Белый ангел — чёрный демон

Страница: 4 из 30

коня.

— Мне жаль Вас, господин, — еле слышно произнесла Ливия.

— Не стоит меня жалеть, рабыня, — усмехнулся Горн.

Девушка замолчала, опустив голову. Её сердце сжималось от боли и горя. Ей хотелось броситься молодому человеку на шею, прижаться к его груди, согреть её своим теплом. Но она не могла этого сделать. Рабыня не имеет права на собственные переживания, ведь она — всего лишь вещь, от которой можно избавиться в любой момент.

— Что притихла? — спросил юноша, — Погрей меня.

Невольница, не раздумывая, бросилась к нему и прильнула всем телом, словно пытаясь слиться воедино. Горн обнял девушку за плечи, и вскоре они уже спали, и каждый видел свой счастливый сон.

МАЛЕНЬКАЯ РАБЫНЯ МИ

Замок графа Себастьяна Лазара издали напоминал гигантское морское чудовище, решившее погреться на солнце и улегшееся на одной из остроконечных скал. В архитектуре этого сооружения не было никакой логики, лишь нагромождение шпилей и башен, усеянных бойницами и смотровыми площадками.

К этой груде камней вела узкая извилистая тропинка, еле различимая среди валунов. Казалось, что обитатели этого ужасного места должны обладать способностью летать, чтобы попасть внутрь крепости. Но только немногие знали, что существует другой путь, скрытый от посторонних глаз.

Кулл медленно въехал в ущелье у подножия стены и, шатаясь, слез с лошади. Он был бледен, на огромном лбу выступили крупные капли пота. Давала себя знать глубокая рана на плече, до сих пор кровоточившая и саднящая.

— Хозяин ждет тебя, — сдавленным голосом сообщил солдат, охранявший вход, — Он очень недоволен. Ты задержался.

— Прочь с дороги! — прорычал раб, — Я сделал всё, что мог.

— Это ты расскажешь графу, — окинув негра недобрым взглядом, прошептал охранник.

Кулл, держась за раненое плечо, поплелся по подземному лабиринту.

— Хозяин в кабинете! — крикнул ему вдогонку стражник, — Советую поторопиться!

Отмахнувшись от него, как от назойливой мухи, раб начал медленно подниматься по винтовой лестнице. Шел он медленно, тяжело дыша и обливаясь потом. С каждым шагом гигант чувствовал, что силы оставляют его.

— Только бы не свалиться прямо здесь, — шептал Кулл, — Хозяин ждет. Надо торопиться.

Наконец, он добрался до тяжелой двери, обшитой толстыми листами железа, и толкнул её. Страшный скрежет резанул по ушам, и Кулл даже взвыл от боли. Не удержавшись на ногах, он ввалился в узкий проход и замер.

— Кого я вижу?! — раздался визгливый голос графа, — Никак, пожаловал наш славный вояка!

— Я вернулся, мой господин, — еле двигая губами, пролепетал раб, пытаясь подняться.

— Где девчонка? — проревел Лазар, прижав Кулла ногой к полу.

— Я не выполнил приказ, — корчась от боли, пробасил тот, — Прикажи убить меня, господин.

— Не рассчитывай, что быстро сдохнешь, мерзавец, — усмехнулся граф, — Говори, что произошло.

Превозмогая боль, Кулл рассказал ему обо всём.

— Ты уверен, что видел именно его? — нахмурившись, спросил хозяин.

— Я бился с ним, — гигант опустил голову, — Он ранил меня.

— Лучше бы он снес твою дурную башку, — огрызнулся Лазар, пнув раба в бок, — Пошел прочь! Я сейчас занят. С тобой разберусь позже.

Кулл облегченно вздохнул и на четвереньках выполз из кабинета своего господина, благодаря Богов за то, что они даровали ему еще один день жизни. Добравшись до своей конуры, расположенной в маленькой пристройке рядом с бараками для рабов, он повалился на грубо сколоченную лежанку, покрытую соломой, и провалился в забытьё.

— Господин!

Кулл с трудом разлепил отяжелевшие веки. Около лежанки, переминаясь с ноги на нагу, стояла маленькая негритянка в стареньком, выцветшем от времени платьице и черном переднике. Из-под клетчатой косынки, повязанной на голове в виде тюрбана, выбивались непослушные пряди курчавых волос, а через плечо были перекинуты лоскуты грубой холщевой материи. В руках она держала большой таз, над которым клубился пар.

