Карточный домик или дом Карт (перевод с английского). Часть 1

Почему я не использовал видео? Ответ может показаться удивительным. Продолжая мучить себя образами Марианны, трахающей и сосущей кого-то другого, я понял, что не хочу видеть эти образы. Знать о ее прелюбодеянии было уже достаточно больно, слышать же это или ее разговор со своим любовником будет еще хуже. Я боялся, что если я еще и увижу их вместе, то никогда не смогу стереть эти картинки из головы. «Лучше», — подумал я, — «быть измученным своими фантазиями, чем на долгие годы снова и снова видеть реальность».

Пока занимался этим, я проверил все наши счета по кредитным картам и наши телефонные записи. Я не нашел ничего противоречивого: никаких необъяснимых заказов комнат в отелях, никаких расходов в ресторанах, в которых не было меня, никакой схемы частых звонков на любой номер, кроме знакомых наших друзей и семьи. Марианна явно была очень, очень осторожной. Я понял, что должен буду проверить ее кошелек и поставить рекордер в ее машину, в дополнение к тому, что уже сделал.

Тем временем я вернулся в свой офис. Несмотря на то, что у меня болело сердце, и я был в ярости, мне удалось пережить этот день, и мои коллеги не заметили то, как я себя чувствую. В тот вечер после ужина у нас с Марианной был еженедельный звонок нашим детям в лагере. Это была новая мука, мы оба веселились с ними, в то время как я старался не выдать моего отчаяния.

После того как мы с Марианной легли спать, я тихо ждал, пока не убедился, что она спит. Затем вышел из дома и осторожно установил в ее машину микрофон, передававший сигнал на крошечный приемник, спрятанный под запасным колесом в багажнике. Вернувшись в дом, я заглянул в ее кошелек. К моему удивлению, я нашел там два сотовых телефона — тот, который она всегда использовала, и дешевую одноразовую модель, типа того, который используется с предоплаченными минутами. Это объясняет, почему не было никаких неожиданных звонков на наши счета за мобильный телефон! Я поморщился, опять подумав о том, как осторожно и систематично Марианна пыталась меня обмануть.

Каждый день этой недели был хуже, чем предыдущий. Я притворялся перед Марианной, что все в порядке, улыбался, кивал и пытался вести себя естественно, хотя мне удавалось избегать секса с ней, жалуясь на большое количество работы в один вечер и на сильную головную боль в другой. Она наверняка могла сказать, что я все еще чем-то расстроен, но играла любящую жену, не спрашивая меня об этом. Каждую ночь, после того как она засыпала, я слушал все магнитофоны, которые установил в доме и ее машине, и до вечера пятницы не было ничего интересного.

***

Той ночью я, наконец, получил подтверждение того, в чем уже был уверен. Это был короткий телефонный звонок, который Марианна получила в своей машине тем утром, несомненно, на свой одноразовый мобильный телефон. Я слышал только ее сторону, но этого было достаточно, чтобы все стало ясно.

«Да?... Привет, детка... Да, БЬЮСЬ ОБ ЗАКЛАД, что у тебя есть! (С гортанным смехом)... Нет, я объяснила все в прошлый понедельник... Да, Том не сказал больше ничего, но я уверена, что он все еще ломает голову. Мне надо немного больше времени, прежде чем опять смогу увидеть тебя... Конечно, все еще хочу! Но ты всегда знал, что мой брак для меня — самое важное, разве я неясно выразилась?... Да... Угу... Да, думаю, что следующий вторник подойдет. Но давай не будем возвращаться туда, где мы были, я хочу быть очень осторожной... Где?... Ты имеешь в виду это место на шоссе номер восемь, вблизи фруктового сада?... Да, мы раньше были там три раза, но недолго... Ок, детка, вторник в одиннадцать утра... (снова смеется) Да, я уверена, что ты будешь готов!... Я тоже... Хорошо, пока».

