За чертой (перевод с английского)

— Добро пожаловать в наш город, шериф. Я — Уильям Мортон, городской доктор, а это — мой друг Стэнли Уилкс. Вы откуда?

Я взял его руку, пожал ее и сказал:

— Моя юрисдикция далеко отсюда. Я здесь, чтобы выяснить детали одного дела об убийстве.

— Серьезно?!!

Ну, это было правдой. Юрисдикция была через семьдесят лет, в будущем, и никаких убийств на моих глазах не произойдет.

Мне была ясна ирония. Если бы я предотвратил убийство, то Мэвис, с которой я встретился бы через семьдесят лет, было девяносто лет. Но я твердо верил, что я здесь по какой-то причине, и единственное, о чем мог думать, — это предотвратить то, что должно было случиться через два дня.

Я любил Мэвис каждой фиброй моего существа. Поэтому я не хотел, чтобы ей нанесли вред; независимо от того, какие последствия будут для меня.

Я печально улыбнулся и сказал:

— Мой багаж затерялся по пути сюда. — Ну конечно! Примерно на семь десятилетий. И добавил с усмешкой: — Я не могу носить эту форму все время, так что, мне нужна одежда, чтобы привести себя в порядок: всего пара рубашек, брюк и прочего.

Док давал подробные комментарии, пока его приятель помогал мне выбирать товар. Тогда люди не бегали к доктору за каждой мелочью. Было очевидно, что у него много времени.

Он сказал:

— У нас маленький городок. Люди на самом деле дружелюбные. У нас нет шерифа, с тех пор как умер Орвилл Хикенлупер, и нам бы наверняка пригодился один. Когда решите дело с убийством, вам следует подумать о том, чтобы обосноваться здесь. Я знаю, что вас примут.

Я подумал: «Если это не сон, то можно было бы и принять его предложение».

Общая стоимость трех клетчатых рубашек с коротким рукавом, недельного запаса боксеров и двух пар брюк цвета хаки составила почти двадцать четыре доллара. Я подал одну из моих сотен. Хозяин выглядел растерянным, а Док любезно предложил:

— Почему бы мне не отвести вас в наш банк, где мы сможем разменять эту купюру для вас.

Итак, он проводил меня по улице до банка. Главным, что я заметил в банке, было отсутствие электроники: ни банкоматов, ни рабочих станций, ни экранов в клетках касс, только бухгалтерские книги и кассовые ящики. Другой вещью было городское дружелюбие. Все знали всех, и много шутили. Банк походил на семейный ресторан. В нем не было стерильной банковской атмосферы, к которой я привык.

Я разменял первую сотню и получил пачку мелочи взамен другой. Док все время болтал о том, какой это хороший город. Он действительно не сильно отличался от того, что будет в следующем столетии. Отсутствовали несколько зданий, и было больше незастроенных участков и переулков. Но общая конфигурация была полностью знакомой.

Парень из галантереи завернул мои покупки в бумагу и обвязал их шпагатом. Я сказал: «спасибо» и вынес их за дверь, когда и наткнулся на свою судьбу.

Мэвис, торопясь, шла по улице. Она опустила глаза и выглядела слегка расстроенной. Дверь галантереи открывалась наружу, прямо на тротуар, и я не видел ее приближения. Так что, когда я вышел, мы столкнулись.

У меня — метр девяносто, у нее — метр шестьдесят два. Можете представить, кто выиграл эту встречу. Я схватил ее обеими руками, чтобы она не упала на дорогу. Затем я дернул ее назад лицом ко мне.

Она посмотрела мне в глаза, и я почувствовал, как между нами проскочил разряд через семь десятилетий. Она — тоже. Она выглядела удивленной и даже в ужасе.

У меня было преимущество. Все что видела Мэвис — это большой устрашающего видапредставитель закона в шляпе медведя Смоки, да орудия ремесла, прицепленные на его талии. Но я-то жил с ней как с любимой женой и матерью моего ребенка почти десять лет.

Тем не менее, я не мог сразу вытащить свадебный альбом. Еще было слишком рано. Я сказал официально:

— Простите, мисс.

