Школа профессора Лоули

зеленые блестящие глаза: ей казалось, что все знают, что с ней произошло этой ночью. Дэйв тоже раскраснелся — и от впечатлений, и оттого, что он в замешательстве позабыл поблагодарить профессора Лоули. Впервые они с Мирандой столько времени были вместе, впервые прикоснулись друг к другу так близко, впервые... Даже думать об этом было жутко — но живые, горячие воспоминания гудели в голове, и рука сама тянулась щупать и обнимать Миранду, на которой только что не было и клочка одежды.

Неудивительно, что они шли, ничего не видя вокруг себя, и не замечали, куда они идут, где они и что вокруг них.

Только через какое-то время они осознали, что в доме полно людей. Присмотревшись, Дэйв понял, что вокруг снуют такие же парочки, как и они. Старый дом был набит влюбленными, как муравейник муравьями.

Их окликнул Гордон:
— А вот и вы! Да уж, доброе утро, или скорей добрый вечер, хе-хе! Вы как раз к обеду. Пойдемте, я отведу вас в обеденный зал.

Он провел их по коридору — и Дэйв с Мирандой окунулись в гул десятов голосов, смешанных с лязганьем ножей и вилок.

Больше всего это походило на студенческую столовую: зал был заполнен юношами и девушками, задорными и молодыми, примерно одного возраста с Дэйвом. Все это были парочки, которые лизались и тискались прямо за столами, ничуть не стесняясь друг друга.

Гордон усадил Дэйва с Мирандой за свободный стол. Тотчас к ним подошла девушка в поварском наряде и подала им первое и второе, а через минуту к ним подсела другая девушка, высокая, черноволосая, красивая, как породистая кобылка. Она была совсем взрослой, тугой и спелой, куда спелей хрупкой Миранды, которая была здесь, как видно, младше всех.

— Привет! — улыбнулась она им. — Я Лайза. А вы новенькие, да? Давайте знакомиться!

Лайза сразу понравилась и Дэйву, и Миранде.

— Я буду вашим... это... как его... Ну, короче, буду показывать и рассказывать вам, как тут и что. Окей? А ты красивая, просто до ужаса красивая, — вдруг умилилась Лайза, глядя на Миранду. — Ты... ты... Можно тебя потрогать? — и Лайза потрогала смущенную Миранду за руку, потом за волосы. — Какие у тебя волосы! Рыженькие, то есть нет... разноцветные! Ты знаешь кто? Ты тигренок! Я так и буду тебя звать: Тигренок. Хорошо? — Лайза радостно засмеялась. — Ты такая молоденькая, Тебе сколько? Восемнадцать?... С ума сойти. А мне двадцать. И моему Гарри тоже двадцать. Гарри — это мой парень. Мы сюда сбежали, как и вы. Расскажите о себе! Как у вас и что. Мне жутко интересно...

Она слушала их, ахала, перебивала и делала страшные глаза:

— Бееедные!... Вам здоровски повезло. Этот дом — приют для влюбленных, которым не позволяют быть вместе, представляете? И все благодаря профессору. Это великий, великий человек, великий благодетель! Мы здесь... В общем, мы с вами пробудем тут еще месяц, до двадцать первого июня, и потом он отпустит нас и даст нам денег, чтобы мы могли снять квартиру и все такое. А пока... Профессор будет содержать нас, кормить, одевать, и не возьмет с нас за это ни копейки, представляете? Еду готовят девушки, у нас тут очередь, дежурства, — и ты, Тигренок, тоже будешь готовить... И к каждой новенькой парочке приставлены инструкторы, вот как у вас — мы с Гарри. Где же он запропастился? Гарри-и-и!..
— Инструкторы? — спросил Дэйв. — А в чем вы будете нас инструктировать?
— Ну... Вы привыкнете, не бойтесь. Я хочу вас предупредить, ребятки, что у нас тут немного... в общем, не так, как везде. Но ничего плохого в этом нет, я уже поняла. Вначале нам с Гарри тоже было... странно. Но... ничего. Так нужно, и...
— Что странно? К чему привыкнем?
— Увидите. До вечера, ребятки! Чао, Тигренок!

След ее улыбки долго таял в них, как вкус мятной конфеты во рту.

Дэйв обнимал Миранду, заласканную Лайзой, играл ее медными локонами, целовал ей шею, веснушчатые щеки и мочку уха, и им обоим было томительно-хорошо, как во сне. Дэйв был счастлив, как никогда, он знал это.

