку подводят к крюку, защёлкивают карабин на цепочке, соединяющей манжеты на руках. Верёвка натягивается, второй её конец в руках плотного бритого парня, он наматывает его на какую-то трубу. Теперь девушка подвешена за руки, стоя на мысочках, все мышцы напряжены, грудь вздымается часто, кожа натянута так, что я, кажется, вижу, как колотится под проступившими рёбрами её сердце. Она нервно облизывает губы, когда Чечен берёт флоггер. Зря боится, это всего лишь игруш... Я не успеваю додумать эту мысль. Рахмахнувшись, Чечен бьёт девушку по животу, именно бьёт, не шлёпает мягким кожаным наконечником, так, что на животе остаётся красная полоса. Девушка вскрикивает, кто-то в комнате тоже. Ещё один «отпишется»? Нет, все сидят на своих местах, когда я обвожу комнату взглядом. Цепляюсь глазами за джинсы на бёдрах Гуса, стоящего напротив меня. В паху — солидная выпуклость. Быстро отвожу глаза, чувствуя, как краснею. Заметил?

Громкие шлепки и тихие стоны. После первого удара Чечен не зверствует, кончик флоггера смачно шлёпает по коже десяток раз, потом парень отбрасывает его, буркнув:

— Фигня. Детский сад.

Подойдя к столику, он берёт плеть посерьёзнее — не длинную, но на вид довольно увесистую. Так и есть — первый же удар оставляет на груди Василисы длинный багровый след. Я вздрагиваю. Девушка кричит, громко, протяжно. По лицу Чечена видно: вот теперь всё идёт как надо.

— Соседей беспокоить не стоит, думаю.

Это Ужратый. Он подходит к девушке, сжимает пальцами щёки, заставляя открыть рот, и запихивает туда тот самый здоровенный чёрный член-кляп, ...  Читать дальше →