Невинная душа. Часть 2

— Это конечно, важно, но только впереди должно быть устройство семейное, ты же помнишь Евангелие от Матфея «они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их». Господь всегда поддержит тебя в твоих начинаниях, если ты чтишь его заповеди, — все тем же наставительным тоном продолжила хозяйка.

— Я помню, из наших замечательных занятий о том, что это не про безделье, а про то, что нельзя погружаться в заботы мирские, потому что на все воля божья, но... — попыталась вставить девушка.

— Семья должна быть на первом месте, «прилепиться каждый к жене своей и будут вместе одна плоть», это ведь не случайные слова, так Господь видит наше спасение. Только в семейных ценностях и радостях может быть счастлив человек, только в семье раскрывается его духовный потенциал. К тому же грех, в котором ты пребываешь, может быть и соблазнителен, однако в глазах Господа противоестественен.

— Какой грех, Елена Владиславовна, о чем вы? — вспыхнула моя любовница, — мы ничего такого... а все эти слова про семью они очень важны для меня, я ведь очень хорошо помню все наши светлые уроки. Кирилл он и есть моя родная душа, та самая половинка.

— Катюша, что же я не понимаю, — невозмутимо тянула свою песню учительница, — я сама была молодая, да и сейчас искушение время от времени проверяет меня на прочность — я слаба как все мы, но вера спасает меня, она дает мне силы. Как тут ни поддаться очарованию это высокого сероглазого юноши, ни сказать для себя, что ничего страшного здесь нет, что услада минутной слабости простительна. Ты думаешь, у меня не возникало подобных желаний? Наша плоть немощна без веры, поэтому прародители и поддались на уговоры змея, но чем для них это обернулось.

— Елена Владиславовна, я уверяю вас, всё не так как может показаться, — залепетала девушка.

— Деточка моя, помни отец лжи — сам дьявол. Ты совсем взрослая женщина, а не тот хрупкий ребенок, который открытой душой слушал мои уроки когда-то давно. Однако ты все также беззащитна перед злом что всегда зарится на доверчивую душу. Твое тело стало прекрасно и твоя красота это один из даров Господних, но употребление этого дара на грехопадение пусть и с таким добрым и милым молодым человеком... , — не унималась женщина, — Кирилл, что вот вы думаете по этому поводу, для вас это не блуд?

Я посмотрел на любимую, ее глаза внезапно наполнились слезами, обожаемые мной пухлые губки дрожали, она выглядела совершенно растерянной и не знала, что предпринять и куда положить трясущиеся ладошки. Тот факт, что ее любимый учитель поймал ее за проступком, сжигал ее огнем стыда, но только теперь речь шла не о школьной шалости маленькой девочки. Во мне проснулось животное желание защитить моего котенка, пугливо озирающегося из угла.

— Вы знаете. Вчера Катя сидела у меня на члене, а я облизывал ее медовые соски, и каждый раз, когда я погружался в ее влажную щелку, меня переполняло чувство любви и нежности к этой замечательной девушке. Возможно, вам сложно понять, что значит познать радость, ибо вы погружены в одно свое самобичевание и рассуждения по поводу недостойности человеческой природы, но право слово я не понимаю, почему мы с моей любимой должны переживать по этому поводу, — дерзко выпалил я.

— Отнюдь, я прекрасно понимаю, что такое радость, мое единение с Господом дает ощущение той самой радости, — впервые немного повысив голос ответила хозяйка, впрочем, тут же взяв себя в руки продолжила, — и не понимаете, как раз вы, молодой человек, отвечая от лица моей воспитанницы. Я прекрасно знаю, что твориться в этой светлой головке, какие у нее мысли и как Катенька тянется к святой вере, какое это дает ей утешение. Вы всего лишь приторное искушение в ее жизни, вы яблоко, которое сладкое на вид, но сгнившее внутри. Вы растлили невинное создание, но придет время, и она сможет избавиться от этого наваждения, а вот за вас я буду молиться, ибо я вижу, как темнота поглощает вашу душу, но вы не противитесь ей.