Но в нем зудели вопросы. Что за инструкторы?
В чем они будут инструктировать их с Мирандой?
Зачем держать их здесь целый месяц (а других, как видно, и дольше)?
К чему профессору Лоули вся эта благотворительность?

И главный вопрос: что же будет двадцать первого июня?

3.

Вечером, когда Дэйв и Миранда только-только взялись друг за друга, млея от сладкой жути, — к ним постучали.

Они едва успели накрыться простыней, как дверь раскрылась, и в комнату вошла Лайза.

— Привет! Можно? Это я... Простите, что помешала. Я... вы, я вижу... Но это как раз хорошо. Ха!

Лайза рассмеялась. Она нервничала, и щеки ее горели, как китайские фонарики.

— Простите меня, ладно? Но... в общем... Черт, вы уже моя третья пара, а я никак не могу освоиться. В общем... Сейчас у нас будет первая тренировка, вот!
— Но, Лайза... это никак не может подождать?
— Нет-нет. Чем раньше, тем лучше. Как раз хорошо, что вы... В общем, сейчас вы все поймете. Вот! — Она присела к ним на кровать. Сейчас я буду говорить и делать... ну, всякие странные вещи, но вы ничему не удивляйтесь, ладно? И отвечайте на вопросы. Вот. Значит... — Она снова нервно рассмеялась, потом вдруг встала — и стянула с себя ночнушку.

Дэйв и Миранда ахнули.

Лайза была великолепна: плечи и руки кутались в волне темных волос, огромные упрямые груди выпирали вверх и в стороны тюленьими носами, фигура плавно стекала вниз, к крепким бедрам и тугим молодым ногам.

— Вот! — пунцовая Лайза села перед ними на стул, раздвинув ноги. Створки ее гениталий раскрылись, как моллюск, обнажив розовую плоть. — Скажи, Тигренок: ты ведь совсем недавно, эээ... стала взрослой? Да?
— Лайза! — охнул Дэйв.
— Ну пожалуйста: не удивляйтесь и не... Просто отвечайте мне. Я... вы же такие хорошие, — Лайза просительно улыбалась им, и Миранда ответила:
— Да... Вчера. То есть сегодня...
— Понятно. И ты, Дэйв? — Дэйв кивнул. — А... Миранда, ты ведь знаешь, что такое оргазм? То есть знаешь, конечно... но я имею в виду — ты умеешь... кончать? Сама?

Миранда молчала.

— Понимаешь, тебе вначале нужно научиться кончать не только самой, но и с Дэйвом. Это и от него зависит, и от тебя. Мало того, вам нужно научиться кончать одновременно, причем научиться как можно скорее. Но это совсем не трудно, не бойтесь. Мы с Гарри научились сразу же, на первой тренировке...

Нагнувшись к Дэйву и Миранде, она вдруг сдернула с них простыню. Они охнули и подобрались, сдвинув ноги.
— Не бойтесь! Тигренок, иди сюда. Иди ко мне!

Как во сне, Миранда слезла с кровати и встала против Лайзы.

Две голые девушки стояли лицом к лицу, целясь сосками друг в друга, и Дэйв вдруг ощутил гордость: Миранда, хоть и казалась девочкой против взрослой и спелой Лайзы, была ничуть не менее хороша, и ее красота, пожалуй, била сильней и больней. Миранда была тонким и невообразимо нежным созданием с маленькими трогательными грудками (раза в четыре меньше, чем у Лайзы) и круглыми ягодичками, аккуратными и тугими, как мячики. Пухлый холмик ее гениталий выпирал вперед и курчавился медным пухом. Все ее тело пестрело веснушками и родинками, но они смотрелись не как изъян, а как умилительный секрет, интимная тайна девичьего тела. Эти родинки выворачивали Дэйва наизнанку, и у него кружилась голова, когда он смотрел на них.

Лайза тоже смотрела на Миранду янтарными глазами:

— Тигреночек мой, пушистенький... — она вдруг порывисто обняла ее и прижала голым телом к себе. Обалдевший Дэйв стоял и смотрел, разинув рот, как Лайза ласкает Миранду, и ее черные пряди смешиваются с медными локонами его любимой. — Вот так, вот тааак... — бормотала она. — Чего стоишь? Помогай! — и Дэйв сам не понял, как оказался у ног Миранды, и его ладони заскользили по бархатному телу, задевая бедро Лайзы.

Она уже целовала бедную Миранду в губы, и ее груди терлись о груди Миранды, цепляя сосками ее соски. Миранда с хрипом выдохнула и застонала.

— Ну ...  Читать дальше →