Правила. Часть 1 (перевод)

Я стоял на тротуаре и смотрел на сгоревший остов того, что когда-то было одной из самых больших церквей моего родного города. Внешние стены — почти все, что осталось от массивной конструкции, были покрыты граффити зарослями сорняка. Территория была огорожена, знаки на ограде предупреждали тех, кто мог поддаться соблазну нарушить владение, объявляли о частной собственности, но, похоже, некоторые предприимчивые люди уже успели попасть внутрь. Трудно было поверить, что прошло чуть больше четырех лет с тех пор, как я видел это здание. Я чувствовал некоторую ответственность за то, что случилось с этим местом, и за тех, кто погиб, когда это место сгорело дотла, включая того, кого я любил всем своим сердцем. Нет, я лично не поджигал, но мог. Я вернулся в свой грузовик и направился к Marriot, где я остановился на несколько дней. Оказавшись в своем номере, я бросил сумки на стул, снял обувь и упал на кровать, измученный долгой поездкой из Сан-Хосе.

Позвольте мне начать с самого начала. Меня зовут Джон Карлсон. Как и многие другие, моя история вращается вокруг девушки. Позвольте мне выразиться точнее: не просто девушки, а ДЕВУШКИ, которую я любил с первого класса и когда-то думал, что проведу с ней остаток своей жизни. Ее звали Сара Дженкинс. Я впервые встретил Сару в первый день в школе. У нее были длинные светлые волосы и самые красивые пронзительные голубые глаза. Ее улыбка могла осветить самую темную комнату, а ее ямочки на щеках были такими глубокими, что в них можно было почти потеряться. Даже в том нежном возрасте я сразу решил, что однажды эта девочка станет моей женой. Я помню, как в тот первый день прибежал домой и сказал маме, что только что встретил ангела. Конечно, как и большинство мальчиков того возраста, я думал, что девочки «противные». Но это относилось только к другим, не к Саре. Мы быстро подружились и с годами проводили все больше времени вместе. Она была той, кто впервые поцеловал меня, когда мне исполнилось 16 лет. Она не спросила, ​​просто обхватила мою голову руками и поцеловала в губы. Когда она отстранилась, то улыбнулась, сказала мне «с днем ​​рождения». Я думал, что умер и вознеся в рай.

Как и многие другие жители нашего города, Сара и ее родители посещали эту церковь, известную как «Церковь Божественного Слова». Мои родители посещали местную баптистскую церковь, но не регулярно. Практически все в округе слышали о большой церкви «Божественного Слова» и либо любили ее, либо ненавидели. Казалось, что золотой середины не было. Я тоже несколько раз ходил в церковь Сары, когда она меня приглашала. Я ничего не понимал в том, о чем говорил священник, да и, если честно, мне это было неинтересно. Все мое внимание было приковано к Саре, моему ангелу, которая к этому времени уже стала частью основного хора. Она выглядела такой красивой в своей мантии и пела, как будто была частью небесного хора. Она спрашивала меня, что я думаю об этом, и все, что я мог сказать, было: «Это было прекрасно». Это всегда вызывало улыбку на ее лице.

Мы встречались постоянно на протяжении всей старшей школы, при каждой возможности крадя поцелуи и объятия. Конечно, я часто приходил домой с опазданиями, но просто побыть с Сарой, казалось, стоило того. Она несколько раз говорила мне, что ее церковь запрещает секс до замужества, и что она хочет сохранить чистоту для своего мужа, которым, как мы были уверены, буду я. После того, как мы закончили среднюю школу, я пошел в армию и стал так называемым «25 браво», специалистом по информационным технологиям. Сара оставалась дома и посещала курсы повышения квалификации при своей церкви, рассчитывая со временем стать преподавателем языка, конкретно — латыни. Она также прошла курсы языка жестов, чтобы получить сертификат. Мы обещали оставаться эксклюзивными и писали друг другу почти через день. Когда мы не писали письма, то писали друг другу по электронной почте или болтали в Фейсбуке. Мы также общались по Скайпу не реже трех раз в неделю. Мои армейские приятели дразнили меня, называя меня «подкаблучником», когда я отказывался присоединиться к ним в местных стриптиз-клубах или барах. Однако они успокоились, когда я показал им фотографию Сары. Не то чтобы у меня не было соблазна присоединиться к ним. В конце концов, я нормальный стопроцентный янки. Но я на самом деле я любил Сару и не хотел причинять ей боль. Я также хотел иметь возможность посмотреть ей в глаза и честно сказать, что остался ей верен. Так что я проводил много личного времени с моей правой рукой и своими фантазиями о Саре. Что я могу сказать? Я закончил свой четырехлетний армейский тур, проведя год в Ираке, и вернулся домой. Благодаря связям отца меня ждала работа в Empire Tech Solutions, где я занимался почти тем же, что и в армии.

