Твоя любовь (перевод с английского). Часть 2

Однажды вечером мне почти удалось его поймать. Я услышала звук двигателя его «Мустанга» и увидела, как он ехал по улице. Как только он добрался до нашей подъездной дорожки, я выключила двигатель машины, чтобы выйти. Уэйн свернул на нашу подъездную дорожку и нажал кнопку открытия двери гаража. Он въехал и, прежде чем выйти из машины, дверь снова начала закрываться. Я побежала по подъездной дорожке. Я знала, что на двери имеются датчики безопасности. Стоит мне просунуть руку или ногу под дверь до того, как она коснется бетона, как она автоматически остановится, и я смогу пролезть под нее.

Я бежала быстрее, чем когда-либо в жизни. Я увидела, что у меня не получается, поэтому нырнула. Я растянулась в воздухе и приземлилась лицом и грудью на твердую бетонную поверхность. Мне не хватило менее полуметра.

На следующий день я оторвалась от отчета, который печатала, так как услышала множество возгласов и свистов. Я увидела, как в офис вошла действительно хорошенькая блондинка.

Она спросила что-то у одной из женщин, и та указала на меня. Когда она подошла ко мне, то улыбнулась, и я заметила, что она жует резинку.

Ее одежда была очень дорогой и хорошо скроенной. Ее туфли должны были иметь каблук не менее семи с половиной сантиметров, и были сделаны из той же кожи аллигатора, что и ее портфель.

Она спросила, как меня зовут, и несколько раз щелкнула жвачкой. Затем она вручила мне два комплекта бумаг. Я посмотрела на первый комплект и увидела, что это были документы о разводе.

— Нет! — громко завопила я. — Я не хочу этого! Я не приму их!

— Вы уже сделали это, бабушка, — выплюнула она. — Я должна вам сказать, что этот второй пакет документов является запретительным судебным приказом, запрещающим вам появляться пешком или на машине в пределах ста метров от мистера Брэди или его собственности. Удачного вам дня. — Она громко щелкнула жвачкой, затем развернулась на одной из тех дорогих туфель и пошла прочь.

Я погналась за ней и поймала у лифта.

— Подождите, — сказал я. — Мы обе женщины. Вы можете дать мне перерыв? Можете сказать им, что не смогли меня найти? — Она смотрела на меня как на жука под микроскопом.

— Нет, — сказала она. В ее голосе было все тепло ледяной глыбы.

— Я вам заплачу, — сказала я. К счастью, я схватила сумочку, когда гналась за ней. Я залезла внутрь и вытащила три помятых долларовых купюры и мелочь. Она посмотрела на мое жалкое предложение, когда двери лифта начали закрываться. Она покачала головой и щелкнула жвачкой.

— Не затрудняйтесь больше, бабушка. Имейте немного гордости, — сказала она. А потом уехала.

Я ушла с работы, после того, как настолько сильно заплакала, что слезы испортили мне пару отчетов. Когда я вернулась домой, мой папа все еще был на работе, а единственной реакцией моей матери было разогреть для меня куриный суп с лапшой из банки.

Когда вернулся домой мой отец, он просмотрел бумаги и спросил меня, что я буду делать. Я сказала ему, что хочу вернуть мужа. Он ответил, что тогда я должна быть счастлива, потому что получение документов о разводе фактически положило начало целому процессу.

Пока у меня не было этих бумаг, Уэйн мог меня игнорировать. Но развод был процедурой. Нужно было кое-что сделать, включая встречи и много реального общения. Я могла бы даже потребовать консультации, если бы посчитала это необходимым.

— Папа, ты — гений, — закричала я. — Я хочу получить консультацию. Нам это нужно. Консультирование вернет нас на правильный путь. — Странное совпадение. Когда я кричала о том, что мне нужна консультация, я услышала, как Алисса закричала:

— Черт возьми! Это займет слишком много времени. — Я была уверена, что мы не могли говорить об одном и том же.

Консультация не сработала так, как я хотела. Консультант не смог пробить даже вмятину в стене безразличия Уэйна. Он просто не хотел слушать никаких разговоров о том, чтобы я вернулась в наш дом или исправила наш брак.