— Зачем пришла? — громила попытался подняться, но снова рухнул на койку, — Чего ты хочешь?

— Хозяин приказал промыть Вашу рану, господин, — чуть не плача, залепетала рабыня, — Я смогу, я аккуратно.

— Ну-ну, не хнычь, — смягчился Кулл, — Как тебя звать?

— Ми, — пропищала девушка, опустив глаза, — Но все зовут меня Черномазой Мышью.

— А ты не слушай этих девок, — хмыкнул Кулл, скривившись от боли.

— Я сейчас Вам помогу, господин, — Ми поставила таз на стол и бросилась помогать негру сесть.

Кряхтя и раздувая ноздри своего маленького симпатичного носика, она усадила гиганта на лежанку и даже подложила ему под спину подушку. Смочив в воде тряпицу, девушка начала осторожно смывать запекшуюся на плече кровь. Делала она это очень осторожно, что Кулл даже закрыл глаза, наслаждаясь легкими прикосновениями маленьких совсем еще детских пальчиков рабыни.

— Смелее, малышка, — подбодрил он её, — Я потерплю.

— Я не хочу причинять Вам боль, — Ми уставилась на рану своими большими черными глазами, — Снова пошла кровь. Вам больно, господин?

— Ерунда, — отмахнулся Кулл, — Я — солдат. Должен терпеть.

Ми промыла и перевязала рану, положив на неё листья какого-то растения, предварительно разжевав их. Вскоре Кулл почувствовал, что боль отступает, сменившись приятной прохладой. Тяжело выдохнув, он уселся удобнее на своем ложе и уставился на девушку, суетившуюся рядом.

Внезапно поймав её руку, он нежно, на сколько был способен, притянул рабыню к себе и усадил на колени. Ми замерла, как замороженная, не зная, что ей делать. Кулл улыбнулся и откинул сбившуюся на лоб рабыни кудрявую чёлку. Погладив девушку по волосам своей огромной ручищей, он прошептал ей в ухо:

— Не бойся меня, крошка. Я тебя не обижу.

— Не бейте меня, господин, — захныкала негритянка, вся сжавшаяся в комок.

Кулл еще крепче обнял девушку здоровой рукой, прижимая к своей мускулистой груди. Криво усмехнувшись, он вдруг вспомнил, как во время оргий с рабынями, когда хозяин позволял это, девушки извивались в его «страстных» объятиях, вопя от боли. А он наслаждался той малой властью, которую имел над этими несчастными. После таких ночей невольницы, побывавшие в его руках, еще долго ходили в синяках, боясь даже взглянуть на этого верзилу.

Но с этой маленькой хрупкой девушкой всё было по-другому. Кулл не хотел причинять ей боли, не желал видеть испуг в её черных, как южная ночь, глазах. Он жаждал ласки и тепла, которого был лишен с самого детства и о котором так мечтал. Но еще больше он вдруг захотел подарить этой девочке свою любовь, о которой почти ничего не знал.

Ми, кажется, прочла его мысли и перестала дрожать. Она осторожно обвила его мясистую толстую шею своими тоненькими, как две тростинки, ручками и мягко прикоснулась губками к небритой щеке. Кулл тихо застонал, повернул к ней свою лысую, похожую на арбуз голову и жадно впился в её ротик губами. Их языки переплелись, стараясь проникнуть как можно глубже друг в друга. Дыхание рабыни стало жарким и частым, её худое тельце невольно подалось вперед, прижимаясь к мощному торсу, словно ища защиты.

Разгоряченный раб нащупал завязку и потянул за тесемку. Передник с мягким шуршанием сполз на пол. Еще мгновение, и платье девушки упало вниз, оголив смуглые острые плечи и маленькие грудки, увенчанные коричневыми бусинками сосочков, ставших плотными и теперь торчавших, как две спелые вишни. Его большая шершавая рука скользнула по нежной, бархатистой коже восемнадцатилетней девушки. Ми прильнула к нему и тоненько застонала, зарывшись носиком в складку на шее гиганта.

Они не заметили, как оказались на соломенном топчане. Кулл нежно обнял рабыню за талию и привлек к себе, положив её на свою грудь, похожую на бугристую площадку. Девушка, поняв намерения мужчины, не стала сопротивляться, а помогла ему избавиться от одежды и улеглась сбоку, положив головку на его плечо.

— О, Боги! — прошептала ...  Читать дальше →

Последние рассказы автора

наверх