Сара и другие мои близкие встретили меня в аэропорту, когда я вернулся домой, и у нас была лучшая ночь в моей жизни. Никакого секса не было, но это была ночь, когда я сделал предложение. Глаза Сары расширились, когда она обняла меня.

— Да, да, да, — сказала она, — я буду лучшей женой, которую может когда-либо пожелать мужчина. Мы провели ночь в поцелуях и объятиях. На следующий день я рассказал родителям, пока мы завтракали.

— Ты уверен, что хочешь это сделать, Джон? — спросил мой отец Нильс.

— Конечно, папа, — сказал я. — мы с Сарой вместе с первого класса. Я люблю ее и хочу провести с ней остаток своей жизни.

— Я не сомневаюсь в этом, сынок, — сказал он, — Сара очень милая девушка, и мы, конечно, будем рады видеть ее в семье, но она ходит в ту церковь.

— Что не так с церковью?

— Я ничего не могу утверждать наверняка. Просто ходят слухи, вот и все. — сказал он. — Я хочу, чтобы вы вошли в это с широко открытыми глазами.

— Конечно, папа, — сказал я, — у меня все под контролем.

— Я надеюсь на это, — сказал он, — но послушай, что бы ни случилось, мы тебя поддержим. Ты наш сын. Мы любим тебя и чертовски гордимся тобой. И Сару мы тоже любим.

— Спасибо, папа, — сказал я, — я тоже люблю вас.

Пару недель спустя Сара пригласила меня к себе домой на ужин, чтобы я мог спросить у ее отца разрешения жениться на его дочери. Сара говорила, что в этом нет необходимости, но я настоял. Мы с ее родителями всегда очень хорошо ладили, и я посчитал это было правильным поступком. Ее отец, Дэн, обычно был тихим человеком и всегда казался задумчивым. В ту ночь он казался более задумчивым, чем обычно. Его брови нахмурились даже глубже, чем обычно, когда я попросила его и мать Сары разрешения жениться на их дочери.

— Разве это не замечательно? — спросила Джуди, мать Сары, сложив руки. — Дэн, наша маленькая Сара выходит замуж.

Он ничего не сказал в течение нескольких секунд, затем посмотрел на меня с легкой грустью.

— Ты на 100 процентов уверен в этом, Джон? — он спросил.

— Конечно, мистер Дженкинс, я полюбил Сару с того дня, как впервые встретил ее в школе.

Он кивнул и вытер слезу с глаза.

— Я знаю, Джон, — сказал он, — И ты нам как сын, которого у нас никогда не было. Конечно, у тебя есть наше разрешение жениться на Саре. Я знаю, что твои родители баптисты. Ты собираешься жениться в их церкви?

Я не думал об этом, но у меня не было возможности ответить, так как заговорила Джуди:

— Конечно, нет, Дэн, — сказала она. — ты знаешь, что церковь не одобрит их брак, если это не будет сделано по правилам. А это означает, что Сара ДОЛЖНА выйти замуж в церкви, на церемонии, проводимой первосвященником.

Джуди посмотрела на меня, прежде чем снова заговорить. — Ты согласен, Джон?

Я пожал плечами.

— Для меня это не имеет значения, миссис Дженкинс, — сказал я, — пока мы с Сарой женаты».

Она улыбнулась.

— Хорошо, — сказала она.

— Я позвоню наблюдателю завтра утром и назначу встречу, — сказала Сара.

Джуди покачала головой.

— Нет, дорогая, ты знаешь, что это моя обязанность. Я сделаю это сама.

Наблюдатель, как позже рассказала мне Сара, был главой местного церковного ...