Остров

Но, наконец, игра в молчанку им надоела, и «Рыжая», ухмыльнувшись, сказала:

— Пока мазь действует, моя подруга тебе кое-что объяснит. Слушай её внимательно и не перебивай. А я скоро вернусь.

Я кивнула, так как не хотела изъясняться, как корова, а другой возможности у меня не было. «Рыжая» удовлетворенно кивнула и вышла из комнаты. Мы остались вдвоем с «Черной». Девушка подождала, пока её напарница закроет за собой дверь, и стала медленно прохаживаться по комнате.

— Значит, так! — сказала она ровным голосом, — Запомни следующее. Ты — рабыня, предназначенная для продажи нашим клиентам. Кто они такие, я тебе говорить не буду. Как они будут с тобой поступать, мне не известно. Скажу лишь, что в твоих интересах быть поскорее проданной. Здесь — не курорт, и долго тебя держать никто не будет. Если не продадут с третьего раза, зашьют в мешок и скинут в море.

Я распахнула глаза и содрогнулась. А девушка спокойно взглянула на меня и продолжила:

— Я и моя напарница будем о тебе заботиться, пока ты здесь. Кто мы такие, и как нас зовут — тебе знать не положено. Кстати, и у тебя теперь нет имени, а есть только номер. Будет у тебя имя или нет, зависит от твоего будущего господина. Именно, господина, а не хозяина. Это ты должна усвоить крепко. От него будет зависеть твоё будущее. Он может тебя избить, убить, продать кому-то еще. Но ты сможешь попытаться повлиять на его желания. Если будешь примерной рабыней, возможно, он и не захочет с тобой расстаться. А какой должна быть примерная рабыня — ты, я думаю, догадываешься. Но я напомню. Беспрекословное подчинение и покорность. Ясно?

Её слова меня вогнали в ступор. Я перестала что-либо соображать и сидела, как восковая фигура из музея мадам Тюссо. Из этого столбнячного состояния меня вывел окрик моей наставницы:

— Я к кому обращаюсь? Ты меня слушаешь, девушка?

Я рассеянно кивнула ей в ответ и почувствовала, что на глаза навернулись слезы. Она это заметила и тихо сказала:

— Твоя беда в том, что ты оказалась не в том месте и в неподходящее время. И можешь сказать спасибо своей подружке. Это ведь она тебя за собой потащила?

Я пробурчала что-то невнятное, а «Черная» невозмутимо продолжала:

— Пока есть время, я коротко расскажу, что с тобой будет. Запоминать не нужно. Всё будет протекать само собой. Сначала тебя поместят в карантин. Это — не самое приятное место. Не буду рассказывать, что это такое, чтобы заранее не пугать тебя. Минимальный срок карантина — десять дней, если будешь себя хорошо вести. Но и вечно карантин длиться не будет. Если станешь ершиться — переведут в карцер. Это еще хуже. Обычно, после карцера рабыни становятся, как шелковые.

Потом тебя переведут в группу подготовки, где ты будешь учиться и дожидаться продажи. Там тебе поставят клеймо на левую ягодицу. Это больно, но не смертельно. Если рабыня восприимчивая и очень чувствительная к боли, ей делают слабую анестезию.

Ну, а там и первые твои покупатели появятся. Постарайся им угодить. Обычно потенциальный товар проверяют в специальных комнатах. Но это случается не всегда. Иногда рабыню сразу покупают без проверки. Пока оформляют покупку, рабыню упаковывают так, чтобы она даже не смогла догадаться, куда и как её повезут. При этом её не усыпляют, как может показаться логичным. Ей просто затыкают все органы чувств, кроме обаняния. Таким образом, если даже произойдет чудо, и рабыне удастся сбежать, она не будет знать, где находится. Наши клиенты очень строго охраняют свою собственность. Я не знаю ни одного случая, чтобы рабыня сбежала. А вот с жизнью пытались покончить даже здесь. Только ничего не вышло.

Я тихо мыкнула и заплакала, Девушка подошла ко мне и, наклонившись к самому лицу, сказала:

— А вот плакать не надо. За это будут наказывать.

