Звезда поневоле

Однажды, уже в школе, он спросил родителей, кто и зачем придумал ему такое имя. Отец, потомственный врач и интеллигент, помялся немного, а потом рассказал такую историю. Оказывается, он хотел назвать новорожденного сына Ипполитом, в честь какого-то своего предка, то ли деда, то ли прадеда. Матери почему-то нравилось имя Олег. Чтобы разрешить спор, они обратились к общему другу, который был по совместительству филологом и должен был, по идее, хорошо разбираться в именах. Тот сходу отмёл материнский вариант, предложив ей представить, как будет звучать отчество будущей внучки. Обрадовавшийся было папаша собирался уже праздновать победу, но был немедленно остановлен рассказом о гибели юного Ипполита, прόклятого своим отцом — великим героем древнегреческих мифов Тезеем — по ложному навету. Новоиспечённые родители приуныли, а друг семьи и вовсе распоясался. Он заявил, что, по некоторым сведениям, Ипполит был воскрешён из мёртвых своим другом Асклепием и предложил назвать сына в честь последнего Аскольдом, как бы заодно намекая на варяжское происхождение отринутого Олега. Тут уже оба, и папа, и мама, возмутились и потребовали чего-нибудь попроще. Тогда и возник компромиссный Игорь, сочетающий в себе первую букву отцовского варианта и этническую принадлежность материнского.

Позднее, в старших классах, наш герой прочёл «Слово о полку Игореве», послушал самое известное из произведений Бородина и окончательно убедился в том, что ему на роду написано быть неудачником, но оперу о нём никто не напишет. Во всяком случае, если он будет вести себя тихо и не выступать против властей предержащих (Возможно, в этом Игорь Матвеевич ошибался. Добрая традиция писать оперу понемногу возрождается. И, чтобы о тебе написали, «выступать» уже необязательно — Прим. авт.). Поэтому, окончив школу без каких-то особенных успехов, он, по примеру отца, поступил в медицинский институт, незадолго до того ставший университетом, по истечении положенного срока вышел оттуда специалистом по женскому здоровью, прошёл ординатуру в соседнем областном центре и вернулся на родину в качестве практикующего врача многопрофильной клиники.

Жизнь покатилась по наезженным рельсам, очередной рубеж — кандидатская диссертация — был преодолён с неожиданной для него самого лёгкостью и, казалось, будущее было ясно и предопределено. И всё же его мучила какая-то неудовлетворённость, чего-то не хватало, хотелось красивой жизни, такой, какая изображается в некоторых фильмах вечно загнивающего Запада. На красивую жизнь элементарно не хватало денег. Неожиданное событие оживило безнадёжные, казалось, мечты.

Однажды, когда время очередного приёма в клинике подходило к концу, в кабинет уверенной походкой вошёл рыжеватый молодой человек в модном костюме и, быстро оглядев кабинет, по-хозяйски устроился на стуле для пациенток.

— Молодой человек, вы не ошиблись кабинетом? — спросил Игорь, который уже собирался уходить и предвкушал хороший ужин в недорогом кафе недалеко от дома. — Я, вообще-то, принимаю только женщин.

— Любезнейший Игорь Матвеевич, — с фамильярной улыбкой отвечал его визави. — Я много слышал о Вас и получил крайне благоприятное впечатление. У меня есть небольшое деловое предложение, которое мы могли бы обсудить, скажем, за бокалом хорошего вина — я знаю здесь поблизости неплохой ресторанчик. Вот моя визитка, прошу Вас. — На визитке золотыми буквами было напечатано: «Шмидт Александр Петрович, индивидуальный предприниматель» — и несколько телефонов.

— Но... — попробовал возразить Игорь, но визитёр перебил его: — Нет-нет, Игорь Матвеевич, не беспокойтесь — я угощаю, да и не о чем тут говорить, Вы поймёте, когда узнаете моё предложение.