Он был вежлив. Он был сердечен. Он приходил на каждую встречу и всегда вовремя. Он просто не был заинтересован в устранении разногласий между нами. После месяца консультаций, за которые, по словам наших юристов, платила я, так как сама запросила, мы все еще не были близки к тому, чтобы снова быть вместе.

К тому же, мы даже близко не подошли к выбору какого-либо урегулирования. Это было из-за меня. Я отказалась обсуждать любое урегулирование. Моя единственная цель в процессе развода — сохранить нас вместе. Мы пошли в арбитраж. Арбитр пришел к соглашению, основанному на обычных правилах развода. Поскольку мы были женаты всего шесть лет, я не имела права на многое. У нас также не было детей, и мы оба были здоровы, нам не исполнилось тридцати.

Поскольку время шло, а я отказывалась двигаться вперед, адвокат Уэйна начал жесткую игру. Он изменил причину развода с «Семейной несовместимости» на «Прелюбодеяние». Мне пришлось скрывать эту часть от моих родителей, которые до сих пор не знали, почему мы разводимся.

Наконец, предложение сделала Алисса. Это меня удивило, потому что моя сестра с каждым днем становилась все более злой и мрачной. Мой отец напомнил мне, каким подростком была я.

— Это было, когда мне было четырнадцать, папа, — сказала я ему. — Алиссе девятнадцать. Она — взрослая женщина.

— Я бы хотел, чтобы она вела себя соответственно и поступила в колледж, или вышла замуж, или что-то в этом роде, — сказал он. — Я бы хотел, чтобы у нее была половина твоего драйва и мотивации. Ты всегда шла и получала то, что хотела, — сказал он. Алисса только ухмыльнулась ему и мне, когда он это сказал.

Алисса предложила устроить барбекю на заднем дворе. Мы пригласим Уэйна и посидим во дворе, обсуждая наши проблемы и пытаясь найти решение.

Я пыталась позвонить Уэйну, чтобы пригласить его, но он все еще отказывался отвечать на мои звонки. Моя мама позвонила ему на работу. Уэйн всегда любил моих родителей, поэтому не смог ей отказать.

Я косила траву и готовила двор к вечеринке. Также я постриглась и уложила волосы. Я вышла немного раньше запланированного приезда Уэйна и профессионально сделала макияж.

Уэйн, будучи дипломатом, прибыл вовремя. Он принес пять очень толстых стейков и передал их моему отцу. Он вручил моей маме букет цветов и красивую бутылку вина. После чего вернулся к «Мустангу» и вручил моему отцу упаковку из шести банок пива со вкусом сарсапариллы.

Я подошла к нему и взяла его за руку. Он отнял ее. Мы с мамой и папой сели за стол и поговорили. Мы проговорили более двух часов, но Уэйн отказывался уступить. До сих пор мне удавалось удерживать родителей от выяснения причины развода.

В конце концов, папа умолял Уэйна дать мне еще один шанс. Он сказал Уэйну, что я уйду с работы и останусь домохозяйкой, как моя мать.

— Да что же это делается, папа?! — закричала Алисса с крыльца, где она сидела все это время. — Дай ты ему уйти. Он больше не хочет быть женатым на ней. Она ему изменила!

Это застало меня врасплох, потому что я понятия не имела, что Алисса все знает. Папа открывал и закрывал рот, как рыба, вытащенная из воды. Он посмотрел на Алиссу, затем снова на меня и, наконец, на Уэйна. Мой папа не дурак. Он сразу понял, что она сказала правду.

Я собиралась схватить сучку и задушить ее до смерти, но она стала еще более наглой. Она подошла к столу и поставила на него ноутбук. Она открыла окно проигрывателя, и началось воспроизведение видео. Я закричала от ужаса, когда поняла, что это — видео с Ямайки.

В конце концов, эти ублюдки выложили его в Интернет. Моя мать выглядела так, будто у нее вот-вот случится инсульт. Мой отец рассердился еще больше. Его взгляд чуть не убил меня на месте.

— Джози, зачем ты это сделала? Почему этот старик бьет тебя кнутом? По мере того как видео продолжалось, отца вырвало на траву возле стола. Долгое время никто ничего не говорил....  Читать дальше →