Перед рассветом

Девушка выползла из ящика, в точности подражая движениям ползучей твари, и уползла к мотку канатов, на котором свернулась колечком и замерла. Рабыня, не в силах смотреть на эту несчастную рабыню, отвернулась, уставившись на волны.

— Кто еще есть в этом зверинце? — думала Дана, глотая слезы, — Кого еще изуродовала эта сумасшедшая ради своей прихоти?

На палубу вновь вынесли кресло, в которое тут же плюхнулась госпожа. Рядом с ней села девушка в костюме черной пантеры, а с другого бока уселась «собака». Обе эти «зверушки» преданно смотрели на свою повелительницу и благодетельницу, громко урча, когда та гладила их по головам. «Пантера» даже выгибала спину от удовольствия.

Смотреть на эту идиллию было страшно. Девушка поняла, что и она скоро потеряет человеческий облик и превратится в такое вот животное, созданное, чтобы служить потехой этой сумасбродной и жестокой женщине.

Корабль останавливался в небольших портах, где госпожа устраивала представления с участием своих «дрессированных» животных. Сама она выходила на сцену в ярком красном костюме и высоких сапогах, держа в руке длинный плетеный хлыст, которым нещадно полосовала своих питомцев, если те недостаточно быстро и точно выполняли её команды.

После представления любой из желающих мог поближе рассмотреть зверинец и погладить любого зверька, как выражалась госпожа. Естественно, за это удовольствие она брала плату. От любителей таких развлечений не было отбоя, и деньги рекой текли в кошель дамы, что совсем не сказывалось на пище, которой кормили девушек.

В одном из портов перед представлением с девушкой, изображавшей ящерицу, случился припадок. Сидя в своей клетке, она дергалась всем телом, из носа шла кровь, рот был забит белой пеной. Кто-то из зевак решил пошутить, предложив вызвать ветеринара. Зрители, стоявшие рядом, залились дружным хохотом, отпуская в адрес бесившейся от бессилия и злобы госпожи.

Девушку утащили на корабль, а вечером, когда представление закончилось, Дана узнала, что «ящерица» испустила дух, и Джон уже зашил её в мешок, чтобы выкинуть за борт, когда они выйдут из акватории порта в открытое море.

— Отмучалась ящерка, — грустно сказала Гизелла, подставляя Дане вечернюю порцию похлебки, — Все мы скоро на дне окажемся. Кто раньше, кто позже. И меня эта гадина убьет, когда случай представится. Ешь, животинка.

Дрессировщица потрепала «обезьянку» по стриженой голове и ушла.

Следующие три дня Гизелла не появлялась на палубе, и «животные» сидели голодными. А на четвертый день один из матросов сказал, что дрессировщица вскрыла себе вены и умерла, лежа в кровати. Госпожа была в ярости и хлестала плетью направо и налево. Досталось всем, даже Джону. Но корабль шел своим курсом, и казалось, ничто не может изменить ставший привычным жизненный уклад.

***

Окончив обучение, Крис был направлен на службу в одну из глухих провинций Соединенного Королевства. После гибели любимой девушки и смерти отца, молодой человек стал угрюмым и нелюдимым. На новом месте многочисленными друзьями не обзавелся и связей с сильными мира сего не заимел. Но обязанности свои выполнял добросовестно. Даже слишком, за что у начальства уважением не пользовался.

Прослужив десять лет, Кристофер Норт получил звание капитана-командора за дерзкую и удачную вылазку против испанской эскадры, изрядно портившей нервы столичным генералам. А вместе с чином и новое назначение на отдаленные границы командором маленькой эскадры, а заодно, и городским гарнизоном. Кроме этого, в его ведение был отдан весь штат местной полиции. Наделяя нежелательного офицера такими полномочиями, все надеялись, что в скором времени и с этого места его погонят.

Но людям свойственно ошибаться. Норт взялся за дело рьяно и через пол года сумел навести порядок в своём хозяйстве: снял с должностей ленивых и неграмотных офицеров, заменив их проверенными людьми, выявил и отправил под суд казнокрадов и взяточников, заставив их родственников возместить ущерб, навел порядок и в полиции, чему был несказанно рад начальник, ставший другом и помощником Командора. И на флоте и в гарнизоне Крис вскоре завоевал непререкаемый авторитет.

