Возвращение на Скалистый

— Кида-ай, — донесся до меня голос жены.

Я снял бухту с плеча, размотал и бросил вниз конец. Тот долго мотался на ветру, пока Свете удалось его поймать. Она быстро подвязала конец кабеля и дважды дернула за веревку.

— Иди в до-ом! Дальше я са-ам! — заорал я изо всех сил.

Жена кивнула и, гребя в снегу всеми четырьмя конечностями, поползла к дому. Я же вытянул кабель и через специальный ввод, защищенный козырьком, просунул его внутрь маяка. С защитой от перетирания решил не заморачиваться. При таких погодных условиях это было просто невозможно. Неделю продержится — и ладно. К тому времени буран кончится и можно будет все сделать, как следует. Кое как откинув люк, я, наконец, убрался со смотровой площадки и нырнул в стылое, но безветренное нутро маяка. Первым делом ощупал голову, нет ли обморожения. Волосы сбились в ледяные иголки, щеки горели (это хорошо!), а вот ушей я не чувствовал. Растерев их меховым подворотом оставшейся варежки, я принялся за дело дальше.

Втащил кабель внутрь, натянув его как можно сильнее, закрепил и оценил запас. Его как раз должно было хватить до аппаратной. Еще через полчаса все было готово. Летом, в тепле, присоединение кабеля заняло бы у меня максимум 5 минут. Но сейчас пальцы застыли и абсолютно не слушались. Щелкнув тумблером, я со страхом уставился на коммутационный пульт. Зеленая лампочка, сигнализирующая о наличии связи, вспыхнула почти сразу, заставив меня заорать от радости. Готово! Теперь обратно...

Только ввалившись в жарко натопленный дом я понял, как сильно замерз. Мышцы стали деревянными, губы были словно чужие, а зубы отбивали дробь. Пальцы не двигались, и даже молнию на куртке мне не удалось расстегнуть без посторонней помощи. Света сразу поняла, что дело плохо, и начала торопливо раздевать меня. Я помогал, как мог, но моя помощь скорее мешала ей.

— Быстро в постель!, — рявкнула она, когда я остался в одних трусах.

Добравшись до кровати, как ржавый робот, я повалился на покрывало. Света за это время уже успела сбегать за спиртом. Девочки тоже уже были тут и с тревогой смотрели, как мама энергично меня растирает. Она переворачивала меня, как безвольную куклу, натирая шершавыми ладонями грудь, бедра, бока и спину. Я безропотно подчинялся, и даже когда она стащила с меня трусы, чтобы заняться задницей, не стал протестовать.

— Готово, теперь нужно тепло!

Жена рывком выдернула из-под меня покрывало вместе с одеялом и заботливо укрыла. Затем быстро разделась догола и нырнула под бочок, прижавшись своим обжигающе горячим телом. Но удовольствия мне это не доставило. Наоборот, тело начало отходить и возникло ощущение, словно все его части одновременно начинают пронзать сотни игл. Боль была настолько сильной, что я не удержался и застонал.

— Черт! Забыла внутрь дать!, — встрепенулась Света и выскочила из постели, — Девочки, замените меня! Грейте его с двух сторон. Я отвар приготовлю.

Они разделись до белья так быстро, словно только и ждали команды. Возникшая после этого заминка была совсем недолгой. Настя скинула с себя все остальное и нырнула ко мне под одеяло с правого бока. Лена немедленно последовала примеру старшей сестры и пристроилась слева. Они не прильнули ко мне, не обняли, они буквально обволокли меня с двух сторон своими теплыми телами. Но для меня ни о каком сексуальном подтексте в этой ситуации не было и речи. Я тупо смотрел в потолок, и еле сдерживался, чтобы снова не застонать от боли.

Света вернулась минут через 10 с огромной кружкой в руках, над которой струился легкий парок. Она даже не потрудилась одеться, и во мне впервые что-то шевельнулось. Какая же она была красивая в своей наготе! Белая гладкая кожа, стройный стан с ярко выраженной талией, округлые и очень женственно широкие бедра. Налитые груди опускались вниз под собственной тяжестью и слегка расходились в стороны. Крупные темные соски отвердели от впущенного мною в дом холода, а ореолы вокруг них покрылись мелкими пупырышками гусиной кожи. Ямочка пупка очень гармонично смотрелась посередине круглого, чуть выступающего животика. Лобок был покрыт темной кучерявой растительностью, никогда не знавшей бритвы, под которой почти не было заметной столь любимой мною расщелины.