Она просто стояла, уставившись на меня с открытым ртом, и эти невероятные ярко-зеленовато-синие глаза отражали бурю эмоций. Я сам становился все более эмоциональным. Я любил ее, и судьба вырвала ее у меня. Но я был достаточно прагматичен, чтобы держаться за свои карты. Моей единственной целью было вырвать ее обратно.

Я сказал, пытаясь не выдать голосом то, что чувствую:

— Я откуда-то знаю вас, не правда ли?

Я сопротивлялся желанию перебросить ее через плечо и направиться к ближайшему мировому судье.

Она встряхнулась, как мокрая собака, и нерешительно сказала:

— Я так не думаю, шериф.

Но было очевидно, что она полагает, что тоже знает меня. Хотя также чувствовала, что было бы разумным держать свои карты поближе к ее восхитительной груди.

Как только Мэвис сказала это, сальный маленький симпатичный мальчик, в комплекте с губами купидона и настоящей прической Элвиса, схватил ее за руку и воскликнул:

— Почему ты разговариваешь с этим парнем, Мэвис? Ты — моя девушка.

Презрение и снобизм в его голосе почти заставили меня дотянуться до Аспа. Она ответила:

— Не переворачивай парик (не сходи с ума). Я просто поболтала с шерифом, Джимми.

Ладно, они, вероятно, думают, что наш жаргон двадцать первого века тоже диковинный.

Он сказал:

— Ну, тебе лучше обходить его стороной, или я найду себе другую девушку, — и он потянул ее вверх по ступенькам к ее квартире. Она с тоской оглянулась в мою сторону.

В этот момент вышел Док. Он посмотрел, как они вдвоем входят в квартиру, и сказал:

— Это Джимми Роулинс. Он — никчемный мелкий хулиган. Но у его родителей есть деньги. Она — красивая девушка, и я не знаю почему она гуляет с ним. Я думаю, у каждого свой вкус.

Мэвис уважает в человеке силу. Таким образом, она будет стремиться к тому, кто покажется ей решительным. Джимми-мальчик был высокомерным маленьким дерьмом, но теперь я понял, почему она была с ним. Конечно, я планировал изменить эту ситуацию.

Едва я сел в машину, как из широко открытых окон квартиры донеслись звуки стонов Мэвис. Кондиционер в сороковых годах был редкостью, так что, естественно, что окна у них были открыты.

Я подумал: «Черт побери!! Только этого мне не хватало».

Мне нечего было сказать по этому поводу. Технически я не появлюсь на свет еще двадцать семь лет. Но звуки, издаваемые любовью всей моей жизни в процессе занятия любовью с другим мужчиной, чуть не убили меня.

***

Дот разбудила меня в 7: 00 на следующее утро. Я спал как убитый в уюте дома ее матери.

— Сегодня — вторник, и я не работаю, так что вы можете взять меня покататься в вашей маленькой машине.

Меня восхитила ее наглость, и я уточнил:

— А что об этом думает твоя мама?

Дот засмеялась и сказала:

— Она думает, что вы великолепны. Может быть, вы сможете стать моим ВТОРЫМ папой.

Я со смехом ответил:

— Стоп!! У тебя уже есть один!!

Ее папа был пожилым шведом, чей английский был не вполне понятным. Но он был явно без ума от своей дочери. Я думаю, что именно эта безоговорочная любовь и сделала Дот такой энергичной.

Завтрак был сервирован в Хот Спот — это была одна из льгот для постояльцев. Дот и я уже заканчивали, когда вошли Джимми и Мэвис и сели за соседний стол.

Дот отошла и присоединилась к ним. Она с энтузиазмом рассказывала Мэвис о дне, который мы спланировали.

Джимми выглядел так, словно копировал персонажа Джеймса Дина в «Бунтаре без причины». Но в его случае впечатление создавалось больше похожим на: «Бунтаря без ключа».

Он был одет в форму мелкого гангстера сороковых годов: белая футболка, пачка Лаки Страйк засунутая в один из рукавов, пара старомодных тяжелых синих джинсов и мотоциклетные ботинки. Его густые черные волосы были аккуратно уложены в маслянистый водопад на лбу. Смазка медленно сочилась у него по носу.

Мэвис любит детей, я уже знал это. Она была фантастической мамой в другом мире. Она оживленно разговаривала с Дот,...  Читать дальше →