Я раскрыла глаза от ужаса. Неужели меня будут хлестать плетью? А «Черная», будто прочитав мои мысли, сказала:

— Бить тебя никто не будет, наказание будет другого рода. Не советую экспериментировать. И последнее. Про тебя всё известно. Все твои слабости, пристрастия, элементы возбуждения. Так что учти.

Она отошла в сторону и задумалась. Но вдруг, вспомнив что-то, повернулась ко мне:

— Всё время, до самой продажи ты будешь связана и с кляпом во рту. Так что полноценно общаться с другими рабынями ты не сможешь. Рот освобождать будут только на время кормления. Но говорить всё равно нельзя. А если попытаешься сделать что-то недозволенное, тебя накажут. Всё поняла?

Я тяжело вздохнула и кивнула головой.

«Черная» посмотрела на дверь и состроила недовольную гримасу. Наверное, напарница задерживалась, что совсем не входило в её планы. Но вот дверь открылась, и появилась «Рыжая». Скорее всего, она очень быстро бежала, потому что тяжело дышала, а со лба капал пот.

— Сколько ждать-то можно? — недовольным голосом сказала «Черная».

— С Хозяином разговаривала, — отмахнулась та, — Что с девкой?

— Всё нормально, — пожала плечами «Черная».

— Люкс! — воскликнула «Рыжая», — Дай шланг. Смывать буду.

Они встали у меня за спиной и начали поливать мою промежность теплой водой. Вскоре на полу образовалась лужа, в которой я разглядела остатки моей шерски. «Черная» взяла мягкое махровое полотенце и промокнула у меня между ног. Потом медленно провела рукой и сказала: «Как у новорожденной!» А «Рыжая» рассмеялась, но смех у неё на этот раз был естественный, даже приятный, не пугающий.

Она начала меня отвязывать от кресла, а её подружка надела мне на ноги резиновые тапочки и помогла слезть на пол. Потом они снова натянули мне на голову мешок, но я уже не сопротивлялась. Я слышала, как щелкнул замок у меня на шее, видимо, снова надели ошейник и пристегнули поводок и мягко дернули его. Я пошла за ним, как собачка, а одна из девиц шла рядом и поддерживала меня, не давая споткнуться.

Я тихо промычала.

— В карантин, — услышала я голос «Черной», — Здесь не далеко. Сейчас оденем тебя, и будешь отдыхать. И помни, что я тебе говорила.

Шли мы действительно недолго. Наверное, «Рыжая» не один раз вот так на поводке водила девушек. Чувствовался опыт. Она не дергала меня за шею, когда было необходимо, придерживала, а «Черная» указывала направление, подхватив меня под локоть.

Я услышала, как отпирают какую-то дверь, но обратила внимание, что замок был хорошо смазан, а дверные петли не скрипели, как это часто показывают в фильмах. Мы вошли, но я не почувствовала ни холода, ни сырости. Действительно, если хочешь продать товар подороже, зачем его портить с самого начала.

Тут с моей головы сняли мешок. Свет был не слишком яркий, и я очень быстро привыкла и стала разглядывать своё новое «жилище». Комната и в правду походила на тюремную камеру, только была светлая и чистая. Вот только окон я не заметила. На потолке в толстом стеклянном плафоне горела небольшая неоновая лампа, рассеивая мягкий голубоватый свет. Ни стола, ни стульев в комнате не было, зато была узкая низкая лежанка, затянутая черной клеенкой, а с боков с неё свисали какие-то ремни. Головная часть была чуть приподнята и жестко зафиксирована. В том месте, где должна была находиться шея, был сделан круглый вырез. Такой же вырез был и в ногах.

А в дальнем углу я увидела еле заметную панель, видимо, выдвижную. Но для чего она может здесь находиться, и что за ней скрывается, я даже смутно не могла себе представить.

— Вот здесь и будешь проходить карантин, — сказала «Черная» и положила на лежанку сверток, — Это — твоя одежда и все необходимые принадлежности.

— Я, пожалуй, пойду, — почему-то сказала «Рыжая», — Думаю, сама справишься.

— Что сказал Хозяин? — спросила «Черная».

— Ничего, — отмахнулась «Рыжая» и скрылась за дверью.

— Ну, вот и отлично! — «Черная» повернула меня к себе спиной и начала разматывать бинт, которым были связаны руки, — Когда почувствуешь свободу,...  Читать дальше →