Я уселся в своем кресле в кабинете, куда пришел к своему компьютеру, чтобы проверить записи. Это не было сюрпризом, я знал это с тех пор, как нашёл трусики, но каким-то образом это подтверждение всё равно потрясло меня. Марианна изменяла мне! И уже, казалось, довольно долго. Она регулярно позволяла другому мужчине трахать ее, целуя и поглаживая его, пуская его между бедер, на себя, под себя, когда скакала на нем, сзади себя, когда он вспахивал ее по-собачьи...

Судя по ее словам на записи, в предыдущий понедельник (после нашего разговора о ее трусиках в воскресенье) она, должно быть, позвонила ему и предупредила, что я что-то подозреваю, и что им придется немного остыть. Очевидно, то был не единовременный раз, не внезапное погружение в одну ночь страстного прелюбодеяния. Это был постоянный роман, который длился месяцами или годами.

Мои мучительные мысли всплывали и всплывали, в то время как в моей голове проигрывалась картинка за картинкой, как какое-то кошмарное слайд-шоу. Один из самых особенных жестов, которые Марианна иногда делала со мной, был способ обнять меня, когда мы обнимались и целовались. Вместо того чтобы крепко обхватить меня руками и притянуть к себе, положив руки мне на спину, она иногда скользила руками по моим плечам и держала их прямыми. Таким образом, ее руки болтались позади меня, запястья свисали. Что-то в этой позе было для меня магическим: это означало, что она обнимала меня без ограничений, не сдерживаясь. Она была полностью открыта для меня, была полностью моя. Когда я представлял ее с ее любовником, единственным худшим из всех ее изображений было то, как она обнимала его таким же образом, целовала, раскинув руки на плечах, полностью отдавая себя ему.

***

В эти выходные единственным особенно ужасным временем (не считая отчаянной грусти для меня весь уикенд) была вечеринка в субботу вечером с нашими друзьями — такими же занятыми работающими родителями, как и мы, с которыми мы видимся нечасто. Когда мы с Марианной общались, иногда вместе, а иногда отдельно друг от друга, нас тепло приветствовали друзья, которые нам нравились, которые были рады видеть нас и хотели услышать, как у нас дела. Делиться обычными историями о работе и детях мне было особенно тяжело. Часть меня очень хотела сказать кому-нибудь: «Ну, вообще-то, я себя чувствую не очень хорошо. Марианна трахается с другим парнем и не говорит мне об этом, и я довольно опустошен. А что нового у тебя?»

В понедельник утром я ушел с работы и поехал по шоссе номер восемь в мотель «Подсолнух», который, как я узнал, упоминала Марианна в разговоре со своим любовником. Это был длинный мотель, ряд комнат рядом с парковочными местами прямо перед каждой комнатой. Поэтому я был уверен, что, если положу прослушку в сумочку Марианны, спрятанный в ее машине рекордер окажется достаточно близко, чтобы записать происходящее внутри — радиус действия устройства должен составлять около пятисот метров.

Той ночью я встал, после того как Марианна уснула — кажется, я делал это каждую ночь — и отнес ее кошелек в свой кабинет, где аккуратно вшил один из крошечных беспроводных микрофонов в его дно. Она никогда не найдет его, если только не перетрясет весь кошелек в поисках.

Я также проверил все прослушивающие устройства: магнитофоны в доме и в ее машине. Но там не было ничего компрометирующего или подозрительного. Марианна уже договорилась о встрече в пятницу по телефону и не рискнула больше общаться со своим любовником.

Свидание Марианны было во вторник в одиннадцать часов. Так что, чуть позже одиннадцати я ушел с работы и опять поехал по шоссе номер восемь. Конечно же, ее машина оказалась припаркована прямо перед девятнадцатой комнатой. Совсем не удивительно, но все еще даже больнее на сердце, я потратил минуту и записал номерные знаки автомобилей по обе стороны от ее — это никогда не повредит — чтобы быть готовым.

В тот вечер я смотрел на Марианну с особым вниманием. Сможет ли она на самом деле скрыть от меня все следы своей измены в тот день? Она пришла домой в расслабленном и свежем виде — вероятно, в мотеле приняла душ, потому что не побежала наверх в ванную дома. Ее глаза сверкали, ее лицо было полно жизни и цвета, и увидев меня, казалась такой же радостной, как и всегда....  Читать дальше →