Магистрат даже выделил ему небольшой двухэтажный дом на окраине города. Норт даже не отказывался. Усадьба стояла на равном удалении от расположения сухопутных войск и порта. Здесь было тихо и спокойно. И еще одно обстоятельство радовало Криса: поблизости не жили эти надутые чопорные представители высшего общества, неизвестно как сколотившие себе огромные состояния.

— Пусть варятся в своём супе, — говорил не раз командор, — Но подальше от меня.

Разъезжать по городу Крис предпочитал не в положенном ему по рангу экипаже с эскортом гвардейцев, а верхом на коне в сопровождении своего адъютанта и друга лейтенанта Бернарда Кроу, который был еще и его соседом. Не гнушался командор и нижних чинов. Он мог, если позволяло время, перекинуться парой фраз с патрульными солдатами, несшими службу на улицах города. Нередко заскакивал и в полицейские участки осведомиться о состоянии дел.

Сослуживцы, зная, что их командир живет один, не раз предлагали ему завести служанку или экономку, даже пару раз затаскивали его на рынок, где продавали рабынь. Но Крис отнекивался, находя тысячи причин. Обедал он в припортовой таверне с очень смешным названием «Баламут» или в гарнизоне, садясь за один стол с солдатами и нижними чинами.

Как-то, сидя у начальника полиции в его кабинете, он сказал:

— Видите ли, мой друг Джеймс, мне не важно, какие нашивки и регалии на мундире. Если человек несет службу исправно и честно, то он мне более дорог, чем обвешанный наградами генерал, но при этом лентяй и вор.

Ясным осенним утром в дом Норта постучался посыльный.

— Господин командор, — выпалил он, — Вас срочно хочет видеть начальник полиции Джеймс Вуд.

— Что стряслось? — Крис начал спешно собираться.

— Не знаю, — пожал плечами молодой парень в мундире сержанта полиции, — Но господин Вуд просил поторопиться.

— Сходите в соседний дом, — попросил Крис, — И то же самое скажите лейтенанту Кроу. Скажите, что я жду его здесь.

Посыльный умчался по указанному адресу, а Норт вывел своего буланого коня из стойла. Не часто начальник полиции просил прибыть комндора в таком спешном порядке.

— Не иначе, что-то серьезное, — пробурчал себе под нос Крис, садясь в седло.

— Что случилось? — всегда жизнерадостное лицо адъютанта было серьезным и сосредоточенным, — Война?

— Ты шути, но знай меру! — прикрикнул на него Крис.

— Господин командор! — закричал полицейский им вдогонку, — Господин Вуд будет ждать Вас на пристани!

— Тьфу! Сразу сказать не мог? — огрызнулся Крис, пришпоривая коня.

В порту царила обычная суета: бегали носильщики, торговцы крутились у окошка коменданта порта, пытаясь узнать, какой товар прибывает, зеваки шатались у пирсов, глазея на иностранные корабли, обсуждая их оснастку и вооружение.

У швартовой тумбы стоял невысокий человек в строгом черном камзоле и широкополой шляпе. Это и был начальник городской полиции Джеймс Вуд. Крис соскочил с лошади, передав узду лейтенанту, и быстрым шагом направился к своему другу.

— Что случилось? К чему такая спешка? — спросил Норт, — Ваш посыльный меня из постели вытащил.

— Не сочиняйте, — улыбнулся Джеймс, — По моим сведениям Вы встаете засветло.

— Так что произошло? — не унимался командор.

— Пару часов назад, — медленно начал Вуд, — Я получил депешу от моего старого знакомого. Он сообщает, что к нам направляется зверинец мадам Брюссо.

— Зверинец? — переспросил Крис, — А причем здесь я? Есть комендант порта. Пусть занимается разгрузкой. Или Вы...

— Успокойтесь, пожалуйста, — перебил ...  Читать дальше →