— Помогите ему сесть.

Дочери с готовностью выполнили просьбу, еще и подложив мне под спину подушки, чтобы было удобней. Одеяло, укрывавшее нас, соскользнуло вниз, обнажив их грудки. Удивительно, но несмотря на то, что девушки сильно отличались друг от друга, их сисечки были одинаковыми, как однояйцевые близнецы. Кругленькие, высокие, с маленькими сосочками. И как раз такого размера, чтобы тютелька в тютельку целиком уместиться в моей ладони. Света задумчиво посмотрела на дочерей, и по ее взгляду невозможно было понять, что она думает.

— Догола раздеваться было необязательно, — сказала она совсем незлобно и протянула мне кружку, — На вот, выпей. Полностью.

Основным компонентом отвара, судя по всему, была та самая настойка на шишечках. В кружке было грамм 400, и когда я допил ее, стены и мебель вокруг расплылись и приобрели сюрреалистичные очертания, как на картинах Дали. Жидкий огонь растекся по всему телу, наполняя его жизнью и теплом. Стало так хорошо, что мой рот сам растянулся в улыбку до ушей и почему-то захотелось что-нибудь спеть. Я повалился на спину. Девушки еле-еле вытащили из-под меня подушки, и мне это показалось очень смешным. Кто-то засмеялся, и смех был удивительно похож на мой. Я повернул голову и попытался сфокусироваться на Свете, но так и не смог выбрать, на какой. Потому что Свет передо мной стояло 2. Четыре руки протянулись к пустой кружке, магическим образом превратившись в 2 руки, и забрали ее у меня.

— А ну-ка брысь!, — раздался далекий и одновременно близкий, знакомый и родной, но одновременно чужой голос Светланы, — Жене место освободите!

Настя перекатилась через меня и легла за Леной, освободив место маме. Та легла, прижалась и положила голову мне на плечо. Ее рука начала поглаживать мою грудь, а другая рука, с другой стороны, легла мне на живот. Меня укутала нега, и я сам не заметил, как провалился в сон.

* * *

Я проснулся и первое, что увидел — милое лицо своей Светланки.

— Привет, — ласково сказала она, и поцеловала, — Как самочувствие?

— Нормально... Я долго спал?

— Часов 10. И потел, как не знаю кто. Мы три раза постель меняли. Хоть выжимай.

— Я ничего не помню.

— Еще бы! Спал, как убитый.

Она смотрела на меня с такой нежностью и любовью, что и меня охватили те же чувства. Только в несколько раз сильнее.

— Свет... Я хочу тебя. Прямо сейчас!

— Да-а... Теперь вижу, что действительно все нормально.

Я повернулся к ней и попытался обнять.

— Коль, здесь же девочки! Ты чего?!

— Все равно! Я хочу тебя!

Она высунула голову из-за моего плеча и посмотрела на спящих за моей спиной дочерей.

— Ладно... Ишь какой нетерпеливый! Они умотались за ночь, не проснутся.

Жена развернулась ко мне спиной, выпятив назад попку. Мой член уже был готов и лучше меня знал, что ему нужно делать. Он легко вошел во влажное отверстие на всю длину, заставив Свету негромко охнуть.

— Тише, тише... Разбудишь, — прошептал я и поцеловал ее в затылок.

— Угу. Только не останавливайся.

Я начал методично и не спеша насаживать свою супругу, одновременно лаская одной рукой ее груди и живот, а губами целуя шею, затылок и за ушками. Она глубоко дышала в такт моим движениям, немного постанывая при каждом выдохе. Я заводился все больше, постепенно ускоряя темп. Когда что-то мягкое коснулось моего затылка, а чья-то рука протиснулась между мной и Светой и стала гладить грудь, я не сразу понял, что происходит. Когда Лена проснулась — я не знал, но то, что она решила присоединиться к этому празднику жизни — было очевидно. Думать, хорошо или плохо я поступаю,...  Читать дальше →