Последняя фраза звучала многообещающе. Игорь подумал, что такой шанс упускать нельзя — чем чёрт не шутит, а вдруг это — та самая тарелочка, с голубой каёмочкой. В конце концов, ведь никто не заставит его принять предложение этого, как его... Шмидта. Точно, сын лейтенанта Шмидта, почему-то подумалось ему. Кстати, как звали этого лейтенанта? В любимой книге ответа не было, а школьный курс истории он успел позабыть. Для солидности он сделал паузу и согласился. Нежданный гость в ответ сообщил, что будет ждать у дверей клиники, и ретировался. Игорь взглянул на часы и обнаружил, что до конца приёма осталось не больше трёх минут, на всякий случай, выглянул за дверь — никого в коридоре не было — и стал собираться.

Выйдя на улицу, он не обнаружил странного посетителя и испытал некоторое разочарование. Однако, в этот момент у стоящей рядом солидной машины распахнулась дверца и показалось улыбающееся лицо Шмидта. Недвусмысленными жестами тот приглашал его внутрь. Игорь подумал, что вот так, наверно, людей и похищают, но сам себе возразил, что с него, в сущности, взять нечего, так что объект для киднеппинга он далеко не идеальный. Он глубоко вздохнул, как перед прыжком в воду, и полез на заднее сидение.

Всю дорогу, которая, впрочем, отняла не слишком много времени, Шмидт болтал, буквально не давая Игорю вставить слова. При этом он умудрился практически ничего не сказать о своём деле. Игорь подумал, что он, наверно, не слишком доверяет водителю. Так или иначе, вскоре они оказались у дверей шикарного ресторана, в котором Игорь никогда не был, но слышал что-то от старших коллег, и это «что-то» звучало весьма заманчиво.

Они зашли, его спутник о чём-то быстро переговорил с метрдотелем, и тот повёл их в отдельный кабинет. Названия большинства блюд были Игорю незнакомы, но официант попался понятливый, и они быстро сочинили такой заказ, какой должен был доставить немалое удовольствие его желудку и существенно облегчить его кошелёк (последнее — если бы не обещание сына лейтенанта оплатить издержки).

Наконец, когда они остались вдвоём, Шмидт приступил к делу. По его словам, он представлял компанию, занимавшуюся производством учебных фильмов на медицинскую тематику. Несколько фильмов они уже сняли, Игорю тут же были представлены доказательства — какие-то почётные дипломы с печатями; впрочем, рассмотреть их в подробностях ему не удалось — Шмидт быстро убрал их в свой дипломат. И вот, в настоящее время компания получила крупный заказ на фильмы о проблемах женского здоровья. Игорь начал догадываться, куда клонит его собеседник. Он подумал: «Красиво составлено, под таким соусом можно поучаствовать. В случае удачи должен быть неплохой куш. Не вышло — моё дело шестнадцатое. Учебный фильм — и дело с концом»(Судя по всему, Игорь Матвеевич был большим поклонником творчества И. Ильфа и Е. Петрова. Во всяком случае, он частенько цитировал наизусть фразы из их бессмертных романов и, как видим, даже в мыслях иногда использовал их тексты — Прим. авт.). Правда, кое-что его беспокоило.

— Скажите, а как вы собираетесь получать согласие пациентов на съёмки? — спросил он. — Точнее, пациенток.

— Видите ли, Игорь Матвеевич, — отвечал Шмидт, — у нас есть несколько моделей, которые уже снимались в наших фильмах и могут сняться ещё. Возможно, мы познакомим кого-нибудь из них с Вами, — здесь на его губах промелькнула едва заметная усмешка, — но позже. Нам теперь нужно некоторое разнообразие типажей, сами понимаете. Да и не все, так сказать, процедуры мы охватили. Кстати, Вы ведь, насколько мне известно, делаете аборты?

Собеседник, похоже, решил взять быка за рога. Игорь удивился: — Вас и это тоже интересует? Ну да, я провожу операции прерывания беременности, как хирургическую, так и вакуумную, но, вообще-то, это зрелище не для слабонервных...

— Помилуйте, доктор, мы же снимаем учебные фильмы, — Шмидт выделил голосом предпоследнее слово, — слабонервных там быть не должно. Да и вообще, — он понизил голос, — заказчик хочет, чтобы эта тема была отражена ...  Читать дальше →