Я оживился от вкуса первой крови нашей словесной перепалки и стал наступать на праведницу. К ее чести надо сказать, что она достаточно долго держалась и отвечала в том же нравоучительном тоне, позоря меня недостойным поведением, жирно пересыпая свою речь цитатами из святого писания и отцов церкви. Впрочем, я прекрасно знал, что любая вера сплетена не из любви, а ненависти и уже через пару минут смог перевести наш милый разговор на повышенные тона. Лена уже не сдерживалась на откровенные проклятья в мой адрес, а под конец вообще попросила побыстрее убраться из ее благопристойного жилища.

Катя все это время дрожала как осиновый листок, не в силах вынести укоризненных замечаний, которые как ей казалось, направлены по большей части именно в ее адрес. Она не пыталась усмирить разошедшегося меня и не принимала сторону своей знакомой, она просто опустила глаза и часто дышала, очевидно, проклиная свое намерение притащить такое гнусное чудовище как я к своей учительнице.

Тем не менее, когда хозяйка попросила нас на выход, Катя неожиданно выпрямилась и снова испугала меня стремительной переменой. Холодок побежал от этой внезапной метаморфозы. Ее взгляд был демоническим, диким, животным, я готов был поклясться, что видел в ее глазах огонь, они горели ярким пламенем ненависти, злобы или может быть даже замышленного злодейства. Вся ее поза, все жесты и манеры стали совершенно другими: раскованными, уверенными и дерзкими. Я смекнул, что передо мной теперь не тихая, благодатная прихожанка, что робко шептала молитву перед иконой Параскевы, теперь на диване рядом сидел зверь.

— Ты просто сука, — процедила она сквозь стиснутые зубы, обращаясь к Лене, — строишь из себя незнамо что. Ты думаешь, можешь вот так поносить нас, за то, что мы просто любим друг друга. Ты завистливая тварь, я же сразу заметила, как ты пялилась на Кирилла прямо с порога. Хочешь попробовать его член?

— Катенька? — совершенно опешила хозяйка.

Моя еще минуту назад растерянная и смятая укорами, подруга резко подскочила к учительнице и, больно схватив ту за шею, зашипела:

— Отвечай, дрянь. Ты хочешь получить настоящий хуй? Небось, вместо вечерних молитв мечтаешь перед сном отсосать у какого-нибудь мужика. Я помню, ты всегда была недотраханной шлюшкой.

— Что ты делаешь, прекрати, — потеряно лепетала женщина.

— Не смей возражать мне, — рычала девушка, еще сильнее сжимая крепкой хваткой напуганную хозяйку, да так, что мне почудился хруст позвонков, — Что твой муженек не может уже обработать тебя или ты хочешь сделать это грязно, чтобы у тебя голова в разные стороны моталась, чтобы тебя отодрали как девку? Я сейчас сама проверю.

Катя уверенно запустила вторую руку под юбку своей жертве, которая поначалу пыталась сопротивляться, хоть, на мой взгляд, не очень и рьяно, но в конце концов сдалась. Пальцы злодейки приподняли край материи, обнажая худосочные бледные ноги, и властно забрались под резинку белых трусиков.

— Да, ты вся мокрая сучка, меня не проведешь, — победоносно воскликнула моя любовница, вонзая сразу несколько пальцев в расщелину тетки, — малыш, ты представляешь, она оказывается, тут вся потекла, пока изображала из себя праведницу. Отчитывала нас за секс, а сама сидела и фантазировала. Нам надо наказать эту шлюшку, чтобы у нее не было больше таких греховных мыслей.

Я прекрасно понял, к чему клонит негодяйка. Картина беспомощной беззащитной женщины, стиснутой крепкими тисками сильных рук; ее трясущиеся губы и бегающие глаза, ее обнаженные ноги, мелькавшие белизной между складок смятой юбки; скромные, но уже заметно намокшие от сока трусики, последним бастионом прикрывавшие срамоту, которая пробивалась по краям кустиками длинных лобковых волос; этот приторный запах потёкшей, зудящей пизды — все это вызвало во мне какие-то нездоровые темные желания, о существовании которых я не мог и предполагать. Мой боец ...  Читать дальше →